- Ради чего мы сражаемся? Какой в этом смысл? Почему мы не может просто оставить друг друга в покое?

И спустя тысячи лет он нашел ответ на свой вопрос:

- Мир без богов определенно станет лучше! Замкнутый круг разорвется, и мы начнем думать своим умом, а не навязанной нам свыше волей богов.

Шанграма не знал, услышит его человек или нет, а если и да, то знает ли даросский, но все равно заговорил, надевая ему на шею артефакт, который хранил как зеницу ока и собирался передать Серамине, когда они еще были близки:

- Запомни, никогда не снимай этот амулет! С ним ты переживешь ритуал Единения и сможешь воплотить мои крамольные мысли в жизнь.

* * *

Вскоре Шанграма вошел в портал, который исчез вслед за ним без следа. Без магического свечения комната сразу погрузилась во тьму. Надо заметить, как нельзя кстати. Шанграма хоть и установил шумоподавляющий купол, но он не защищал от созданных взрывом вибраций. Пускай не таких мощных, как во время землетрясения, но тряхнуло знатно. Да так, что проснулся храпящий на первом этаже пенсионер-охранник, который к тому моменту уже добрался до третьего этажа и вопреки каждодневным напоминаниям от главврача, который четко выразился, чтобы никто туда не заходил, решил всего одним глазком глянуть, что же они там такое прячут.

Ему хоть и запретили соваться на третий этаж, но ключи не отобрали. Мало ли что могло случиться. Пожар там или трубу прорвет. Никита Сергеевич, так звали охранника, прошелся по коридору, но ничего интересного там для себя не обнаружил. И тогда, достав из кармана связку ключей, он стал одну за другой открывать палаты. Во всех, кроме одной, не было ни души. Одна лишь угловая палата оказалась обитаема. В ней лежал Тутанхамон. Так Никита Сергеевич прозвал единственного постояльца третьего этажа.

- Мать честная, да у него почти вся кожа сгорела! - воскликнул Никита Сергеевич, по ошибке приняв скрытую под бинтами сгнившую плоть за ожоги.

- Ну что, удовлетворил свое любопытство? - спросил у Сергеича внутренний голос. - Тогда иди дальше спать. Лучше не лезь туда, куда тебя не просят!

Внутренний голос ему дело говорил, но Никита Сергеевич его не послушал и подошел поближе, чтобы во всех деталях рассмотреть физиономию таинственного пациента с третьего этажа. Ведь Зинаида Афанасьевна первым делом его об этом спросит. Политик у них там лежит аль знаменитость. Ее хлебом не корми, дай посплетничать, а Никита Сергеевич числился у нее главным информатором. Продался за чай со сладкими булочками по утрам.

Сергеич остановился у кровати и с удивлением обнаружил, что глаза человека, ради которого закрыли целый этаж больницы, широко открыты, однако тот на него даже не среагировал. Он бросил взгляд на монитор. Пульс был слабый и нитевидный в точности как у коматозника. Никита Сергеевич вот уже тридцать пять лет работает охранником в больнице и всякого за это время понабрался. Однажды даже загорелся мыслью пойти учиться на старости лет в мединститут, но жена быстро вправила ему мозги.

- Овощ! - сходу выдал диагноз врач-самоучка.

Сергеич уже собирался уходить, все для себя выяснив, как вдруг ему на глаза попался кулон, от которого он не в силах был оторвать взгляд. Словно в трансе протянул он к нему руку и ухватился за серебряный кругляш. Никита Сергеевич был верующим и никогда в жизни не воровал. Ему претила сама мысли о краже. Но сегодня он изменил своим принципам. Впервые за шестьдесят четыре года жизни. Артефакт, имя которому Амулет Раксаланы, носил в себе столь мощный отпечаток магических чар, что одного взгляда на него было достаточно, чтобы лишенный магии человек потерял контроль и попытался им завладеть во чтобы то ни стало.

- Аааа! - пронзительно закричал Никита Сергеевич, когда неподвижная доселе рука вдруг резко схватила его за запястье и сжала с такой силой, что хрустнули кости.

Но кричал он недолго. Вторая рука так же быстро вцепилась ему в горло и без труда вырвала кадык. Сергеич с расширившимися от удивления глазами стал захлебываться собственной кровью и медленно повалился на кровать. Некогда белоснежное постельное белье мгновенно окрасилось в бардовые тона. Правильно говорят - любопытство сгубило кошку. Если бы Никита Сергеевич только послушался главврача, то не лежал бы сейчас хладным трупом, а его дети и внуки не остались бы без отца и дедушки.

* * *

Шесть часов утра того же дня. Здание ФСБ. В кабинете начальника службы безопасности СОКМ зазвонил мобильник. Пронзительная трель разбудила спящего за столом Климова, который до поздней ночи просидел с Савиной за бутылкой трехзвездочного коньяка и заснул буквально пару часов назад. Как тут не выпить, когда вчера Жаров собрал всех своих подчиненных в кабинете и объявил, что начиная понедельника, его официально снимают с занимаемой должностью, а новым руководителем назначен не кто иной, как генерал-лейтенант Тихомиров? Все равно, что пустить лису в курятник.

- Климов, слушаю, - ответил он на звонок, а несколько секунд спустя прокричал в трубку: - Что?! Да, скоро буду! Нет, не звоните в полицию. Мы сами во всем разберемся. Да-да, всю ответственность беру на себя, - и сбросил входящий вызов.

Сон как рукой сняло. Климов еще пошатывался, но это не помешало ему добраться до комнаты Савина и вызвать его по интеркому. С минуту держал он палец на кнопке вызова, пока на мониторе не появилось помятое лицо Савина со слипшимися глазами и не послышалось недовольное ворчание друга:

- Ты чего приперся в такую рань? Сегодня же воскресенье - божий день. Дай поспать бедному человеку еще хотя бы пару часиков.

Но Климову не было дела до брюзжаний Савина:

- У нас ЧП в больнице! Срочно собирайся и бегом за Бестией, а я подгоню машину и буду ждать вас у входа.

Через пять минут у входа припарковался черный внедорожник с Климовым за рулем, который не взял с собой ни одного охранника. В этом не было необходимости. Бестия заменит собой десяток обученных и хорошо вооруженных людей. Как говорится, клин клином вышибают. К тому же не стоит привлекать к себе ненужное внимание, а такую толпу разве что слепой не заметит.

- Чертов пацан, опять проблемы создает! Да и Антонина Сергеевна ничуть не лучше. Сказала, что у него нет шансов, а он взял и очнулся. Идиот ты, Климов! Идиот! Полный и непроходимый