Стон вырвался из груди стража, и он рухнул навзничь. Из его спины торчала стрела.

– Богиня! – прокричал другой страж, бросившись к ней, чтобы защитить, но Александра успела проследить траекторию стрелы. Над ними завис грохочущий берг, сияющий как солнце. Александра могла поклясться, что видит ребенка, держащего в руках лук. Ребенок?! Неужели малое дитя может убить всех ее самых сильных стражей? Паника охватила ее – так северное сияние охватывает ночное небо.

Чтобы спастись от стрел, оставшиеся стражи втащили ее в какое-то здание, провели через брошенную пекарню и повлекли дальше. Но у бергов на вооружении были не только луки. Охотясь на Богиню, они использовали и бомбы.

Стены рушились вокруг Александры, весь мир вдруг наполнился пылью и грохотом, обломками бетона и скрежетом металла. Смерть танцевала свой страшный танец. Несколько стражей упали бездыханными.

Александра ничего не знала о войне. Все последние годы она старалась быть мягкой с Николасом и Михаилом, и до открытого противостояния дело не доходило. Задыхаясь от пыли, она пробиралась через развалины, стараясь не попасть под падающие обломки, и тут ее словно ударило:

Михаил!

Каким-то образом, несмотря на свой поврежденный ум, он смог организовать это нападение.

Двое стражей подтолкнули Александру к выходу из здания. Она хватала ртом воздух, отравленный гарью, и наконец выбралась на улицу, охваченную огнем.

Дома лежали в развалинах, горели и дымились. Александра покрепче запахнулась в свою мантию, словно ткань волшебным образом могла защитить ее от огня и осколков.

– Отведите меня… – начала она, но, оглянувшись, увидела, что позади нее остался только Флинт.

– Они… они… – бормотал он.

– Наплевать! – отрезала Александра. – Бежим.

И она побежала по улицам города, направляясь к югу, подальше от бергов. Двигаясь зигзагами и постоянно уворачиваясь от того, что падало сверху, Александра натянула на лицо капюшон, чтобы никто не увидел и не опознал Богиню, бегущую от своих людей. Повсюду грохотали выстрелы и свистели пули. Она хотела поначалу бежать в развалины Лабиринта, но потом поняла, что, окажись она там, Лабиринт станет ее усыпальницей.

Поэтому она побежала дальше.

Рядом бежал Флинт. Они пробирались между пилигримами, которые решили остаться на месте и бороться за свою землю, и между телами тех, кто уже ни за что не сможет бороться. По пути Александра наткнулась на лежащую возле стены дома женщину с остекленевшими глазами – ту самую, что громче всех орала о справедливости.

К черту справедливость!

К черту Эволюцию!

Будь проклят этот Михаил!

Впереди она увидела черную мантию, и на мгновение ей показалось, что это Николас, вернувшийся с того света с армией мертвецов, жаждущих отмщения.

Но это был Маннус!

Она подбежала к нему и увидела застывший взгляд, в котором поселился ужас. Маннус был жив, и даже не ранен, но, казалось, находился на грани сумасшествия. И тут Александра вспомнила.

Лодка!

Причаленная в южном порту, куда они вернулись, когда плавали на Виллу.

– Флинт! Там…

Но лицо ее верного слуги исказила боль. На мгновение они встретились взглядами, в его глазах мелькнуло сожаление, ноги подкосились, и он упал. Из шеи Флинта торчала красная стрела.

Флинт!

Все эти годы Александра не давала себе труда называть этого человека его действительным именем. Его гаснущие глаза искали ее лицо, и волна стыда неожиданно захватила душу Александры.

– Прости… – только и могла она произнести.

Он умер.

Единственное, что она могла – это бежать.

И Богиня Александра Романов побежала.

Глава двадцать третья. Ползучее недоверие

Минхо

Постоянные тренировки.

Постоянные угрозы.

Все, через что Сирота проходил в жизни, вело, как к логическому финалу, именно к этому – к войне (хотя временами он и сомневался, что она вообще когда-нибудь случится). Однако выстрелы, звучащие на расстоянии, убедили его, что все реально. Сможет ли Богиня выжить в этом хаосе наступления? Что у пилигримов за армия? Сброд, да и только! Куда ей до армии Сирот из Остатков нации.

Минхо продолжал вести группу в глубь материка, через лес, холмы и каменистые откосы. Теперь они в безопасности и могут переждать, пока нападение не закончится.

– Сколько это может продлиться? – спросила Миоко. Она смотрела в бинокль. Хотя что можно увидеть в бинокль в такой чаще?

– Если судить по историческим книжкам, то, может быть, месяцы… – сказала Рокси. – А то и годы, десятилетия…

Минхо обязательно расспросит ее насчет военных историй, которых дед Рокси знал сотни, но сейчас нужна тишина. Ему нужно слышать, что происходит в городе.

Оранж забрала у Миоко бинокль.

– Вся эта история продлится не дольше одного дня. Завтра к утру все будет кончено.

Минхо вынужден был с ней согласиться. Он знал, что за люди населяют город Богов. Плохо вооруженные, не знающие военного дела… Они и в подметки не годятся Сиротам Остатков нации.

Доминик держал свой нож перед собой словно свечу.

– Обращаю ваше внимание на то, что я единственный, кто голосовал за то, чтобы ехать домой.

– Что будет? Что будет? – шептала Садина, идя по лесу медленнее, чем остальная группа.

Минхо не нравился ни один из ответов на этот вопрос, а у него было несколько. Он решил поделиться с Садиной двумя, и при этом быть честным.

– Остатки нации захватят Нью-Петербург и либо возьмут Богов в плен, либо Боги будут уже мертвы.

Группа затихла.

Вдалеке ревела война.

Химена

На верхнем этаже Виллы было не