Она вроде собиралась что-то сказать, но, похоже, передумала и, увидев свое отражение в зеркале, простонала:

– Только посмотри на меня! Это какой-то кошмарный ужас! Теперь, как только я вернусь в офис, все сразу увидят, что я ревела.

– А ты не возвращайся. Давай куда-нибудь сходим.

– Ты о чем? И куда мы можем пойти?

– Скоро перерыв на ланч. Дэна в офисе нет, а Джерри на совещании. Я сейчас схожу за нашими сумками и придумаю какую-нибудь отмазку для Марии. Тебя никто не хватится. Ну а Дэн, как правило, звонит тебе на мобильный. Ведь так? Если ты ему понадобишься, он всегда сможет с тобой связаться. – Дождавшись от Хейли неохотного кивка, я продолжила: – Спускайся в вестибюль, пока тебя никто не увидел. Я быстро. Выпьем где-нибудь кофе. Идет? – Проверив, что рядом никого нет, я прокралась по коридору, вызвала лифт, проводила туда Хейли, а когда дверь лифта стала закрываться, сказала: – Встречаемся у Монумента[8]. Я приду буквально через пять минут после тебя.

Я вернулась в офис, подошла к своему письменному столу, взяла сумку и решительно вышла из комнаты. Оказавшись возле кабинета Дэна, я бочком пробралась туда и пошарила в сумке в поисках телефона, но, поняв, что оставила его в ящике письменного стола, поспешно взяла семейную фотографию в серебряной рамке. И тут мой взгляд упал на ежедневник в черном кожаном переплете. Эх, была не была! Я поспешно схватила ежедневник и вместе с фотографией сунула в сумку. Убедившись, что на горизонте все чисто, я выскользнула из кабинета, вернулась за свой стол, вынула из ящика телефон, взяла сумку Хейли и, спрятав под свою, сообщила Марии, что записана на прием к врачу, о чем уже уведомила Хейли, которая еще до ланча куда-то ушла по поручению Дэна.

С Хейли мы, как и договорились, встретились у Монумента. Мы купили кофе в кафе сети быстрого питания «Прет», прошли к Лондонскому мосту и сели на скамью на набережной Темзы. Мы сидели и прихлебывали кофе, глядя на лодки, которые скользили по переливающейся на солнце воде и исчезали в тени под мостом.

– Он пытался заняться со мной сексом, – внезапно произнесла Хейли.

Меня будто накрыло ударной волной.

– Джерри? – уточнила я и, получив в ответ отрывистый кивок, поставила стаканчик с кофе на парапет рядом с собой. – Когда?

– Несколько месяцев назад. Он годами отпускал в мой адрес грязные намеки на корпоративных вечеринках, но он всем их делает. Мария как-то призналась мне, что Джерри однажды сказал ей жуткую пошлость по поводу того, куда мечтает засунуть винную бутылку, которую держал в руке, – сказала Хейли и, увидев выражение моего лица, добавила: – Мерзость, да? При этом нам казалось, Джерри просто теряет самоконтроль, перебрав спиртного. В общем, до поры до времени меня это особо не волновало. Ведь мы работаем в индустрии, где доминируют мужчины, и даже сейчас, в наши дни, постоянно сталкиваемся с подобным поведением. Но я никогда не ожидала… – Она тяжело сглотнула.

– Чего? – надавила на нее я.

– В последнее время он взял манеру останавливаться у моего стола и отпускать комплименты по поводу моих волос или одежды. Затем он начал задавать очень личные вопросы относительно моей интимной жизни, что мне не слишком понравилось, но я побоялась хоть кому-то пожаловаться или осадить его. Ведь он как-никак исполнительный директор банка. И в любой момент мог меня уволить. Итак, я старалась не обращать внимания. Но вот однажды вечером после работы… – Посмотрев на свой стаканчик с кофе, Хейли остановилась.

Увидев, что у нее трясутся руки, я забрала у нее стаканчик и поставила на парапет рядом с собой.

– Он дождался, когда все уйдут, – продолжила Хейли. – Я оставалась в офисе одна. По крайней мере, я так считала. Нужно было доделать для Дэна кое-какие контракты. И тут, к моему удивлению, появился Джерри. Он пригласил меня в свой кабинет и усадил на диван. И заявил, что, работая на Дэна, я понапрасну растрачиваю свои таланты. Сказал, что хочет сделать меня своей личной помощницей. Что станет огромным карьерным рывком. Придется реально вкалывать, сопровождать его в деловые поездки и работать допоздна, сказал он, но, по его мнению, я со своими данными смогу пройти весь путь до конца.

– Ну и что ты ему ответила?

– Я не хотела на него работать. – Рот Хейли сжался в тонкую линию. – Я сразу поняла, что у него на уме. И что значит «пройти весь путь до конца». Я ответила, что вполне довольна работой у Дэна. – Хейли закрыла глаза и перевела дух. – А затем он запер дверь, опустил жалюзи, подошел к дивану, сел рядом со мной… и положил руку мне на плечо. Я тут же отодвинулась. И тогда он жутко разозлился. Сказал, я морочу ему голову.

– Ну и что он с тобой сделал? – Я в ужасе посмотрела на Хейли.

– Он… – Хейли снова принялась всхлипывать. – Он сказал: «Я делал тебе кучу поблажек, предоставлял массу возможностей. Теперь ты моя должница. Надеюсь, ты меня хорошо поняла?» А потом он положил ладонь мне… – Она запнулась. – Мне на грудь. И стиснул ее.

– Все хорошо. Все хорошо, – погладив ее по руке, попыталась успокоить я Хейли.

– Я сбросила его ладонь и вскочила с дивана. Джерри тоже встал и крепко обнял меня, а когда я оттолкнула его, снова облапил меня. Я влепила ему пощечину. Джерри это совсем не понравилось. – Хейли покачала головой, стараясь избавиться от болезненных воспоминаний. – Он ужасно, ужасно разозлился. Сграбастал меня и прижал к письменному столу.

– Боже мой, Хейли! Он ведь не…

Она подавила рыдание.

– Мне казалось, он вот-вот добьется своего. Но он остановился. – Хейли подняла на меня глаза, по ее щекам катились слезы. – Он разжал руки и велел выметаться, к такой-то матери, из его кабинета. Он навис надо мной и, когда говорил, брызгал в лицо слюной. На ватных ногах я каким-то чудом умудрилась добраться до двери, а потом он посмотрел на меня и сказал, что я здесь слишком мало работаю, чтобы гнать волну. Я ответила, типа не понимаю, о чем он. А он сказал: «Ой, думаю, ты все прекрасно понимаешь». И добавил: «Закрой дверь с той стороны». Что я и сделала. Я выбежала из офиса и потом бежала сломя голову до станции метро, а выйдя из метро, бежала всю дорогу до дома.

– И ты никому об этом не сказала?! – ахнула я.

– Тейт, я же говорила, что он мне угрожал.

– А что было потом?

– Теперь он демонстративно