Теперь – участие прибалтов непосредственно в боевых действиях против Красной армии в составе Вермахта и, что самое главное – добровольческих и прочих формирований СС. А вы как думали? Попытками «затыкать дыры» на восточном фронте карательными частями, годившимися для войны с регулярными частями РККА примерно так же, как свинья для выполнения фигур высшего пилотажа, нацисты не ограничились. «Освобожденных от большевизма» жителей Прибалтики вовсю ставили под ружье, как в добровольном порядке, так и принудительно – введя всеобщую воинскую повинность. Впрочем, надо «отдать должное» тем же эстонцам – их-то особо загонять в те же легионы СС нужды не было. Сами шли. Именно этой республике принадлежит гнусное первенство относительно рвения в пополнении эсэсовских рядов.

Стоило в конце лета 1942 нацистам бросить клич – и побежали, роняя по дороге портки с национальной вышивкой. К середине осени того же года эстонских эсэсовцев набралось аж три батальона, слитых в итоге в 1-й добровольческий гренадерский эстонский полк СС. Часть эстонцев была даже «удостоена чести» проходить службу в составе 5-й танковой дивизии СС «Викинг» – и сдохнуть в ее рядах на поле Курской битвы и в Корсунь-Шевченковском «котле». Впрочем, поток тех, кто был не прочь повоевать за «великую Германию», в Эстонии не оскудевал – и в 1944 году из этой сволочи уже сформировалась целая пехотная дивизия СС, насчитывавшая 15 тысяч человек личного состава…

Латыши, как могли, старались не отставать от соседей. Тех, кто, проорав присягу Третьему рейху, отправлялся убивать наших дедов и прадедов, там набралось сперва на цельный латышский легион СС, а к концу войны – аж на две эсэсовских дивизии! Даже третью – танково-гренадерскую создавать собирались. Вот как, кстати, эта присяга звучала: «Богом клянусь в этой торжественной клятве, что в борьбе против большевизма я буду беспрекословно подчиняться главнокомандующему германскими вооружёнными силами Адольфу Гитлеру и как бесстрашный солдат, если будет на то его воля, буду готов отдать свою жизнь за эту клятву!» Общее поголовье латышских эсэсовцев составляло соответственно более 18 тысяч и более 10 тысяч в каждой из дивизий, соответственно – собирались дольше, да повалили гуще, чем даже эстонцы. Считаем, считаем…

Ну и, наконец, Литва… Эти в деле «защиты рейха» про-тупили сильнее всех. Гораздо ярче они проявили себя в истреблении местного еврейского или русского населения, а вот воевать с Красной армией как-то не рвались. Добровольцы, конечно же, имелись. По некоторым данным, они изрядно пополнили ту же 15-ю латышскую дивизию СС. Упоминаются в документах нацистов и два добровольческих литовских эсэсовских полка, сформированных, правда, аж в 1944 году. Ну, два полка – это тоже не мелочи. 5–7 тысяч человек как минимум. К тому же самые мерзким образом жители этой республики проявили себя уже после прихода Красной армии и изгнания с ее территории гитлеровцев. Судя по приведенным ниже цифрам и фактам, для большинства из них это было совершенно не в радость. 27 июля 1944 года приказом Военного Совета 3-го Белорусского фронта на территории Литовской ССР была объявлена мобилизация в Красную армию. Вот пара строк из отчета о ходе ее проведения: «…Мобилизация проходит неудовлетворительно, особенно среди литовцев. Так, в Виленском уезде с 26 по 31 июля мобилизации подлежало 5000 человек, на призывные пункты явилось 1700, а на станцию для погрузки всего 950 человек». Зато очень ярко проявили себя литовцы в другом…

Стоило Советской власти вернуться в прибалтийские республики СССР, очищенные от оккупантов, против нее развернулась самая настоящая война! «Союз литовских партизан», «Армия Свободы Литвы» и куча банд и бандочек калибром поменьше, не удосужившихся сочинить себе громкие названия… Да к тому же – еще и шакальи стаи головорезов польской Армии Крайовой, весьма даже уютненько устроившиеся на литовской земле. Вся эта свора терзала, рвала и уничтожала всё и всех, до кого только могла дотянуться. Только за время, прошедшее с момента освобождения Литвы до конца 1944 года, ими были совершены десятки диверсий и террористических актов против сотрудников НКВД и МГБ, бойцов и командиров Красной армии, сотни нападений на партийных и советских работников, государственные органы. Это была война! В одной только Литве «лесными братьями» и прочим бандитствующим отребьем с 1944 по 1952 год было убито более 25 тысяч человек, тысяча из которых были дети. Ничего удивительного – ненавистных им коммунистов и «русских оккупантов» эти нелюди вырезали целыми семьями.

В Латвии и Эстонии масштабы такой же точно войны были несколько меньшими, но именно что «несколько». Счет убитым военным, сотрудникам правоохранительных органов, активистам и государственным служащим шел не на сотни – на тысячи. Не щадила «лесная» нечисть и собственных соотечественников – к примеру, крестьян-бедняков, наконец-то получивших от окончательно установленной в Прибалтике Советской власти землю. Этих «предателей» окончательно озверевшие «борцы за национальную идею» изводили опять-таки целыми семьями, вплоть до грудных детей. Не стоит думать, что эти преступления оставались безнаказанными – истово ненавидевшие не дающую людям продыху погань подчиненные Берии и Меркулова давили ее как вшей, как клопов. В одной только Литве к началу 1945 года они сумели повязать 12 с половиной тысяч бандитов всех мастей, укокошив при этом на месте еще 2 с половиной тысячи. Кстати, около 4 тысяч арестованных были поляками – членами АК.

Разгромленные и разбитые, «лесные» поганцы забивались во все более глубокие норы, однако и оттуда продолжали время от времени жалить насмерть, подобно заползшим под колоду гадюкам. Дошло до того, что эти отщепенцы, сегодня оптом и в розницу поголовно объявленные в Прибалтике «национальными героями», вызвали жуткую ненависть в самом местном населении, которое принялось ловить и душить их уже самостоятельно, без всякого участия НКВД и МГБ. Об этом, в частности, докладывали в Лондон представители местной резидентуры британской разведки, на службу которой «лесные братья» подались с окончательным разгромом Третьего рейха. Очень уж они сокрушались по поводу того, что тамошние «партизаны» ни для какого черта уже не годятся, поскольку по большей части лишены поддержки народа. И тем не менее… По городам и весям, по глухим хуторам и большим деревням еще находились те, кто, будучи связаны с «лесными братьями» кто кровным родством, а кто – и совместными преступлениями, творимыми в период немецкой оккупации, оказывал им помощь, кормил и обогревал, обеспечивал сведениями и разведданными, пополнял их ряды. Вопрос необходимо было решать кардинальным образом – по-сталински.

И вот тут мы, наконец, подходим к самому что ни на есть интересному. К «страшным, ужасным и безосновательным» депортациям,