– Спасибо, – шепчет она, и я обнимаю ее.

– Ты можешь не быть моей первой девушкой, и, к слову, я всегда буду жалеть об этом, но ты точно последняя. Я не могу ни на кого смотреть, кроме тебя, Лана. Ты – мой мир. Ты и Хьюсон. Вы для меня все.

* * *

Следующие несколько дней мы развили бурную деятельность, сдавая экзамены и планируя каникулы. Лана согласилась отправиться со мной к семье, чтобы вместе рассказать родителям. Мы планировали провести сначала несколько дней с ее родителями и полететь в Массачусетс в канун Рождества.

Мы были заняты покупкой тонн мебели для нашей новой квартиры, я сообщил Бретту, что с января у него будет новый сосед, но он порадовался за меня.

– Сделай это, детка, – говорит Лана, запрыгнув на кровать ко мне. Последние двадцать минут я пялился на свой телефон, боясь сделать звонок.

Не из-за себя, а из-за нее. Я не знал, как мама отреагирует на новость, и не хотел, чтобы что-то причинило Лане боль.

Она берет меня за запястье.

– Я знаю, почему ты не можешь решиться. – Я смотрю на нее, растаяв под взглядом прекрасных больших глаз, полных беспокойства обо мне. – Меня не волнует реакция твоей матери, так что и тебе нет нужды волноваться.

– Не волнует?

– Неа, – улыбается она, зачерпнув полную ложку шоколадного мороженого. – Открой, – приказывает она, и я повинуюсь. Потому что полнейший подкаблучник и слушаюсь ее во всем.

– М-м-м, – мычу я. – Вкусно.

– Я знаю. – Она запихивает в рот целую ложку мороженого, а потом наклоняется ко мне и целует, проталкивая языком подтаявший десерт. Я издаю стон и чувствую шевеление в штанах. Удивительно, что он до сих пор так легко поднимается. Мы не могли отлипнуть друг от друга и не провели ни одной ночи в разлуке с той вечеринки в братстве.

– Звони, Вонючка, – мурлычет она, соблазнительно облизывая тыльную сторону ложки. – И остаток мороженого я съем с твоего обнаженного тела.

– Решено. – Теперь мой стояк заставляет штаны натягиваться. – Злая ты женщина.

Она игриво толкает меня.

– Молчи. Ты это любишь.

Люблю. И ее тоже.

Я жду пару минут, пока возбуждение поутихнет, и звоню маме.

– Милый, рада тебя слышать.

– Привет, мам. Я хотел поговорить с тобой о Рождестве. – Я очень нервничаю, поэтому выпаливаю это на одном дыхании.

– Если ты собираешься сказать, что не приедешь, то я лично прыгну в самолет и притащу тебя домой, если потребуется. Мы месяцами тебя не видим и скучаем по тебе.

Лана берет меня за свободную руку и успокаивающими круговыми движениями начинает массировать ее.

– Не волнуйся, я приеду домой. Билеты куплены, но, м-м-м, со мной будет кое-кто еще. – Этих кое-кого будет двое, если быть точным, но я не готов выпускать кота из мешка прямо сейчас.

– Девушка?

– Да, девушка, и ты ее знаешь.

– Лана! Ты приедешь с Ланой?

– Да. Как, черт возьми, ты догадалась? Кай рассказал тебе?

– Кайлер знает?

Дерьмо. Надо было держать язык за зубами.

– Да, но, судя по твоему тону, не он тебе рассказал.

– Никто мне не говорил, милый. Ты правда думаешь, будто я не знала, что Лана стала той причиной, по которой ты решил учиться во Флориде?

– Ты знала?

– Подозревала.

Она не кажется рассерженной или недовольной.

– Нормально, если я приеду с ней?

– Если ты этого хочешь.

– Хочу.

– Уверен, милый?

Я знаю, что она имеет в виду. Члены моей семьи были очень разочарованы Ланой из-за ложного обвинения в изнасиловании и теперь вели себя куда более осторожно по отношению к ней. Еще одно, с чем нам предстоит справиться.

– Уверен больше, чем когда-либо, и больше, чем в чем-либо. – Я замечаю, что Лана рядом со мной сидит совершенно неподвижно. Хотя она и нацепила маску смелости, я знаю, что одобрение моей мамы значит для нее куда больше, чем она пытается показать. – Я люблю ее, мама. Мы вместе, и это никогда не изменится. Она единственная для меня.

– Ты все еще слишком молод, Кэлвин.

– Мне скоро восемнадцать, мама, и я знаю, чего хочу.

– Очень хорошо. Поговорим об этом, когда ты будешь дома.

– Обещай, что будешь с ней приветлива. И остальные тоже. Она моя гостья, и если кто-то будет вести себя неуважительно по отношению к ней, я уеду.

Лана качает головой, глядя на меня.

– Милый, – говорит мама, – твои братья всегда любили Лану, ей тут всегда рады. Тебе не о чем беспокоиться. Передавай ей привет и скажи, что мы с нетерпением ждем новой встречи.

– Хорошо. Спасибо, мам. Скоро увидимся.

Я отключаюсь и поворачиваюсь к Лане.

– Все прошло лучше, чем я ожидал. – Я кладу руку ей на затылок и притягиваю к себе.

– Она не против? – слетает вопрос с губ, к которым я прижимаюсь.

– Не-а. – Я крепко целую Лану, а потом отстраняюсь и сбрасываю свою рубашку. – Договор есть договор, женщина. Пора расплачиваться.

Я тяну ее за подол рубашки, когда раздается громкий стук в дверь.

– Вернемся к этому позже, – подмигиваю я и мчусь открывать. – Просто избавлюсь от того, кто за дверью.

Я распахиваю дверь, и безумная ухмылка пропадает с моего лица. Меня грубо впечатывают в стену, когда офицер заламывает мои руки за спину, защелкнув на запястьях наручники. А затем произносит слова, которые я надеялся никогда больше в жизни не услышать.

– Кэлвин Эдвард Кеннеди, вы арестованы за изнасилование и сексуальные домогательства к мисс Шелби Уолш.