Узкий ход, по которому мы шли, даже не думал расширяться или выводить в какой-нибудь большой зал. Тоннель поворачивал, поднимался, уходил вниз, но оставался всё тем же кишкообразным отростком. Под ногами хрустели мелкие камешки и что-то типа сухих листьев. С низкого потолка свисали серые полотнища древней паутины, а на гладких стенах мерцали красные точки, напоминающие накуренных светляков, замурованных в камень.

Марк ворчал, мол, ему становится скучновато, на что Семён откликался тирадой о том, как великолепна скука, а повеселиться-де можно и в трактире. Франк и Морис обсуждали каких-то женщин, но вполголоса и с постоянной оглядкой на Сашу. Та делала вид, будто ничего не слышит, но всё более нервно постукивала пальчиками по рукояткам ножей. Кажется, Мориса это несколько нервировало. Светлана шла замыкающей, и ей определённо что-то не нравилось. По крайней мере, несколько раз она останавливалась и вроде бы прислушивалась. Лично я не слышал ничего, кроме хруста наших шагов.

– Что там? – не удержался. – Что-то слышишь?

– Ну, не то чтобы… – поморщилась она. – Просто время от времени будто воздух в спину толкает. Знаешь, когда тебе дышат в затылок? И ещё чей-то взгляд, но очень осторожный.

– Егору скажешь?

– Он знает. Это ты просто не в курсе, а вообще у нас есть система условных знаков для всяких разных случаев. Так что топай спокойно. Пока.

– Ну, утешила.

Отряд остановился. Как выяснилось, потому, что Егор поднял вверх руку со сжатым кулаком, а после присел на одно колено, рассматривая что-то под ногами. Все, кроме Светы, обступили его плотным кольцом, однако расступились, позволив мне увидеть предмет под ногами. Егор расчищал блестящий чёрный камень, почти засыпанный песком и мелкими осколками булыжника. Больше всего эта штука напоминала надгробную плиту. На тёмной поверхности даже имелись золотистые буковки, напоминающие вязь арабской письменности.

– Червяков читать умеешь? – осведомился я, и командир хмыкнул. Вроде утвердительно.

– Это предупреждение Отмеченным Печатью, – сообщил Егор и отряхнул ладони, словно прикоснулся к чему-то омерзительному. – Написано, что дальше опека Властителей не распространяется, поэтому всякий идущий следует на свой страх и риск.

– Погоди. – Марк хрустнул суставами пальцев. – Мы же вроде идём в Муад, где этой пакости пруд пруди, как же так может быть?

– Для тех, кто в танке, бронепоезде или просто заменил мозг татуировками, ещё раз объясняю: подземелья под Муадом Меченым не принадлежат. Те, что живут здесь, равно ненавидят и их, и нас.

– Ужас. Спасения нет, – с иронией в голосе сказал Морис, и Саша тотчас отвесила ему подзатыльник. – Ай! И от тебя тоже, дорогая.

– С тех пор как завалило лестницу, отсюда живым ещё никто не выходил. – Егор поднялся, продолжая отряхивать руки. – Кто-то говорил, дескать, твари, живущие под Муадом, сродни чудовищу Колодца Смерти у Тридаша.

– Ага, о котором тоже ничего не известно, кроме сказок, – хмыкнул Франк. – И я слышал, что недавно кто-то всё же прошёл Колодец.

– Это я к чему? – Егор осмотрел всех нас. – Меняем тактику. Главное – остаться в живых и вытащить Лорда. Поэтому, если что, делаем ноги.

– Не понимаю, чем эта новая тактика отличается от той, которую мы используем последние пару дней? – Марк пожал могучими плечами. – Начинаем бегать ещё быстрее?

Что-то проворчал Кровопийца, и я прислушался. Это оказалось рассуждение о том, что тварь Колодца Смерти удалось победить, загнав в ловушку света. Как именно и что такое световая ловушка, меч не знал, поэтому по сути информация являлась бесполезной. Тем не менее я озвучил слова клинка. Может, кому чего в голову придёт.

– Ничего в голову не приходит, – признался Егор и вздохнул. – Идём. Всем в три глаза следить за малейшими изменениями вокруг.

Некоторое время мы шли абсолютно спокойно. Даже Света перестала останавливаться и смотреть назад. Потом тоннель начал ветвиться. И мы вышли на распутье пары переходов. Как по мне, оба выглядели абсолютно одинаково мрачно, неуютно и даже зловеще. Егор изучил знаки на низком потолке и поморщился.

– Очень информативно, – сказал он. – Тут написано: направо и налево.

– Кэп писал, – сказала Саша. – Давай по компасу.

По компасу выходило, что идти нужно вправо, мы так и поступили. Стоило сделать полсотни шагов, как по ногам хлестнул холодный ветер, а вокруг стало на порядок темнее. Алое сияние стен, которое до этого освещало нам путь, померкло, а точки «светляков» начали отдаляться, точно они погружались на дно.

– Вернёмся? – предложил Франк. – Похоже на предупреждение.

– Ага, – согласился Семён и до хруста наклонил голову. – И домой пойдём. Мы и так знаем, что впереди ничего хорошего.

– Сзади – точно! – с ноткой истерики выкрикнула Света. – Бежим!

Ну, кое-чему я успел научиться за время своих ночных похождений. А именно: если кто-то кричит «Бежим!», то не нужно задавать дурацких вопросов и вертеть башкой, а необходимо брать ноги в руки и нестись куда глаза глядят. Впрочем, поскольку я всё же оглянулся на крик, то кое-что всё-таки успел заметить. Красное пятно позади внезапно стало абсолютно чёрным. И этот мрак начал стремительно приближаться.

Наш забег оказался стремительным, но недолгим. Очень скоро отряд выбежал из узкого прохода в огромный зал, где между множества колонн металось испуганное пришельцами эхо. Колонны напоминали изрядно подросшие бочки и подпирали низкий потолок, на котором темнели подпалины, точно здесь кто-то регулярно разводил костры. Пузатые опоры светились, то наливаясь багровым сиянием, то становясь холодно-фиолетовыми. Толку от подобного освещения было совсем чуть: дальше пяти шагов я видел лишь мрак и тени.

– Эта штука сзади… – Света задыхалась. – Её больше нет.

– Сделала своё дело, – рассеянно отозвался Егор и достал оружие. – Чувствуете?

В зале оказалось, как это помягче сказать, – неуютно. Постоянное ощущение недоброго взгляда в затылок. И куда бы ты ни повернулся, ощущение не пропадало. Подобно всем остальным я приготовил Кровопийцу, и меч тотчас принялся неразборчиво ворчать. Напоминало молитву или заклинание. Интересно, а разумное оружие способно молиться? И если да, то кому?