Анабелле даже не нужно было использовать магию — достаточно было просто продемонстрировать работу прибора, нажав на несколько рычагов и объяснив характеристики. Она была типичной представительницей факультета артефакторов в этой академии — магом четвёртого уровня, умной, работящей, старающейся. Не гением, но той, кто принесёт этой стране очень много пользы подобными изобретениями.

Артефакт отправили на оценку уровня, результаты которой записывались на большой доске рядом с нами. Через десять минут, пока Анабелле задавали вопросы, было установлено, что её артефакт соответствует четвёртому уровню, и девушка выглядела очень довольной такой оценкой. Уровень контроля, для официальной регистрации мага, будут выявлять позднее, отдельно, по тому, насколько стабилен наш поток, но на него и не ставят ограничение.

Билли был четвёртым, и я почти привстала на своём месте, когда наступила его очередь. Стыдно признаться, но я не помнила, что он создал в академии в прошлой жизни; мы тогда не общались, и на всю Астурию он был известен именно как ликвидатор, а не изобретатель.

— Я представляю вашему вниманию «Тестер», артефакт, предназначенный для проведения комплексных диагностических анализов на широкий спектр заболеваний в домашних условиях. Это опытный образец, и на данный момент артефакт поддерживает диагностику двенадцати различных заболеваний. Я планирую продолжить работу над «Тестером», и список заболеваний будет дополняться.

Я была озадачена. Что бы ни создал Билли в прошлой жизни, его нынешнее изобретение сильно отличалось — такой артефакт я бы точно запомнила.

Представители компаний сразу оживились, понимая, что происходит нечто важное и что им придётся конкурировать за право выкупить этот артефакт.

Почему… прошлое снова изменилось?

Последнее, чего я ожидала, так это того, что Билли создаст медицинский прибор. Могло ли это быть влиянием Эммы, которая являлась целительницей? Девушка начала дружить со мной из-за желания находиться поближе к единственной представительнице слабого пола среди ликвидаторов-студентов, а вместе со мной она начала общаться и с Билли.

Друг детально описал систему хранения образцов и реактивов, включая инновационные методы заморозки и разогрева. Прибор уже сейчас мог диагностировать множество заболеваний, таких как диабет и даже некоторые формы рака.

На лицах студентов, преподавателей, приглашённых экспертов и представителей компаний отразилось необычайное оживление — я понимала, что Билли не дадут прохода после защиты. Для демонстрации он использовал заранее заготовленные виалы с образцами крови из королевского госпиталя Ардона, впечатлив комиссию ещё больше, на этот раз, своим профессионализмом.

Я искренне радовалась за друга, но между тем эгоистично надеялась, что успех его артефакта не будет означать, что он бросит работу ликвидатором. Что если ему предложат пожизненные выплаты, как это было с Люсиль?

Билли задали множество вопросов, и он уверенно ответил на все, почти не показывая волнения. Трудно было поверить, что полгода назад его считали забитым, неуверенным ботаником.

А затем… Билли оценили на шестой уровень силы. Среди студентов послышались удивлённые возгласы и поздравления.

Для артефакторов такой уровень был большой редкостью, но никто точно не знал, каким был потенциал Билли при поступлении… никто, кроме меня и Себастьяна Торна. И если я была удивлена, то командир выглядел довольным, словно ожидал такого результата.

Изменение уровня случалось редко, на него влияло множество факторов, таких как ощущение своего дара, единение с ним, контроль, комфорт в использовании, но главную роль играла, конечно, генетика. В большинстве случаев маги к восемнадцати годам имели установившийся уровень, и редко что-то его меняло.

Очевидно, генетический потенциал Билли был выше пятого уровня, но что-то его ограничивало. И сейчас это «что-то» исчезло.

Могла ли работа ликвидатором на него повлиять?

Может ли она повлиять на мой уровень?

— Айви Браун, — вызвал меня профессор Лазарус. Как только я вышла из-за спин сокурсников, в приёмной комиссии зазвучали шепотки. — Как это понимать? Что с вами случилось?

Вид у меня был тот ещё, огромная повязка на глазу впечатляла больше всего. Я усмехнулась и ответила, честно. Пора профессорам перестать закрывать глаза на то, что происходит в академии. А те, кто думает продолжать издеваться надо мной, такие как Джаред и Марта, должны понять, что молчать я не собираюсь.

— Это последствия травли в академии, профессор Лазарус. Двое студентов закрыли меня в уборной и…

Профессор Лазарус побледнел. Несмотря на то что та или иная травля имела место во всех академиях, редко кто опускался до физического насилия.

— Я думаю, что ваш случай попадает под особую категорию, и для вас, мисс Браун, организуют повторную защиту через две недели. Коллеги, с учётом обстоятельств… — начал профессор Лазарус, но я его перебила.

— Со всем уважением, профессор, я полностью готова к защите и желаю продолжить.

Преподаватели растерянно молчали, пока профессор Леннокс не разрешил ситуацию:

— Если студентка говорит, что готова, мы должны ей доверять. Но нам следует разобрать этот вопрос после защиты — подобное непозволительно в стенах нашей академии.

— Благодарю, профессор Леннокс. У меня есть копия медицинского заключения, и завтра я отправлюсь на станцию городской стражи, дать показания, — уверенно улыбнулась я.

Я оглянулась на своих сокурсников. Марта и Джаред побледнели, явно не желая быть вовлечёнными в расследование. Вряд ли они, молодые, избалованные, из обеспеченных семейств, на самом деле понимали, какие последствия может иметь травля, которая началась достаточно невинно — с насмешек и шуточек. Билли почти незаметно показал мне большой палец, но больше всего меня порадовало выражение лица Люсиль.

Она выглядела так, будто решалась её судьба, и это было недалеко от истины. Я вряд ли смогу доказать её причастность к моей травле, но её это не особенно волновало. Присутствие Себастьяна Торна вселяло в неё ужас. Однако, если никто не упомянет ликвидаторов, то и разговора об этом не будет — думаю, на это рассчитывала Люсиль. В худшем случае она всегда могла сказать, что все неправильно поняли и она никогда не утверждала, что является ликвидатором.

Поняв, что я смотрю на неё, Люсиль подняла голову, встретила мой взгляд и внезапно улыбнулась. Изображала уверенность? Верила, что её монстр-артефакт сейчас отзовется на меня?

Я отвернулась и подошла к преподавательским столам, остановившись перед профессором Диксоном. Он выглядел бледным, явно не ожидая, что моя ситуация с травлей настолько серьёзна. В его глазах читалась вина.

— С накопителем всё в порядке, профессор? — спросила я почти бесполезный вопрос. Редко кто из студентов общался со своими кураторами прямо перед демонстрацией, и если это происходило, вопросы всегда был по делу.

— Да, Айви, — неуверенно, почти вопросительно, ответил он, отвлекаясь на шум со стороны студентов. Билли зашёлся громким кашлем, как мы и договаривались, и я использовала этот момент, чтобы уронить крохотный