- А что со мной не так? - удивился Бикслоу, но ответом ему была лишь тишина. Все же у некоторых магов фантазия в деле подбора стиля и одежды заходила слишком далеко и Бикслоу являлся прямым тому доказательством. Чего стоила одна печать гильдии нанесенная на язык при том, что эту самую печать требовалось предъявлять заказчикам при явке.

- Все! - не стал вдаваться в подробности Виктор и шикнув на пожелавшего что-то возразить мага, подошел к продолжавшей стоять без движения ледяной статуи. - Что же не так? - пробормотал он себе под нос, - Ведь все сделали как надо. Почему же ты не отмираешь, Грей? - Поискав взглядом подсказки на лицах остальных участников эксперимента и наткнувшись на Венди, артефактор уже в который раз обозвав себя идиотом, попросил девчонку хорошенько продуть образовавшуюся ледяную скульптуру магией исцеления. Вот только даже когда Венди опустилась на пол из-за полной растраты сил, ничего так и не произошло. Грей по-прежнему продолжал оставаться куском высокохудожественного льда. Пытаясь найти хоть еще какую-нибудь подсказку, Виктор сначала внимательно осмотрел весь потолок, потом пол, затем последовала очередь стен, и лишь под самый конец взор его единственного глаза наткнулся на покоившиеся на столе «театральные» реквизиты, которые совершенно спонтанно были куплены им еще пару лет назад у какого-то бродячего торговца. Пожав плечами, Виктор произнес, - А почему, собственно, нет?

Дойдя под скрестившимися на нем взглядами до своего рабочего стола, Виктор надел замызганный кровью белый лабораторный халат, напялил взлохмаченный седой парик и вооружившись бубном, вернулся к статуе Грея.

- Да будет жизнь! - патетически воскликнул Виктор и что было сил саданул бубном по лбу статуи. Сказать, что в этот момент у всех присутствующих отвалились челюсти и глаза сделались размером с блюдца – значило не сказать ничего. Наверное, прежде никогда в жизни на их лицах не проступало подобное выражение полного охренивания. Но что оказалось удивительнее всего – ледяная статуя выругалась и схватилась руками за ушибленный лоб.

- Вот что бубен животворящий делает! - вскинув к потолку зажатый в руке музыкальный инструмент, прокричал Виктор, не забыв под конец безумно расхохотаться, как и приличествовало всякому сдвинутому по фазе ученому.

- Бред какой-то, - посмотрев на все происходящее, резюмировала Лаки.

- Это не бред. Это магия! - хмыкнул стоявший рядом с ней Ридус. - Магия и вера друзей.

Еще два дня у Грея ушло на то, чтобы с помощью и подсказками Джувии с Леоном научиться магии ледяного тела – то есть переводить его из льда в живое и обратно, как у Джувии это получалось делать с водой. Немалую роль в этом сыграло смешивание Грея с Джувией, поскольку он смог получить нечто вроде слепка навыков девушки. Впрочем, подобие этого слепка получила и Джувия, что можно было понять по ее постоянным одергиваниям себя – все же эксгибиционизм Грея оказался таки заразным и девушка уже не единожды ловила себя на попытках стянуть с тела платье.

Сказать, что на новом дне рождения Грея гуляли всей гильдией, значило не сказать ничего. Празднество было такое, что впоследствии его вспоминали в Магнолии не один год. Впрочем, некоторые в гильдии его тоже не могли забыть, хотя и очень хотелось бы.

- Где я? - прохрипел Виктор, и схватился за голову, внутри которой сотня не знавших отдыха гномов орудовали своими молотами по самым большим и звонким колоколам, какие только имелись на свете. - Кто я? - опять же ни к кому конкретно не обращаясь задал он второй вопрос и застонал от ударившего по ушам собственного голоса.

- Спи, мерзавец, - сонно ответили откуда-то сбоку и тут же по хозяйски закинули на него руку и ногу. Причем, судя по ощущениям, и он сам и обладатель, а точнее обладательница, закинутых на него конечностей были абсолютно нагими.

Помогая себе руками, Виктор аккуратно повернул голову налево и построивший-таки единую картинку мозг молча перекрестил тело своего носителя и пообещал поставить свечку за упокой его души, поскольку обнаружившаяся под боком девушка была совсем не Мирой, а вовсе даже Каной. И судя по состоянию кровати, на которой в художественном беспорядке покоились их тела, прошедшим вечером они явно не стихи читали.

- Ох ё-ё-ё-ё! - простонал артефактор и уронил голову на подушку. То, чего он так сильно опасался и избегал всеми возможными способами, все же произошло. И что было еще хуже – он не помнил о произошедшем ровным счетом ничего! Но вот то, что он до конца дней своих не забудет скандал, что закатит ему Миражанна, Виктор почему-то не сомневался. Ведь на ТАКОЕ зеленый свет ему точно не давали.

Пришедшая в голову мысль заставила отравленное алкоголем тело начать действовать. Все же старая добрая истина – «Не пойман, не вор.», еще оставляла хоть какой-то шанс отделаться легким испугом. Потому, сперва, оно поднялось с кровати, затем нашло в себе силы собрать с пола, снять со шкафа и достать из-под кровати элементы своей одежды и под конец одеть все найденное на себя.

- Прости меня, Кана, - склонившись над сопящей девушкой, поцеловал ее в носик Виктор отчего та потешно поморщилась, - но я еще не готов к подобному развитию событий. Уж слишком жить хочется. - Заботливо прикрыв обнаженное и весьма соблазнительное девичье тело одеялом, он приоткрыл окно и убедившись, что высота небольшая, покинул помещение.

- Ну как? - стоило под окном раздаться звуку падения тела и тихому ругательству, приоткрыла один глаз Кана и посмотрела в сторону шкафа.

- Идеально! - раздалось изнутри. - С такими доказательствами, он точно не отвертится! Ох и попрыгает же этот мерзавец у нас! Ох и попрыгает!

А пока над головой ничего не подозревающего артефактора сгущались тучи, сам Виктор, переползая по стенкам от одного дома к другому, направлялся из города к своей мастерской, где можно было долежать на кровати требуемое телу для восстановления время.

Глава 9. Родные и близкие.

- Что за шум, а драки нет? - поинтересовался Виктор, подсев к столику, где вовсю размахивал руками не на шутку разошедшийся Нацу. Со дня грандиозной пьянки прошло три дня, и за это время ничего особо страшного не произошло. Лишь время от времени кидаемые на него Каной нечитаемые взгляды заставляли Виктора неслабо напрягаться, но