– И-и-или можешь сказать, это я.

Облезлый Змей скривил губы.

– Никто не захочет на это смотреть, Хорь.

Дуболом постучал в стену, чтобы привлечь внимание. Весь сияя, он встал, наклонился и защелкал пальцами возле своего зада.

Копыто подняло вой.

– Вы, болваны, так расшумелись, что сейчас вся Отрадная будет знать, что вы замышляете, – предостерегла Блажка, стараясь сама не покатиться со смеху.

Мед уже утирал слезу.

– Точно! Скажем ему, у Дуболома понос и повсюду разбрызгалось дерьмо…

Хорек держался за бока, не в силах дышать.

Облезлый Змей посмотрел на Овса.

– Проследи, чтобы он принес ведро.

– Вода нормирована, – вставил Колпак. – Он не сможет использовать ведро.

Не разбираясь, шутил ли бледный полукровка или говорил серьезно, все снова разразились несдерживаемым смехом.

Овес попытался хоть немного успокоиться и отошел к двери.

– Стой, – сказала Блажка. – Ему еще нужно копытное имя.

Все затихли.

Облезлый Змей важно кивнул:

– Я придумал.

Овес вскоре вернулся и, придержав дверь, с грубым безразличием указал внутрь.

– Дерьмо там.

Абрил с решительным видом вошел, принеся с собой связку сухих тряпок. Затем, увидев членов копыта, стоящих вокруг стола, резко замер, обвел их недоуменным взглядом и наконец заметил то, что лежало на столе. Седло и бригант.

Абрил вскинул руки, разбросав тряпки, и испустил радостный вопль.

Реальные ублюдки опять рассмеялись, приветствуя нового ездока.

Блажка взяла бригант и подошла к Абрилу. Все затихли. Абрил попытался расслабиться, но все равно дрожал, пока Блажка помогала ему надеть защитный жилет.

Затем, отступив, она посмотрела ему в глаза.

– Кто ты?

– Я Реальный ублюдок, вождь. – Голос Абрила чуть не надломился.

– Братья? – спросила Блажка у остальных, не сводя глаз с нового ездока. – Что он будет делать?

– ЖИТЬ В СЕДЛЕ! УМИРАТЬ НА СВИНЕ!

Абрил яростно закивал, в глазах выступили слезы, горло и челюсти сжались.

Блажка отступила, и Облезлый Змей обошел стол. Затем с притворным презрением указал на Абрила.

– Мы с этим придурком вместе выросли. Еще до того, как стать сопляками, мы вместе были найденышами. Я был тихий, все боялся, что Берил перейдет черту. Но этот нет. Когда что-то ломалось, когда исчезала еда, когда кто-то из девчонок начинал плакать – Берил всегда знала, кто это сделал. И все знали. А она знала, как его назвать. – Облезлый Змей сделал шаг вперед, протянул руку к Абрилу и растопырил пальцы. – Добро пожаловать в Реальные ублюдки. Баламут.

Абрил отпустил свое прирожденное имя и схватился за руку Змея, позволив тому заключить себя в крепкие объятия.

Блажка поймала на себе взгляд Овса. Он подмигнул ей, и она улыбнулась. Оба вспомнили свои годы в приюте и того, кто втягивал во все неприятности их самих.

Остальные члены копыта один за другим поприветствовали своего нового брата, каждый по-своему: Овес пожал руку медвежьей хваткой, Хорек щелкнул по паху, Колпак полностью проигнорировал.

– Первая татуировка копыта у меня будет здесь! – объявил Баламут, похлопав себя по бритой половине головы. – Хорь, сделаешь сегодня?

– Там, где ты не увидишь, что я делаю? Конечно! Как думаете, братья? Сделать член с яйцами?

Абрил сурово указал пальцем на Хорька:

– Это должен быть знак Ублюдков.

– То есть мой член с яйцами?

Далее традиционно следовало вино, и много, но из-за нормирования пьяный разгул был невозможен. Вместо этого Блажка раздала всем по куску зараценского фрукта, который велела Меду отложить для копыта. Некоторые подозрительно сощурились, но Овес, попробовавший фрукт еще на обратном пути из Плавок, впился в свой кусок с рвением, подстегнувшим остальных последовать его примеру. Вскоре комнату наполнили вздохи неожиданного удовольствия и звуки всасывания сока с пальцев. Затем Мед удостоверился, чтобы все косточки были собраны.

Когда Ублюдки со всем покончили, Блажка жестом велела им вернуться за стол.

– У нас есть дела.

Стулья и табуреты заскрипели по грубому полу, когда братья стали собираться.

Один из братьев остался стоять, вид у него был растерянный.

– Баламут, – обратилась Блажка, – не хочешь убрать свое седло, нахрен, и сесть, чтобы мы могли к ним перейти?

Баламут, заморгав, подскочил и бросился выполнять приказ под добродушные смешки.

Блажка оглядела семерых ездоков.

– Больше никаких секретов.

И она постаралась раскрыть их все.

Когда наконец, уставшая от звучания собственного голоса, она закончила, все правда о ее болезни и месиве стала известной.

В лавке бондаря висела задумчивая тишина, каждый полуорк осмысливал только что сказанное. Блажка подождала, не бросит ли кто ей вызов. Она старалась не думать о том, кто тогда ее поддержит, но мысли сами лезли в голову. Овес плюс голос Шакала – это два. Колпак останется ей верным, но она не была уверена в том, что он скажет за Певчего. Баламут только сел за стол. Он даже подумать не посмеет выступить против нее. А вот что остальные – она могла лишь гадать.

Дуболом ответил первым – он выдохнул вопрос. И от одного его великодушия Блажке едва не захотелось уйти из вождей. Она не заслуживала этих полукровок.

– Да, – ответила она, – теперь я здорова. Болезни нет.

– Рад слышать это, вождь, – заявил Хорек. – Хотя должен сказать, Меситель из тебя получился бы куда более симпатичный. – Затем наклонился влево и толкнул локтем Меда. – Помнишь того хиляка долбаного? Черт, ну и урод же!

Мед усмехнулся, но затем вновь погрузился в свои мысли. Он сидел, оцепенев, и смотрел на стол. Хорек, не замечая его, переключил внимание на остальных братьев.

– Мы с вождем тут единственные, кто с ним дрался. Овес был без сознания, а Мед с ним нянчился. Колпак был… а ты где был? А, кому не насрать! Остальные еще не были посвященными. На ваше счастье, кстати. Мы с Гвоздем побежали помочь вождю, и этот губошлеп болотный…

– Чуть тебя не убил, – перебила его Блажка. – Он был безумен и ужасен. И хорошо, что все, что от него осталось, теперь заключено в Страве.

Единственным признаком недовольства в копыте было молчание Меда. В комнате стало так тихо, что Блажке понадобилось мгновение, чтобы это осознать. Облегчение вместо гнева, смирение вместо мятежа. Братья приняли то, что она им рассказала, приняли ее решение. И еще она знала, чего они точно не примут. Если она предложит им уйти со своего места. И тогда она поняла.