Шрифт:
Закладка:
«Дневник сельского священника» и «Приговоренный к смерти бежал, или дух веет, где хочет» для меня – картины-антиподы. Герой первой получил свой первый приход, но, несмотря на все благие намерения, так и не смог повести за собой прихожан в силу собственной душевной и физической немощи. Герой второй, французский офицер Фонтен, использует все силы для того, чтобы на ходу разработать и осуществить практически безнадежный план побега – несмотря на то, что буквально каждый его день может стать последним. Его работа в том, чтобы каждый день расширять окно возможностей хотя бы на миллиметр – научиться открывать наручники, украсть ложку, сделать из нее стамеску, научиться выходить из камеры, сделать веревки и крюки. Перед побегом в камеру к Фонтену подсаживают еще одного заключенного, Жоста. Он может оказаться шпиком. Убить его или бежать вместе с ним? Съемки проходили в реальной тюрьме Монлюк, из которой в свое время бежал и прототип главного героя, Андре Девиньи, который консультировал фильм и одолжил Летерье на время съемок свои подлинные веревки и крюки. Во время побега Фонтену приходится убить часового, но эту сцену Брессон нам не показывает – мы видим, как Фонтен спускается по веревке, выжидает момент, когда звуки поезда смогут заглушить крик часового, по-кошачьи прыгает за угол, возвращается, помогает спуститься Жосту, и только после этого нам показывают силуэт мертвого часового (Рисунок 159). Первый фильм – о том, что веры, намерений и желаний недостаточно для спасения, второй – о добродетели усердия и терпения, которые ведут к спасению.
Рисунок 158. «Модели» Робера Брессона – Клод Лейдю в фильме «Дневник сельского священника», Франсуа Летерье в фильме «Приговоренный к смерти бежал, или дух веет, где хочет», Флоранс Деле в фильме «Процесс Жанны д’Арк»
Практически идеальный притчевый фильм «Слово» (1955 г.) снял уже известный нам Карл Теодор Дрейер. Фильм основан на пьесе Кая Мунка, драматурга, проповедника и мученика – во время войны этот смелый человек предал нацистов открытому проклятию, был арестован гестапо и убит. Пьеса основана на евангельской притче о воскрешение дочери старшины (начальника синагоги) Иаира. Иаир явился к Христу и просил его вылечить дочь, чтобы та не умерла. Прежде чем Христос успел дойти до дома Иаира, ему сказали, что дочь Иаира уже умерла. Читаем дальше в Евангелии от Марка:
«…36 Но Иисус, услышав сии слова, тотчас говорит начальнику синагоги: не бойся, только веруй…
…38 Приходит в дом начальника синагоги и видит смятение и плачущих и вопиющих громко.
Рисунок 159. Кадры из фильма Робера Брессона «Приговоренный к смерти бежал, или дух веет, где хочет» – рецепт киноправды в минимализме
39 И, войдя, говорит им: что смущаетесь и плачете? девица не умерла, но спит.
40 И смеялись над Ним. Но Он, выслав всех, берет с Собою отца и мать девицы и бывших с Ним и входит туда, где девица лежала.
41 И, взяв девицу за руку, говорит ей: «талифа куми», что значит: девица, тебе говорю, встань.
42 И девица тотчас встала и начала ходить, ибо была лет двенадцати. Видевшие пришли в великое изумление».{135}
«Не бойся, только веруй» – ключевые слова для Дрейера, который, как мы помним, верил в превосходство духа над телом и на этой идее построил свою версию истории Жанны д’Арк. У героев фильма «Слово» масса проблем. Старый пастух Борген – уважаемый человек в селе, но по религиозным соображениям находится в оппозиции к местному портному Петерсену. Борген покровительствует местной церкви, Петерсен же возглавляет секту. У Боргена три взрослых сына. Старший, Миккел, женат на красавице Ингер, у них две дочери, Ингер глубоко беременна третьим ребенком (актриса Биргитте Федерспиль играла эту роль беременной), но, к сожалению для Боргена, Миккел – атеист. Средний сын, Йоханнес, сошел с ума в университете, где изучал философию Кьеркегора, и считает себя Христом. Младший сын, Андерс, хочет жениться на Анне – дочери Петерсена, сам Петерсен, естественно, против – замкнутый круг.
В течение всего фильма на экране – гиперреалистичная сельская жизнь, общее настроение не оставляет места ни богу, ни чудесам. Действие идет очень медленно, Дрейер принципиально использует длинные, тщательно отрепетированные план-кадры. Киновед Дэвид Бордуэлл цитирует Дрейера:
«Я считаю, что длинный план – это кино будущего. Вы сможете делать фильмы из шести, семи, восьми кадров… Короткие сцены, быстрый монтаж, на мой взгляд, относятся к немому кино, но звуковое кино – это спокойный план средней продолжительности с непрерывным движением камеры».{136}[47]
История может происходить хоть в XIX, хоть в XX веке, пока в момент жаркой ссоры между Петерсеном и явившимся к нему сватать сына Боргеном мы не видим на экране телефон. Телефон звонит, это центральный переломный пункт, у Ингер проблемы с ребенком…
Кульминация фильма – сцена воскрешения Ингер. В пьесе Кая Мунка герои говорят о том, что смерть Ингер была засвидетельствована не врачом, а т. н. смотрителями покойных – специально избранными местными жителями, которые осматривали умерших людей и выдавали свидетельства о смерти – поэтому в финале зритель понимал, что Ингер не воскресла, а очнулась. Из фильма соответствующие реплики, как и большая часть текста пьесы, удалены, так что в финале фильма Дрейера мы видим настоящее воскрешение. Единственным человеком, который верит в воскрешение – помимо Йоханнеса, конечно – оказывается Марен, дочь Миккела и покойной Ингер. Благодаря ей и происходит воскрешение – Йоханнес именем Иисуса Христа (он уже выздоровел и не считает Христом самого себя, так что его действия – акт веры, а не безумия) повелевает Ингер встать. Пастор порывается помешать богохульству, доктор его останавливает. Неверующий Миккел близок к истерике. На лице Йоханнеса появляется очень мягкий свет из отдельного источника – весь фильм решен в очень мягком светотональном рисунке, но свет в нем очень важен, Дрейер использовал более 20 источников света в кадре. Марен улыбается, ее лицо тоже светлеет – мы видим, что она не просто верит в воскрешение матери, а абсолютно убеждена в том, что мать должна воскреснуть, и ждет, когда, наконец, дядя Йоханнес займется делом… Воскрешение решено так, как, видимо, и должны на самом деле воскресать умершие люди, если бы они и вправду воскресали –
