– Нет, не пойдешь. – Ги взял волшебницу за руку. – Ты отправишь аудиограмму криоманту Галлару, а потом дождешься его и только тогда проследуешь за мной. И найдешь дядю. На всякий случай.

– Чтобы потом оплакать тебя и обыскать уже пустой кабинет Черепа?

Ги усмехнулся.

– Оптимизм того и гляди перельется через край. Иди. Пожалуйста. Без Галлара все равно мы не обойдемся.

Оставшись один, Ги отделился от столика, пробрался между рядами и спустился к сцене, где полуодетые девицы отплясывали нескромные танцы, а печальный ансамбль из двух виолончелистов, скрипача и барабанщика изо всех сил старался попасть в такт движениям их ног. Выходила жуткая какофония. Подмигнув танцовщице, обратившей на него внимание, Ги прошел вдоль всей сцены и свернул в закуток, куда его некогда отвел для разговора Рыбий Череп.

Его никто не пытался остановить. Охрана в переполненном зале не заметила, как он проскользнул в запрещенную часть игорного дома, а в уже знакомом коридоре он был совершенно один. Мимо бывших гримерных и технических комнат Ги крался на цыпочках (кто знает, кто сидит в них теперь?). Кабинет директора, облюбованный Рыбьим Черепом, находился выше – вровень с серединой партера, и вела к нему металлическая винтовая лестница.

Ги поднялся наверх и уткнулся в открытую дверь. В кабинете Черепа никого не было. Куда же подевались шестеро человек? Ги обшарил все уголки комнаты, заглянул даже в клетку к питомцу Рыбьего Черепа, поплатившись за это царапиной на руке, но не нашел ровным счетом ничего.

Спустившись, он попробовал открыть ближайшую гримерку и нашел в ней склад какого-то барахла, служившего то ли реквизитом для выступлений, то ли старыми декорациями зала. Пыль, покрывавшая все это великолепие, красноречиво свидетельствовало о том, что заглядывают в каморку в случае самой крайней нужды. Ги пошел дальше, осматривая подсобки одну за другой. Большая их часть пустовала или полнилась таким же набором отслуживших свое вещей. Волшебник бы наверняка нашел потайной ход, которым воспользовались Череп и его новые партнеры, подумал Ги.

Он как раз готовился открыть очередную дверь, как где-то рядом послышались голоса. Ги скользнул внутрь каморки и прислушался. Звуки шли снизу. Ги встал на колени, согнулся и приложил ухо к полу. Легонько постучал пальцами. Пол в этой кладовой был бутафорским. Слишком тонкий и, в отличие от паркета, которым выстлали весь театр, состоявший из наспех обработанных деревянных досок.

Дождавшись, пока голоса стихнут – это свидетельствовало о том, что заговорщики отдалились, – Ги приступил к поиску входа в таинственное подземелье. Судя по всему, тот также открывался магическим способом, так что Ги принял решение воспользоваться самым очевидным и грубым из способов. С помощью ножа он один за другим выдрал гвозди из одной из досок, с трудом отогнул ее и убедился, что сразу же под каморкой чернел провал тоннеля. Теряя драгоценные минуты (кто знает, что вообще собрались делать в подземелье заговорщики?), Ги вытащил гвозди с другой стороны доски, затем посередине. Образовавшаяся дыра оказалась слишком узкой для него, так что пришлось избавиться и от соседней доски. Ги сел на край отверстия и свесил ноги. До пола они не доставали. Кинув вниз монетку, он убедился, что прыжок безопасен. Высота не превышал, по его прикидке, пары метров.

Он соскочил вниз, оказавшись в непроглядной темноте. Пошарив руками, Ги убедился, что находится именно в тоннеле. Гладкие каменные стены покрывало что-то влажное и противное. Вытянув руку вверх, можно было коснуться потолка. В тоннеле стояла леденившая открытую кожу прохлада и пахло сыростью. Определив, в какой стороне затихали звуки голосов, Ги медленно двинулся вперед. Левая рука скользила по стене, правая сжимала револьвер. Он понятия не имел, способны ли тхейрасха видеть в темноте, не оберегают ли тоннель сторожевые чары и нет ли на пути ловушек, известных только Черепу и его охране. Каждый шаг мог обернуться чем-то непоправимым.

Тоннель и не думал кончаться. Более того, чем дальше продвигался Ги, тем больше неприятных сюрпризов он преподносил. Два раза на пути встречались лестницы, с первой из которых Ги едва не упал. Спасло его только то, что создатель тоннеля озаботился вделать в стену железный поручень. Лестница научила Ги осторожности, так что по второй он спустился без приключений, зато чуть не упал, наступив в лужу чего-то скользкого. Чертыхнувшись, он моментально закрыл рот ладонью. Не хватало только взбудоражить тхейрасха подозрительным шумом!

Третью лестницу Ги разглядел. Первый в тоннеле источник света – два факела на каменных подставках – разгоняли мрак над каменными ступенями, уходившими еще глубже. Рыбий Череп вел ван Рёка и людей из Шедерне в катакомбы старого города.

В те времена, когда Железный Город еще наслаждался солнечным светом, жители Лутеции прорыли под землей целую сеть катакомб. Они верой и правдой служили потайными ходами при осадах, в них устраивали тюрьмы, селились бандитские шайки и отправляли службы запретным богам. Но главным предназначением катакомб было погребение. Подземная Лутеция превратилась в гигантский некрополь еще до Жозефа Вешателя, а потеряв возможность хоронить покойников на кладбищах внешних районов, обитатели Железного Города продолжили заполнять костями все новые и новые тоннели древних подземных лабиринтов.

Именно в некрополь Ги и вывел потайной проход Рыбьего Черепа. Молясь, чтобы освещаемую часть пути никто не охранял, он сбежал вниз по ступеням. На каменных плитах образовались вмятины от миллионов ног. Эта часть катакомб была совсем старой, вероятно, пробитой в податливой южной земле еще до падения античной империи.

У подножия лестницы горели точно такие же светильники, как и наверху. Да и весь лабиринт, раскинувшийся перед Ги, был хорошо освещен. Древние верили, что мертвецам необходим свет, поскольку Всевечный Отец направляет дланью своей к спасению лишь тех, кого видит, тьма же – вотчина Великой Змеи. Упокоище выстраивалось как раз под этот догмат. Крошечная площадка, на которую ступил Ги, разделялась на три тоннеля. В каждом из них горели магические камни, вмурованные в стены. Каждые два камня разделялись четырьмя нишами, в которых размещали мертвецов. Некоторые скелеты рассыпались на части, и их кости покрывали полы тоннелей, иных скрепляли проволокой, и они так и остались стоять или сидеть, уставившись пустыми глазницами на соседей в нишах напротив.

И вновь Ги попал в тупик. Какой из тоннелей избрал Череп, он не мог даже представить. Но, сказал он сам себе, пришла пора сделать решительный выбор, то