Глупые фантазии. Мы родились в разных концах земного шара и до недавнего времени понятия не имели друг о друге. Однако грудь всё равно терзает чувство вины. Наверное, от того, что после всех бед и лишений Маша, наконец, добилась желаемой цели, а я всё разрушил, отнял будущее, поставил девушку перед фактом бессердечной реальности.

Как же ты жесток и эгоистичен, Со Джин!

Нестерпимое желание молить о прощении одолевает с новой силой, ресницы становятся влажными… Из последних сил пытаюсь удержать эмоции на допустимом уровне, чтобы не выглядеть жалко. Мысли постепенно концентрируются лишь на этом – первостепенная задача оставить чувства Марии чистыми, не сломленными жалостью ко мне. Её выбор должен быть осознанным, а не продиктованным отзывчивым сердцем. И вдруг девушка заключает:

– Пожалуйста, никогда больше не извиняйся за свою любовь, потому что это лучшее, что случилось в моей жизни… – И все мои установки летят к чёртовой матери.

Чувствую, как глаза затягивает слёзная пелена. Она действительно это сказала? Я не ослышался? Дыши, Со Джин. Не позволяй себе давить на любимую грузом собственных трагедий!

Маша же настойчиво продолжает лишать себя шанса на «спасение», потрясая меня до глубины души своей непоколебимой решительностью:

– Что бы не происходило дальше, что бы ты не задумал, я с тобой до конца. – Разве после этих слов я смогу её отпустить?..

– Ты уверена, Сейлор Мун? – еле слышно шепчу, дыхание замирает. – Не пожалеешь?

В ответ Мария твёрдо кивает и соскальзывает с матраса вниз, прямо в мои руки, вот теперь действительно ставя точку, но не в нашей истории, а в веренице угнетающих сомнений. А дальше происходит то, о чём я бесстыдно грезил около часа назад, – мы повторяем нашу ночь с самого начала, от первого томного вздоха до завершающего измождённого поцелуя.

К зданию «Пак-Индастриал» подхожу, точно ребёнок к кондитерской: глаза горят, на губах играет мечтательная улыбка, мир вокруг кажется таким красивым, солнце – отзывчивым, люди – приветливыми, все, кроме…

На ступеньках крыльца замечаю небольшое женское столпотворение. Несколько дамочек, будто курицы в брачный период, обступили расфуфыренного «петуха» (в прямом и переносном смысле этого слова), о котором, в свете последних событий, я и думать забыл.

Челюсть болезненно клинит. По горлу поднимается удушливый жар. Шаг невольно ускоряется – меня подгоняет ярость, вспыхивающая глубоко под рёбрами, но за считанные секунды охватывающая всё тело. Словно солнечное затмение – ещё несколько вздохов назад погожий денёк меркнет в беспроглядной тьме, сочащейся из глаз ненавистью.

Лю Кан! И как только этот придурок посмел вернуться? Конченый!

Почти бегом поднимаюсь на крыльцо, бесцеремонно распихивая кудахчущих девиц. Пальцы левой руки смыкаются на вороте свитера ублюдка, а правый кулак незамедлительно впечатывается в его гладковыбритую челюсть.

– Я же предупреждал: если увижу тебя снова, убью! – яростно выплёвываю в ошарашенное лицо явно не ожидающего нашей встречи Люка.

Со всех сторон, точно град по стеклу, начинают сыпаться потрясённые женские визги, эхом отскакивая от асфальта и стен здания, но ярость настолько велика, что я не могу остановиться – бью снова и снова.

Кто-то хватает меня за одежду. Резко дёргаюсь в сторону смельчака, готовый отвесить и ему знатную оплеуху, благо зрение вовремя проясняется – передо мной испуганная мордашка Джу Ён.

– Руководитель Ли, что вы делаете? Остановитесь! – Девушка шокирована, но это не мешает ей так сильно цеплять пальцами мой пиджак, что тот аж по швам трещит.

– Не лезь! – яростно цежу сквозь зубы, возвращаясь к жертве, намереваясь обрушить новую порцию ударов.

– Руководитель Ли! – громом вонзается в спину сипловатый возрастной баритон.

Снова чувствую на себе чьи-то руки, а в следующий миг мои ноги отрывает от земли.

Теряя твёрдую почву, неосознанно выпускаю горловину Люка. Урод падает на гранитные ступени, кряхтя и кашляя. Я же оказываюсь в толпе, что теперь в разы больше – меня туда буквально вышвырнули.

Ошарашенно озираюсь по сторонам, пытаясь понять, что происходит. Сталкиваюсь взглядом с секретарём Чон Ха Ну. Его глаза заливает злость, но не злоба, а именно возмущённое недовольство и… разочарование?

– Какого чёрта? – содрогаясь в яростной тряске, рычу я.

– Это мне до́лжно спрашивать: какого чёрта, руководитель Ли? Что вы тут устроили? – Голос мужчины громкий, но монотонный, без единого содрогания эмоций.

И как ему удаётся всегда быть таким непрошибаемо спокойным?

– Секретарь Чон… слава богу, этот псих… – мямлит Лю Кан, чем вынуждает броситься на него снова, однако Ха Ну своевременно отпихивает меня в сторону.

– «Этот псих» ваш непосредственный начальник, господин Со, – даже не взглянув на ублюдка, отсекает секретарь, и Люк наконец-то затыкается, неуклюже отползая на условно безопасное расстояние.

Джу Ён всё это время пытается разогнать толпу, сначала по-доброму тактично предлагая сотрудникам пройти в здание, но вскоре переходя на угрозы. Однако особо любопытных воинственный настрой моего секретаря нисколько не заботит. Впрочем, как только к процессу подключается секретарь Чон, обещая каждому задержавшемуся на улице срез квартальной премии, дело быстро сдвигается с мёртвой точки, и уже минуту спустя на крыльце остаёмся лишь мы втроём да всё ещё пресмыкающийся на ступеньках Люк.

– Что же, теперь я попрошу вас объясниться, – требует Ха Ну, полоснув по мне негодующим взглядом.

Хочу было ответить, но так зол, что дыхание некстати перехватывает. Этой секундной заминкой пользуется Лю Кан. Тыча в меня пальцем, он пытается подняться на ноги, попутно молотя языком несусветную чушь:

– Этот человек… Он напал на меня неделю назад! Поэтому я взял больничный. Его нужно изолировать! Секретарь Чон, вызовите полицию!

– Полицию?! Ты в конец охренел?! – сквозь полубезумный смех выкашливаю я и шагаю в сторону «подчинённого».

– Руководитель Ли! – в голос одёргивают меня секретари, будто это я преступник, а не ублюдок, покусившийся на честь Соколовой в проклятом караоке.

– Да чего вы на меня орёте? Ни черта ведь не знаете!

– Разумеется. Потому что вместо того, чтобы разъяснить свои мотивы, вы размахиваете кулаками! – порицательно заявляет Ха Ну, и мне не остаётся ничего, кроме как сказать правду.

– Ладно. Не стану называть имён, потому что девушка пожелала замять инцидент, но неделю назад Со Лю Кан после корпоративного ужина пытался изнасиловать одну из наших сотрудниц. Благо я подоспел вовремя.

– Что?! – ошарашенно всхлипывает Чхве Джу Ён.

Её всегда открытый и приветливый взгляд невинной овечки в мгновение ока становится хищным прищуром тигрицы, вышедшей на охоту.

– То есть Люк… пытался… – чуть ли не заикается девушка. – Да ничего ж себе! Ох… И ведь в компании давно ходят слухи, что ты тот ещё мерзавец! А ну иди сюда!