Шрифт:
Закладка:
− Нет. У тебя это на лице было написано, − ворчу. — А насчёт того, что я обнаружила… Я искала следы тёмной магии. И нашла. Но какие-то давние и бесструктурные. Словно… это не заклинание было, а чистая сырая сила. Не могу понять, как такое возможно. Не похоже, что Юфа просто нахваталась тёмных эманаций, находясь рядом с тёмным магом, или его жертвой. Эта сила текла через неё… словно через проводник, − хмуро свожу брови. — Звучит как-то бредово. И я никак не свяжу всё это в более-мене понятную картину.
− Говоришь, как через проводник? — задумчиво уточняет колдун. — Может, её пытались принести в жертву? Ведь так тёмные приобретают свою силу?
− Да, но чтобы ритуал сработал и сила пришла, жертва должна умереть, ну или умирать на алтаре, смертельно раненая. А Юфа раненой не была. Хотя, конечно, можно поинтересоваться в замке, не хворала ли она случайно где-то… полгода назад. Ты ничего такого не помнишь?
− Полгода назад? Нет, не помню. Но действительно расспрошу в замке.
− Хорошо. А что тебе удалось уловить? — поворачиваюсь к Янгмару.
− Я не уверен. Но кажется, на Юфу ночью воздействовал заклинатель разума, − мрачно сообщает он.
− О боги. То есть нам придётся иметь дело не только с тёмными магами, но и с заклинателем, или заклинательницей разума? — ошарашенно округляю глаза. — Если с тёмными ещё хоть что-то понятно, то как противостоять ведьме разума? Я не представляю. И Рамины рядом нет, чтобы выспросить, какие у неё слабости.
− Не нам, а мне. И почему ты так уверена, что речь идёт именно о ведьме?
− Нет, нам, раз я здесь и уже в это ввязалась. А насчёт ведьмы, я не уверена, просто предполагаю. Потому что Ульфрик, конечно, ещё та мразь, судя по всему. Но мне показалось, что все гораздо больше боялись его мамашу. Впрочем, это не означает, что он тоже не владеет какими-то такими силами. Может, это именно и есть тем тёмным магом. И это просто кошмар, если вдуматься. Вот это боги тебе врагов отсыпали. С такими ещё попробуй, разберись.
31.2
− Разберусь, − мрачно обещает Янгмар.
На этом наша импровизированное совещание, по сути, заканчивается. Остаток пути мы едем практически молча, каждый думая о своём. Скорее всего, об одном и том же, но с разных сторон. Всё-таки ситуация сложилась действительно очень сложная.
И лишь подъезжая к замку я решаюсь задать Янгмару ещё один крайне интересующий меня вопрос.
− А что с Астрид? Ты ведь теперь передумал выпроваживать её из замка? Раз она твоя сестра… − спрашиваю, подъехав к нему ближе. Щиты всё ещё мерцают вокруг нас, отгораживая от чужих ушей.
− Да, передумал, − кивает он, придержав коня, чтобы мне легче было держаться рядом. — Поначалу ещё думал, что позволю им с Хайконом уехать, если они так решат, но после этой поездки… Я не уверен, что готов потерять сестру, которую только нашёл. В замке ей будет гораздо безопасней.
− Понимаю, − потянувшись к нему, сжимаю мужское предплечье в ободряющем жесте. — Представь, как Грим будет рад.
Янгмар в ответ тихо хмыкает.
− Ты ведь ему скажешь? — смотрю на него искоса.
− Уже сказал. Когда мы собирались. Попросил присмотреть.
− Как думаешь, он позовёт её замуж?
− Полагаю, да. Друг давно уже засматривается на Астрид. Всё ждал, пока она станет совершеннолетней.
− Прям как Азим, − хмыкаю теперь уже я.
И тут же удостаиваюсь внимательного пронзительного взгляда от Янгмара.
− Что ты имеешь в виду? — его голос звучит теперь совершенно ровно, даже равнодушно, и это служит мне верной подсказкой, что равнодушием тут даже не пахнет.
Наверное, зря я зацепила эту тему. Хотя… почему я должна избегать разговоров о тех, кто мне дорог?
− Он три года ждал, чтобы сделать Николь предложение, − отвечаю как можно спокойней.
− И сделал?
− Да. Незадолго до нашего отъезда в Босварию. Обратился к нашему отцу, но когда тот позвал Ники, она ему отказала, притом довольно резко. Заявила, что не выйдет за него замуж, даже если он будет последним мужчиной на свете.
Не знаю, зачем я вдаюсь в эти подробности. Возможно затем, чтобы показать, что мой отказ Яну был довольно мягким. Хотя… я ведь не знаю, в какой форме ему отказал мой отец после разговора со мной. Впрочем, это же папа. Уверена, он сделал это в высшей степени дипломатично.
− Судя по тому, что я видел в тот вечер, когда забрал тебя, она явно передумала, − произносит Янгмар со странной напряжённостью в голосе. — А что же ты?
− А что я? — удивлённо вскидываю брови.
− Я также видел, что ты неравнодушна к принцу Босвари. И когда ты с ним разговаривала, вы явно обсуждали не только их с Николь чувства друг к другу, но и твои к нему.
− Ты слышал наш разговор? — вскидываюсь ошарашенно.
− У меня хороший слух, − криво ухмыляется он.
− Я это учту, когда в очередной раз постесняюсь поднять щиты, чтобы не выглядеть грубой, − фыркаю.
− Ты сейчас так уходишь от ответа? — бросает она меня прищуренный взгляд.
− Нет.
− Действительно? Значит, всё-таки расскажешь мне, влюблена ли всё ещё в Азима Босвари?
− Нет, − восклицаю, теряя терпение.
− Нет, не влюблена, или нет, не расскажешь? — продолжает издеваться надо мной несносный колдун.
− Я… не знаю, − выдаю вдруг, удивив даже саму себя.
Ошеломлённо захлопываю рот. Кажется, я действительно не знаю, как теперь отношусь к Азиму. Ведь с тех пор, как Янгмар меня похитил, я о нём даже не вспоминала. Разве что мельком, когда думала о Ники.
− Объяснишь, что значит твоё «не знаю»? — уже гораздо мягче просит Янгмар. — Я ведь тебе рассказал, что уже много лет искал свою девушку из видения.
Нечестный приём. Но действенный, как ни крути.
− Я была в него влюблена, − признаюсь не особо охотно. − Когда мы познакомились, он мне очень понравился. Я чувствовала его эмоции, его боль, его одиночество… и испытывала глубочайшее сочувствие, желание быть рядом.
Может в этом всё дело? Может, именно глубина переживаний Азима заставила меня проникнуться к нему чувствами, сочувствием, симпатией, желанием унять его страдания и одиночество? Ведь на Янгмара я тоже обратила своё внимание из-за остроты восприятия. Правда спектр улавливаемых
