Шрифт:
Закладка:
– Но раз ты решил привести ее в мой дом, значит о чем-то все же догадываешься? – голос лорда звучал так строго, что Джес невольно поежился.
– Прошу простить меня, Ваша светлость. Но… я столько раз видел родовые портреты вашей династии, что столкнувшись с этой девицей, просто не мог поступить иначе.
– Ты все сделал правильно, как и полагается хорошему слуге. Куда хуже, если бы девчонку занесло в чужой дом.
Камердинер чуть склонил голову. Он чувствовал, что его господин желает выговориться, и понимал, что все сказанное должно будет остаться в этих стенах.
– Я был еще молод, по крайней мере гораздо моложе, чем сейчас. – начал лорд Гартес, глядя куда-то сквозь картину, – После окончания королевской военной академии, я должен был провести полгода в западной части наших земель, неся службу, как простой страж порядка. Отец нынешнего короля считал, что именно так в сыновьях лучших семей должна воспитываться почтительность к законам. Правильный порядок. Жаль что со временем он оказался отменен.
Камердинер почтительно склонил голову, привычно соглашаясь с любым мнением своего господина. Даже не взглянув на него, мужчина продолжил:
– Служба мне давалась легко, но молодость брала свое. Мои приятели не брезговали развлекаться в компаниях легкомысленных девиц, но поступить так же как они, я не мог. Во-первых мне всегда претили подобные дамы, а во-вторых у меня уже была сговоренная родителями жена и маленький сын. Так что мое имя должно было оставаться безупречно чистым. – он немного помолчал, – Тогда-то я и познакомился с Евеей. Она как-то сразу обратила на себя внимание. Быть может потому что оказалась полной противоположностью моей жены.
Все складывалось удачно – она была замужем, а значит можно было не опасаться огласки. К тому же, за несколько лет брака им с мужем так и не удалось прижить детей, и это тоже говорило в ее пользу. Добиться расположения девушки оказалось несложно. Изящные слова, подарки. Чтобы избежать подозрений, для своей семьи она объявила, что я нанял ее прачкой. Смешно говорить, но она каждый раз забирала часть вещей и к следующему свиданию возвращала их чистыми. За это, конечно, приходилось ей платить, но я знал что ее семья живет крайне небогато, поэтому был щедр…
Возникшая пауза стала почти осязаемой. Мужчина покрутил на пальце тяжелый перстень, и вздохнул.
– За пару месяцев до окончания службы, наши встречи прекратились. Она сказала, что ее муж честный человек, и ей совестно продолжать его обманывать. К тому же, на вырученные за «стирку» деньги им удалось купить пару коров, и хозяйство стало отнимать слишком много времени. Мне ни разу не пришло в голову навестить ее, даже перед отъездом, хотя до их деревни было всего несколько часов верхом…
– Вы думаете, эта девица ее дочь? – рискнул подать голос камердинер, когда тишина затянулась.
Лорд Гартес невесело усмехнулся.
– Все гораздо хуже. У меня есть все основания полагать, что это и моя дочь тоже. Судьба преподнесла мне очень щедрый дар, пусть и в таком унизительном виде. Однако я готов смирить гордость, чтобы обратить обстоятельства в свою пользу.
– Ваша светлость?
Лорд продолжил рассматривать портрет, словно не заметил вопросительных интонаций.
– Кстати, твой сын кажется никудышный конюх. И кучер из него вышел не лучше…
На лбу камердинера выступил пот, а лицо заметно побледнело.
– У меня сложилось впечатление, что Феред мало годен к физическому труду.
– Ваша светлость…
– При этом парень он не глупый, – лорд Гартес говорил чуть растягивая слова, словно просто рассуждая вслух. Забыв как дышать, слуга ловил каждое слово. – Быть может дать ему шанс и отправить в обучение? Допустим… еще один управляющий никогда не будет лишним. Правда если пойдут толки или лишние слухи…
Он повернулся и теперь не отводил острого взгляда от лица камердинера.
– Ваша светлость… Вы необычайно щедры. И вы же знаете, что я никогда…
Лорд поморщился, и Джес вдруг догадался, что от него требуется.
– Ваша дочь с рождения была хрупка здоровьем, поэтому воспитывалась в дальнем поместье. – заговорил камердинер без тени сомнения, – Я помню юную леди Гартес с ее малых лет, и готов подтвердить это даже перед лицом короля. Тот, кто будет иметь наглость усомниться, всегда может нанести визит моему господину и взглянуть на портрет его матери.
Лорд Гартес согласно кивнул и прищурился.
– При достоверных документах о рождении, в моем кругу никто не посмеет усомниться. А вот слуги горазды чесать языком.
– …дочь лорда редкая красавица. – начал камердинер полушепотом, и тут же продолжил изменив интонацию, словно подражая другому голосу, – Да, да. Говорят именно поэтому Его светлость так долго и не вывозил ее в столицу… Ведь для такой леди нужна самая лучшая партия… Быть может даже сам кор…
– Достаточно! – нетерпеливо перебил лорд, и Джес тут же прикусил язык, опасаясь что переборщил. – Этого будет вполне достаточно, чтобы все выглядело правдоподобно. А самое главное, если среди додуманных версий и всплывет кусочек правды, то в него никто уже не поверит.
Камердинер еще раз поклонился. Лорд Гартес может не сомневаться в его верности. Возможность служить в семьях высшего круга дается лишь раз в жизни, а перенять такую должность по наследству – неслыханная удача. Отец Джеса начинал службу еще при старом лорде, и всегда учил сына, что знать все и при этом держать язык за зубами – одно из необходимых качеств хорошего слуги. А еще – преданность всегда щедро вознаграждается.
Поэтому… слухи конечно поползут. Но только те, которые не нанесут вреда высочайшему имени и будут лично одобрены господином.
ГЛАВА 42. Леди Гартес
Эвелиса изо всех сил старалась сохранять спокойствие и вроде ей это даже удавалось. Две молодые девушки ловко раздели ее до нижней рубашки, обтерли влажной губкой и шёпотом посовещавшись, принесли длинное светлое платье, перехваченное под грудью широким поясом.
Лишенное всякой вышивки, платье выглядело необычайно красивым, хоть и несколько непривычным. Закончив с переодеванием девушки упорхнули, но почти сразу же появилась другая женщина с широким подносом.
Она, как и все, не удостоила Эвелису ни взглядом, ни словом. Поставив поднос на круглый стол, женщина поклонилась и бесшумно закрыла за собой двери. Оставшись в полном одиночестве, девушка едва слышно перевела дух.
Отправляясь в столицу, она меньше всего
