не можешь этого знать! — запротестовала Монтана. Она повернулась ко мне за поддержкой, пока я прокручивала в голове то, что он говорил, и задавалась вопросом, может ли это быть правдой. — Ты сказала, что думала, что умрешь, если Фабиан умрет, ты, конечно, все еще чувствуешь это?

— Я… я не знаю, — призналась я.

Глубокая боль пронзила мое сердце, когда я представила себе мир без Фабиана, и меня охватило желание упасть на колени и умолять Магнара не причинять ему вреда. Но когда я вспомнила, что чувствовала в объятиях истребителя прошлой ночью, я заколебалась. Я не могла доверять себе, пока эта связь с моим врагом существовала, но, когда я освободилась от нее, я, наконец, снова почувствовала себя самой собой.

Я протянула руку к кольцу, жалея, что не могу надеть его сейчас, потому что пообещала Магнару использовать его как можно реже. Он был уверен, что боги ищут такой могущественный предмет, и, если они узнают, что он у меня, это может подвергнуть всех нас опасности.

— Вот видишь, — торжествующе сказал Джулиус Монтане. — Даже она это понимает. И я понимаю, что ты одержима Эриком по собственной воле, но вряд ли ты можешь ожидать, что мы забудем, кто он такой. Забудем, что он сделал с нашей семьей только потому, что ты считаешь его фантастическим.

Моя сестра посмотрела на меня так, словно я только что ударила ее ножом в спину, и я виновато опустила глаза.

— Конечно, я не ожидаю, что вы забудете, что случилось с вашим отцом, — сказала она истребителям. — И вы знаете, что я понимаю вашу боль. Но что, если есть способ получше? Пророчество…

— Пророчество — не более чем загадка, призванная свести нас всех с ума, — прорычал Магнар.

— Это не так. Келли, расскажи им, что мы увидели, когда прикоснулись к кольцу. — Она умоляюще посмотрела на меня, и я кивнула. Возможно, я не была уверена в том, как лучше всего справиться со своей связью с Фабианом, но я знала, как сильно повредит Монтане, если что-нибудь случится с Эриком. Я была обязана ради нее попытаться убедить истребителей повнимательнее присмотреться к пророчеству.

— У нас было видение, — сказала я. — О святой горе. Гора Алма…

— Алма? Это значит душа, — ответил Магнар, и я была рада, что они хотя бы слушали.

— Мы с Келли были связаны друг с другом, как одна душа, когда увидели ее, — с энтузиазмом сказала Монтана. — И эта строка в пророчестве также говорит о золотом круге, соединяющем две души.

Братья переглянулись, и я могла сказать, что они были встревожены этим заявлением.

— Кошмар сказал, что пришло время нам восстать, когда нас превратили в принцесс. Когда Келли давала клятву, она сказала, что ей были даны воспоминания тысячи истребителей. Мы близнецы солнца и луны. Мы знаем о святой горе. Так что, если часть «ставший монстром» о том, что я должна стать вампиром, тогда нам нужно только выяснить, какой долг нужно выплатить, и…

— И что? — Прогремел Магнар, и я увидела, как в его взгляде закипает гнев. — Ты хочешь стать одной из них? Ты готова рискнуть своей душой и подвергнуться этому нечестивому преображению? И все потому, что ты надеешься, что разберешься во всем этом?

— Нет, — выдохнула она, и страх пронизывал ее голос. — Я не хочу. Но если это единственный способ…

— Ты не можешь, — быстро сказала я. — Ты не можешь этого сделать, Монти, пообещай мне, что никогда не станешь одной из них.

— Но, если это наш шанс снять проклятие, — прошептала она. — Тогда…

— Мне все равно, — прорычала я. — Я не собираюсь терять тебя только ради того, чтобы ты помогла кровососам.

— Но это помогло бы не только вампирам, — запротестовала она. — Это помогло бы и людям. Они могли бы стать свободными…

— Только если ты права и это сработает, — сказал Джулиус. — В таком случае отлично; ты снова станешь человеком, сможешь одуматься и бросить этого паразита ради меня. Но если ты ошибаешься…

— Если ты ошибаешься, клятва твоей сестры потребует, чтобы она убила тебя, как она требует, чтобы мы уничтожили их, — прорычал Магнар. — Вы станете смертельными врагами, стремящимися уничтожить друг друга.

У меня отвисла челюсть, и я уставилась на него в ужасе от того, что он вообще предположил подобное. — Я бы никогда этого не сделала.

— Хорошо, что тогда ты и не столкнешься с таким выбором, — сказал он. — Потому что я ни за что не позволю этому случиться. Наш народ потратил столетия, безуспешно пытаясь разгадать это пророчество. — Он перевел взгляд на Монтану. — Я не позволю тебе проклясть себя на основании каких-то догадок, истинность которых ты не можешь доказать.

Монтана мгновение казалась неуверенной, затем кивнула. — Не то, чтобы я хотела быть одной из них. Одна эта мысль приводит меня в ужас, — сказала она. — Я только хочу разобраться в этом.

— Мы продолжим попытки, — сказала я. — Пока у нас есть на это время. — Я подняла бровь, глядя на Магнара, и он пораженно вздохнул.

— Прекрасно. Скажи этому паразиту, что мы не примем его сделку.

Джулиус открыл рот, чтобы возразить, но затем медленно закрыл его. Он пожал могучим плечом и вытащил мобильный телефон из кармана.

Он нажал несколько кнопок, и воздух наполнился звоном.

— Вы приняли решение? — Из динамика донесся голос Эрика.

— Близнецы говорят «нет», а это зависит от них. Они нам не принадлежат. Они не хотят, чтобы вы двое приближались к ним, — пренебрежительно ответил Джулиус.

В ответ прозвучал голос Фабиана, и мое сердце подпрыгнуло от возбуждения. — Я хочу вернуть свою жену, ты, гребаный…

— Я сам с этим разберусь, — отрезал Эрик. — Вы слишком боитесь встретиться с нами лицом к лицу? — спросил он, снова обращаясь к истребителям.

Магнар издал звук, похожий на рычание дикого зверя.

— Не вмешивай в это близнецов, и я с радостью приду за твоей головой, — прорычал он.

— Никакой сделки, — ледяным тоном ответил Эрик. — Они принадлежат нам. Роли поменялись: посмотрите, кто теперь прячется в тени.

Ярость исказила черты Монтаны при словах Эрика, и в ее газах появился намек на