всего лишь озвучивать правду. А правда в том, что все вы вышли со мной на связь только потому, что понимаете, что, несмотря на то, что у сеньоров мятежников в городе несколько полнокровных бригад с тяжёлым вооружением и реактивной артой, они покойники. В долгосрочке им всем хана. И вы решили переметнуться первыми, чтобы потом вас не покрошил маховик следствия по госизмене, который её величество, когда вернётся, обязательно запустит. Мне можете врать, сеньоры, но себе не врите, не стоит. А осложняется ситуация тем, что мы, верные присяге воины, не нуждаемся в вас, таких опытных и тяжеловесных генералах. С вами победим быстрее, значительно быстрее! Но система гражданской обороны заработала, и без вас всё равно рано или поздно добьёмся своего. Просто потому, что там — горстка упившихся властью потерявших связь с «землёй» вырожденцев, а здесь — вооружённый и готовый драться организованный НАРОД. ОРГАНИЗОВАННЫЙ народ! — повторился я, сместя акценты. — Скажите, если не так?

— Не надо всех под один гребешок! — оскорблённый неизвестный голос. — Кто-то — возможно решил переметнуться, пока можно. Но кого-то, юный сеньор, отстранили, и этот кто-то верен её величеству и народу. Не все такие гадкие и корыстные юный сеньор с непроизносимой фамилией!

— Хорошо, беру свои слова обратно — НЕ ВСЕ, — с улыбкой согласился я. Что ж, есть там и патриоты — приятный бонус. — Но некоторые — определённо. Да и по остальным со стороны выглядит так, и с этим трудно спорить.

— И что теперь? — ещё один голос. — Вышвырнуть нас в шлюз?

— Зачем? — пожал я плечами и усмехнулся, осознавая иронию ситуации. Я не убеждаю их присоединиться, а совсем наоборот, выкручиваю руки. — Я готов приветствовать тех, кто примет верное решение выполнить долг. И готов закрыть глаза… И я, и её высочество, и в будущем её величество, у меня есть полномочия говорить за них… Мы закроем глаза на тех, кто сделает это с корыстными расчётами, примем, как истинных патриотов, потому, что главное не мотивы, а поступки, и поступите вы ПРАВИЛЬНО. Но при этом, сеньоры, — снова добавил в голос злость, — не собираюсь никого уламывать, упрашивать, что-то доказывать, переубеждать, как и обещать выгоды и золотые горы. Да, вы готовы встать с нами и выполнить свой долг — и я организую вашу эвакуацию — нам нужны офицеры-профессионалы. Нет — катитесь к чертям, к вашему текущему главнокомандующему, понятия не имею кто это в данный момент. Да, кстати, самого авторитетного вашего военного, министра обороны Бруно, мы «выключили» ударом по святому — его семье. И все, кто продолжит его дело, под прицелом. Но не думаю, что об этом стоит напоминать, вы грамотные люди и сами всё понимаете. У меня всё.

— Сеньор Шимановский, — голос генерала ПВО. — Вы сказали присяга… В ваши двадцать лет? У не служившего полугодичку?

— Я ангел, сеньор. — Я снова расплылся в улыбке, благословив день, когда решил идти стучаться в корпус. — У меня была годичка, даже чуть больше годички. Я присягал королеве. ЛИЧНО королеве. И только ей подчиняюсь, и только её инструкции выполняю в отсутствие.

«Я не вру! Сильно не вру! Просто недоговариваю, — убеждало моё собственное „я“. — Ибо то, что мою присягу ПОКА не приняли — ничего не значит. Я просто „зелень“, ещё не прошёл нужный курс, только и всего. Но королева обязательно оную присягу примет… Просто не буду уточнять, какая королева это будет (надеюсь что всё же Лея Филипповна)».

— А она жива? — Ещё один незнакомый голос.

— Да. — А теперь добавить в голос честности и искренности — они почувствуют. Не надо врать СЕЙЧАС, хуже будет в перспективе. — По данным на сутки назад, в тяжёлом, но стабильном состоянии. Врачи сказали, это хорошая новость, хоть ничего и не обещали.

— А что вы будете делать и кому служить в случае… Если её не станет? — снова незнакомый голос. На том конце чуть более четырёх десятков человек в семи различных куполах, как выяснил потом. И все были на прямой линии без картинки.

— Посмотрим. Скорее всего, присягну её наследнице. Она способна на тяжёлые, но нужные для страны решения. Никакая республика на данный момент в моих глазах не продемонстрировала адекватную программу развития, за которой стоило бы пойти. И ещё, сеньоры, я присягал королеве, и могу с её смертью уйти на гражданку, если что. Вы же давали присягу стране и народу. Не понимаю, о чём мы в данный момент пререкаемся и чем меряемся.

— Сеньор, организовывайте эвакуацию, — подвёл итог бригадный генерал от ПВО. — Наша группа из пяти человек находится в куполе…

Дальше привычная отработанная за эти дни рутина. Шесть конвертопланов под прикрытием беспилотников эвакуировали шесть же групп военных. Одну не смогли — кто-то сдал их; на палубу, где нас ждали, напали неизвестные без опознавательных знаков в балаклавах, и даже жахнули по подлетающей машине ручной ракетой. Хорошо, что ракета ручная — конвертоплан разгерметизировался, один движок «пошёл отлить», но пилот на волевых отлетел и сел за преградой — конструкциями другого купола. Пилота эвакуировали (в барокамере, но живой), но семерых ожидавших нас военных прямо по месту покрошили в фарш неизвестные бойцы. А также покрошили людей Ортега, кто помогал им убраться из контролируемых «красными» территорий. Ещё один конвертоплан сбили в полёте на обратном пути, но тоже, слава богу, чем-то мобильным, ручным — всё тяжёлое и стационарное мы с Зевсом задавили. Пилот успел дотянуть до ближайшей контролируемой палубы, где просто рухнул в причальный стакан. Все выжили, пусть и натерпелись на всю оставшуюся жизнь. Их вскоре их забрал ещё один летун, и он, наконец, доставил пасажиров всем, во дворец, где Фрейя в моё отсутствие сформировала наш генштаб, пафосно названный «штабом контртеррористической операции по столичному округу». Потеряли по итогу эвакуации четыре беспилотника и два конвертоплана, но, имхо, оно того стоило, так как прилетев, добравшись до бункера (чего мудрить, она использовала тот самый, внизу, где мы принимали первый бой), генералы и полковники развили бурную деятельность, и наши разрозненные группировки стали вдруг перемещаться по карте столицы осознанно, выполняя одновременно кучу планов, дублирующих друг друга, в смысле замещающих и подстраховывающих один другого на случай различных итогов той или иной операции. Мы больше не ломились в конкретный купол, чтобы просто его занять — теперь мы точно знали, какая цель стоит у того или иного перемещения. Через шесть часов после эвакуации офицеров в городе открылось ещё четыре мобилизационных пункта, в том числе благодаря грамотному планированию движения войск, а к исходу вторых суток (и третьих от начала мобилизации) численность бойцов суммарно, включая и полугодичников, перевалила за двести пятьдесят тысяч. Это всё ещё была лёгка пехота, но зелёного цвета в Альфе теперь было больше, чем бесцветных районов. Красные же пятна оставались вокруг Сената, в районе космодрома и на нескольких окраинах, где сеньоры держали купола с домами аристократии, то есть собственные родные дома.

— Хуан, ТАМ ты нужнее, — никак не отцеплялся от меня Каррерас. — Мы здесь справимся. Ты сам видишь, люди с опытом. УЖЕ с опытом. И новые проблемы встретим во всеоружии — знаем, как решать.

Я качал головой, не в силах перебороть себя и согласиться.

— Сеньор Каррерас, нужен кто-то следить за этой хренью. Новые отряды «зелёных» сами собой…

— Да хватит тебе Гомеса вспоминать! — вспылил он, но я видел, наигранно, специально — я его просто достал. Эмоции полковник контролировал. — Долдон он, тупой! Думаешь, просто так его в Аврору отправили? Аристо не может быть простым работягой, надо на руководящую должность ставить, но на серьёзном месте от него больше урону будет, чем толку. А уволить его я не мог — сам понимаешь, чьим врагом мгновенно бы стал. Вот и держал его в маленькой Авроре, чтобы не натворил бед. И кто, как не глава филиала должен был возглавить их отряд при перемещении и командировке личного состава? Только теперь, Хуан, ВСЕ «зелёные» вообще без вопросов на нашу сторону переходят. Мы показали силу, показали, что мы АРМИЯ, мощная единая организация, и все склонили головы, даже возглавившие оборону разные преступные капитаны и команданте. И не обижайся, но я — полковник ВКС, я людьми командовал, когда ты в колыбельке писался. Здесь, на поверхности, — топнул ногой, — я куда больше твоего сделаю. А тебе во дворец надо, чтобы одна очень энергичная крышелётка ничего не испортила — женщины такие женщины. Давай, Хуан, делай свою работу, а нашу оставь нам, специалистам своего дела.

Сделал, чертяка, по всем фронтам.

— Сердце не на месте, сеньор Каррерас, — признался я. — Как подумаю, что что-то пропущу,