Шрифт:
Закладка:
Для рассматриваемого времени противоположность интересов разных авторов была обусловлена следующим: с 1054 г. на великом княжении был старший сын Ярослава Мудрого Изяслав (1054–1078 гг.), дважды изгоняемый из Киева: один раз двоюродным племянником Всеславом Полоцким, а вторично — родным братом Святославом. Никон Тмутараканский враждовал с Изяславом, который грозил послать его «на заточение» и уничтожить его келью-пещеру. Со Святославом Черниговским, наоборот, у Никона были хорошие взаимоотношения, и он содействовал вокняжению в Тмутаракани Глеба Святославича (того самого, который «мерял море по льду от Тмутаракани до Корчева»).
Каковы были взаимоотношения Никона со Всеславом Брячиславичем, нам по тексту летописи и другим письменным источникам неизвестно, но ответ на этот вопрос дадут радзивиловские миниатюры, Антоний Печерский Всеслава поддерживал.
Первым хронологическим комплексом миниатюр, связанным с рукой сторонника Изяслава, является Повесть об основании Печерской обители, помещенная в летописи под 1051 г., сразу после описания поставления Иллариона митрополитом. Место этой повести в летописи условно, так как в ней говорится и о событиях 1054 г. и о последующих (без точных дат); явно, что она вставлена позднее и поэтому диссонирует с духом самого свода 1073 г.
Из восьми миниатюр на трех изображен князь Изяслав (л. 91 н; 92 н., 92 о.); в первом случае он почтительно стоит перед кельей-пещерой основателя обители Антония Любечанина. На другой показано, как Изяслав дарует землю монастырю. Мы знаем, что Антонию Печерскому приходилось бежать из Киева, спасаясь от гнева Изяслава. Иллюстратор отобрал только благоприятные для Изяслава сюжеты. Вторично рука сторонника Изяслава видна в описании событий 1072 г. В этом году Изяслав построил в Вышгороде церковь Бориса и Глеба; состоялось торжественное перенесение их мощей тремя братьями Ярославичами. На двух миниатюрах из трех, отображающих это событие, изображен только один Изяслав. Даже там, где текст прямо говорит об общем застолье («обедаша братья на съвокупе… посем же разидошася въсвояси» — л. 106 о.), на рисунке изображен в центре пиршественного стола только один из братьев — Изяслав (л. 107 в.).
Здесь наряду с явной симпатией к Изяславу присутствует менее явная, но вполне ощутимая, нелюбовь к двум другим братьям, выразившаяся в исчезновении их фигур с картины общего пира. Нелюбовь эта вполне объяснима последующими событиями, когда эти самые братья дважды сгоняли Изяслава с киевского стола. Это тоже ведет нас к тому, что в общий фонд киевского летописания миниатюры, панегирически пристрастные к Изяславу, попали, так сказать, из другого времени, когда художники, украшавшие исторический труд, хотели (или должны были) не порицать Изяслава, а восхвалять его. Таким временем могло быть только двадцатилетнее княжение его старшего сына Святополка (1093–1113), придворным летописцем которого считается Нестор.
В миниатюрах свода 1073 г. не менее четко обозначена и противоположная, резко враждебная Изяславу, тенденция, совпадающая со взглядами его составителя Никона. Она проявилась ярче всего в прославлении противника Изяслава князя Всеслава Брячиславича Полоцкого, княжившего после восстания 1068 г. по воле народа в Киеве всего 7 месяцев. Художник настолько внимателен к Всеславу, что дает специальный рисунок к вокняжению его в Полоцке в 1044 г. (л. 89 о. в. правый), чего не делалось ни для какого местного князя. Большая серия миниатюр посвящена событиям 1066–1069 гг. Она начинается показом клятвопреступления троих Ярославичей, заманивших Всеслава обманом и засадивших его в поруб (л. 97 о. б.). Всеслав изображен едущим в ладье в праздничном наряде; рядом — двухэтажная киевская тюрьма и стражник с копьем. На миниатюре (л. 99 о.) изображено освобождение Всеслава киевским восставшим народом из поруба и на соседней — Всеслав в королевской короне (л. 100 в. правый). Далее идет рисунок, где изображен человек, осеняющий себя крестным знамением и прогоняющий этим действием дьявола. Рядом иллюстрация к словам: «Всеслав седе в Киеве месяц 7» (л. 100 о. в.). Миниатюрист явно симпатизирует народному избраннику Всеславу, так как именно его враги пренебрегли крестом и крестоцелованием и заманили его в свой стан под Оршей. Дьявол на левой половине рисунка символизирует действия братьев Ярославичей.
Изяславу в этой серии посвящено пять миниатюр, выбор сюжетов которых показывает враждебное отношение редактора к Изяславу:
1. Изяслав бежит из Киева во время восстания против него.
Примечание. Считать этот рисунок изображением победы Святослава над половцами нельзя, так как победа изображалась как победа в битве, на поле боя, а не как поездка с поля.
2. Изяслав в Польше получает письмо от братьев с просьбой «не води ляхов к Киеву. Не губи града». Рядом изображен поход Изяслава с «ляхами» на Киев (л. 101 н.).
3. Избиение киевлян войсками Изяслава (л. 101 о. в.). Князь (сын Изяслава) смотрит, как воины рубят киевлян мечами. Двое воинов Изяслава выкалывают глаза поверженному на землю киевлянину.
4. Изяслав вручает меч, как знак инвеституры, своему сыну Мстиславу (исполнителю расправы над киевлянами), отдавая ему вотчину Всеслава — Полоцк (л. 101 о. н.).
5. Миниатюра (л. 102 в.) не на месте — она должна предшествовать № 4, так как изображает то, как Изяслав после взятия Киева «роспущая ляхи на покори…», а Болеслав (вероятно, в результате того, что «избиваху ляха отай») покидает Русь. Перемещение рисунка произошло потому, что копиист принял гривны за жребии и присоединил его к тексту о библейских жребиях (см. л. 107 об. в.).
Как видим, художник самим подбором сюжетов создал совершенно иной образ Изяслава, чем в благочестивых миниатюрах 1072 г. Всеслав же показан в этой серии жертвой вероломства Изяслава и его братьев, любимцем народа, победителем дьявола (рис. 48). Киево-Печерский монастырь сочувствовал Всеславу: Изяслав, вернувшись из Польши «нача гневатися на Антонья из Всеслава».
Рис. 48. Князь Всеслав Полоцкий отгоняет дьявола.
Возникает мысль о существовании лицевой летописи Всеслава за 1068–1069 гг., использованной Никоном при составлении свода, хотя надежных обоснований для того мало.
Антипатия к Изяславу последний раз проявилась в 1073 г. тогда, когда он уже был изгнан из Киева братом Святославом. Летописец (может быть более поздний) в своем тексте осуждает действия обидчика, «преступившего заповедь отню», а художник из всей ситуации выбрал два сюжета, свидетельствующих об оттенке злорадства по поводу судьбы изгнанника: на миниатюре (л. 107 о. в.) иллюстрируются слова: «Изяслав же иде в Ляхи со имением многым, глаголя, яко сим налезу воя. Еже все взяша ляхове и у него и показаша
