— Очень плохо, Констан. Князь совсем не любить орков. Ругать варварами и запрещать появляться в княжестве. Если только мы ему не говорить. Ты ведь совсем не походить на орка.

— Боюсь, это слишком рискованно. Если я соберусь на тебе жениться, он может заинтересоваться моей родословной, и всё выплывет наружу. Я не готов рисковать твоей репутацией, дорогая! Как бы мне не хотелось остаться с тобой.

Эльза тяжело вздохнула и поцеловала меня в плечо.

— Ты такой благородный, Констан. Как жаль, что мы не можем быть вместе.

Я постарался сделать удручённое выражение лица. Графиня, конечно, хороша и мила, но брак с ней совершенно не вписывался в мои планы. Бросать своё поместье, Таню, Александру и всё остальное? Ну уж нет! Тем более без мужского внимания Эльза не останется — я видел в её комнате письма от поклонников. Характер у неё далеко не сахар, графиня обязательно попыталась бы поставить меня под каблук. Да не сильно она огорчилась из-за моего отказа, честно скажем.

— Обещай, — Эльза приподнялась и заглянула мне в глаза, — обещай заехать ко мне в Норготронштайн, если будешь рядом.

— А если ты выйдешь замуж? Вдруг найдётся достойный…

Она дёрнула подбородком.

— Неважно. Заезжай, Констан, остальное я всё решу сама.

Даже не сомневаюсь — если я приеду, мужа ушлют куда-нибудь подальше, или представят меня дальним родственником, или сама графиня уедет в путешествие, прихватив меня. С её выдумкой и настойчивостью она легко справится.

— Хорошо, обещаю.

Она хотела откинуть простыню, но не успела.

— Мяу!

На кровать запрыгнул Мурзилка и пристально уставился на нас двоих. Эльза вздрогнула, и я почувствовал, как по её коже бегут мурашки.

— Твой кот меня пугать, Констан. Такой огромный! И смотреть на меня, будто хотеть съесть.

Мурзилка выразительно фыркнул: мол, вот ещё, не ем я всяких жёстких цвергов. Кот за эти три недели вымуштровал поваров так, что в любое время суток его кормили как на убой. А единственного слугу, кто попытался его выпихнуть с кухни, часа два гонял по двору замка, оставив на память многочисленные царапины.

Махнув хвостом из стороны в сторону, Мурзилка нагло подошёл и плюхнулся между мной и Эльзой. Мявкнул и прищурился, глядя на графиню, будто говоря: “Всё, сударыня, ваши шуры-муры закончились, можете быть свободны”.

Эльза тяжело вздохнула, встала и начала одеваться.

* * *

Прощание получилось несколько шумное и суетное. А что делать — почти сотня драгун во дворе замка по умолчанию не может вести себя тихо и спокойно. Впрочем, Эльзе было плевать на них — она немного расплакалась, промакивая глаза шёлковым платочком.

— Констан, ты помнить? Ты обещал приехать!

— Я помню, Эльза. Обещаю: если буду рядом, то навещу тебя.

Графиня тяжело вздохнула, вытерла набежавшую слезу.

— Не забыла, что я говорил про склеп? Ни в коем случае нельзя его открывать. Будешь продавать замок — предупреди новых владельцев.

— Не волнуйся, я помнить. Никто туда не ходить, даже к кладбищу.

Я кивнул, притянул её и поцеловал в лоб.

— Мне пора, Эльза.

— Погоди! Чуть не забыть!

Она подняла руку и махнула ладонью. Тут же подбежала служанка с небольшим свёртком.

— Возьми. Я знайт, офицерам тяжело служить: маленький жалованье, злой оберст. Это подарок! Открой потом, когда скучать по мне. Прощай, Констан!

Напустив на себя безразличный вид, графиня Эльза Теодора фон Брандершвейк развернулась и, не оглядываясь, пошла прочь. Я смотрел ей вслед и старался не улыбаться — железный всё-таки у неё характер! Лет через пятьдесят у неё будет куча детей, толпа внуков и она будет держать их в ежовых рукавицах. И если я доживу и заеду в это время, готов поспорить, никто даже не пикнет, что их бабушка привечает какого-то человека. Но я, пожалуй, не буду так испытывать судьбу.

Вскочив в седло, я спрятал свёрток с подарком в сумку и направил лошадь к воротам. Уже отъехав от замка на сотню аршин, я обернулся. На зубчатой стене замка стояла Эльза и махала платочком мне вслед. Послав ей воздушный поцелуй, я пришпорил коня и оставил графиню и нашу встречу в прошлом.

Глава 40 — Рыцарь Тау

Обратный путь оказался легче: дорога известна, запасов в достатке, отвлекаться на разведку не требуется. Драгуны тоже повеселели — задание выполнено, потерь почти нет, да и Суворов пообещал им награду за отличную службу. Сам он, кстати, выглядел довольным и улыбался гораздо чаще, чем раньше. По всем признакам и сделка состоялась.

Любопытство всё-таки мучило меня: на что пошло золото? Это был подкуп или Суворов что-то получил взамен? На одном из привалов я раскинул “ловчую сеть” и аккуратно осмотрел его багаж. Ага, там появился прямоугольный кожаный саквояжик, в котором обычно возят документы. Заглянув внутрь, я обнаружил толстую пачку каких-то бумаг, причём и старых, уже ветхих от времени, и новых, “пахнущих” недавними чернилами. Жаль, что нельзя заглянуть в их содержимое, очень жаль.

Компромат, решил я после раздумий. Быть может, на наших союзников — Габсбурги юлили, затягивали с помощью и частенько оставляли русские войска без поддержки. Полагаю, в бумагах есть средство, чтобы заставить их воевать активнее. Интересно, это личная инициатива командующего Первым корпусом Фермора или интрига Петербурга? Даже хорошо, что я не узнаю таких “высоких” политических подробностей — у меня другие цели, и разбираться в этом болоте не требуется.

Между делом я отдал Суворову карту с нанесёнными данными разведки. Он развернул её, внимательно изучил и удивлённо посмотрел на меня.

— Так вот чем ты занимался в моё отсутствие! Ты просто кладезь скрытых талантов. Толково, очень толково. У нас в штабе едва ли пара офицеров будет, кто так умеет. Хочешь, я похлопочу перед Фермором, чтобы тебя забрали в штаб?

Я рассмеялся.

— Спасибо за предложение, но я откажусь. Нет, даже не уговаривай. Военную карьеру я точно делать не собираюсь, и толку от меня будет больше при пушках. Да и в штабах, полагаю, не обходится без политики и интриг, а я их терпеть не могу.

Суворов вздохнул.

— Что есть, то есть. И выслуживаются, и наушничают. Хотя, по совести, хороших офицеров больше, чем карьеристов. Но нет так нет, настаивать не буду.

* * *

Возле города Позен нас перехватил русский патруль. Четверо всадников выскочили из засады и приказали остановиться, держа руки на рукоятках пистолетов. На мой