Глаза её закрыты, чёрные изогнутые ресницы придают очарования, она извивается, пощипывая сосочек. А затем запускает вторую лапку под трусики. Прерывистое дыхание, и почти сразу оргазм. Она дёргается, не контролируя себя. И это так прекрасно.

А затем её глаза вдруг открываются. Лиловые умопомрачительные две галактики. Которые смотрят чётко в меня. Она ухмыляется. А у меня тут же падает.

Спалила⁈ Я вижу пальчик, которым она манит меня.

И вскакиваю! Несусь к ней по коридору, как подросток на первое свидание. У каюты её пытаюсь отдышаться. А затем деликатно стучусь.

Две секунды. И дверь отворяется полностью. Дель стоит в нижнем белье, облокотившись плечом на переборку и эротично изогнувшись, голова чуть опущена, локоны свисают вперёд, частично закрывая лицо. Она смотрит исподлобья.

— Я знала, что подглядываешь, — шепчет. — Вот же, гнусный извращенец.

Делаю шаг, хватая за тугие ягодицы, отрываю от земли, и заношу в каюту. Впервые я трогаю так Дэль и мне чертовски кайфово.

Она обхватывает меня ногами и берёт за шею обеими руками. Она хочет целоваться. А мне бы скорее расстегнуть её лиф, чтобы присосаться к заветным сосочкам. Поэтому одной рукой я перехватываю за тугую тонкую поясницу, а второй вожусь с застёжкой на спине.

— Никакой арены, никакой дочки Сина, — шепчет Дэль, глядя мне прямо в глаза. — Понял меня?

— Да понял, понял, — шепчу и, наконец, сдираю этот чёртов бюстгальтер!

Усаживаюсь с ней на кровать, теперь ляжки Дэль ещё больше расставлены в стороны, ибо колени опираются на койку.

Наши губы всё же встречаются, её язык бесцеремонно врывается в мой рот. Ого! Едва вернув контроль, я запускаю руку между ноги, и кладу прямо на трусики, где уже жарко и мокро. Я чувствую натянутые жилы по сторонам, дальше внутренние стороны ягодиц, указательным пальцем достаю и до горячего тугого анус под тканью.

Дэль сперва вздрагивает, чувствую, как перехватывает её дыхание. А затем она уже начинает тереться о мою руку.

Отлепляюсь от её губ и спускаюсь к точёной груди. Вот это форма! Жадно впиваюсь в сосок, и принцесса воет.

А следом вою и я. От сигнала в глазу.

— Стой, стой, — шепчу, отстранившись, когда она снова лезет целоваться.

Дэль делает ещё одну попытку, но я ссаживаю на кровать.

Смотрит на меня дико. А затем выдаёт зло:

— Согласна, это была бы большая ошибка.

— Извини, мне нужно решить кое–какие проблемы, — отвечаю ей и выхожу поскорее.

— Делай, что хочешь Руди, мне плевать! — Кричит вслед и дверь её закрывается.

Досада её мне понятна. Но вряд ли ей понятна моя.

Тридцать шесть кораблей Сандерса вышли из гипера три минуты назад. Из всего хлама, что мои успели собрать, воевать с ним смогут от силы тяжей семь, у которых по одной дальнобойке восстановили. Ну и Мамонт с корветами. И это слабое утешение, когда я вижу на радаре тысячу истребителей, несущихся сюда.

И у меня всего тридцать одна минута, чтобы принять решение.

Инженеры уже спешно сворачиваются, но успеют не все.

Нет, решение свалить отпадает. Сандерс уже перекрывает мои маршруты.

— Я вижу, вы тут уже без меня порезвились, — приходит от него сообщение, пока я иду до рубки. — Полагаю, Бастоль уже мёртв. Жаль, я бы посмотрел на его рожу. Да и на твою бы. Где ты лазишь? Принцесса у тебя?

— Какая принцесса? Они умотали в Хамаль, оставив меня с носом, — пытаюсь ввести в заблуждение, параллельно раздавая задачи на ходу.

— Ты всегда строил из себя дурачка, Руди. Но никогда не упускал своего. Три флота осилил, я бы мог тобой гордиться. Если бы ты не отвернулся от меня. И вот он момент истины, мой бывший друг. Я вижу твои ядра, как на ладони, они еле пыхтят. Ты ведь понимаешь, что тебе уже не отбиться? Ни единого шанса.

— Понимаю, — говорю, как есть реально, не видя вариантов на успех, какие бы ухищрения не предпринял. Мои фейки на истребителях могут прорваться, но какой ценой? Я потеряю почти всех или всех, ибо они растратят все силы на тысячу истребителей врага, что не останется магии на собственную защиту.

И всё же мои крылатые и очаровательные пилоты уже бегут к своим истребителям. А другие перемещаются на корветы.

— Понимаешь? И готовишься к драке? — Подметил Сандерс.

— Да, я снесу тебе пару–тройку крейсеров, пока ты пытаешься взять меня живым. Тебе же нужен Источник вечной молодости? — Это мой последний козырь.

— О, то есть ты уже не отрицаешь.

— Нет, какой смысл? Я дам тебе его, если ты отпустишь нас. Полетим туда вместе.

— Знаешь, у меня другое предложение, – выдал козёл, испортивший мне всю малину.

— И какое?

— Я заберу тебя и принцессу на борт.

— Об этом и говорю.

— Нет, ты не понял, не в качестве гостей. Вы станете моими заложниками. И тогда я не трону твой разбитый флот и трофеи. Если же ты откроешь огонь, если хоть один, даже самый мелкий фазер, полетит в мои корабли, я уничтожу всех твоих соратников до единого. Но ты всё равно с её высочеством попадёшь ко мне. Если плевать на свою жизнь, подумай об Аделине.

— А как ты потом объяснишь, что взял её в заложники, императору?

— Мы как–нибудь после разберёмся уже без тебя, мой дорогой бывший друг.

Что ж. Командую отбой. Сандерс пришёл на готовое. Он всё рассчитал.

— Хороший мальчик, — посмеивается мой враг. — Мне уже не терпится с тобой повстречаться.

Арти и штурман в рубке. Смотрят на меня вопросительно с опечаленными лицами. Да, бывают обломы. И я даже не знаю, какой из