Жерар не сразу определил, кто звонит, но уже со второй фразы насторожился.

– Сколько вы хотите за молчание?

– Простите? Вы же… Мсье Соврю-старший, да? Жильбер Соврю, если я не ошибаюсь, – сказал Жерар.

– Все остальные уже согласились, что молчать будет разумнее. Все, кроме вас и вашей хозяйки или кто она вам.

– Мадемуазель Д`Обер? Не хозяйка, – пробормотал Жерар, – а напарница. Мы деловые партнёры.

Ну да, кому он это заливал? Но что-то подсказывало ему, что следовало быть осторожным. Уж больно напряжённо звучал голос Жильбера. Жесткий, недовольный и в то же время как будто… Неуверенный?

Жерар, конечно, не мог сказать этого с абсолютной точностью. Если бы он видел лицо мсье Соврю, его глаза! Но у него был только голос в телефонной трубке, и этот голос прозвучал нехорошо, даже с легкой угрозой:

– Мсье Мильфей?

– Как поживает ваша уважаемая мать? Больше не сбегала? – торопливо закидал его вопросами Жерар. – А Моник ещё не родила малыша? Как там ваш вновь обретённый отпрыск, ещё не собирается жениться на Мари-Жанне?

– Мсье Мильфей, вы видели Моник меньше недели назад, у неё ещё даже живот был совсем маленький, как вы думаете, может она уже родить? – огрызнулся Жильбер, растерявшийся от потока вопросов.

– А Константэн как поживает – ещё не скучает по сестре?

– Констанс ждёт суд, а Константэну приходится всё время доказывать, что он не только не метаморф, но и не маг, – сухо сказал Жильбер. – Мы уже скоро поселимся в фотоателье, и всё по вашей милости.

– Лучше было, конечно, оставить всё как есть, – глубокомысленно заметил Жерар. – А! Простите! Я вас перебил там, где вы говорили про то, сколько я хочу, да? Я хочу два с половиной миллиона жюке и штучек двадцать крупных минералов.

– Даже Матьё столько не взял! – вырвалось у мсье Соврю-старшего.

Ага! Жерар внутренне восторжествовал. Он нанёс верный удар. Правильно подготовился и рассчитал, что мужчина, два года скрытничавший, отчаянно устал что-то всё время скрывать, недоговаривать, увиливать и так далее. Да, к этому привыкаешь – но и устаёшь тоже. Вот и Жильбер не выдержал.

– Гм-гм, – сказал Жерар, – вот почему он все эти допросы проводил лично и никого не привлекал! А как же те бедолаги, которые приехали с Макс, неужели им не стали восстанавливать память после вмешательства Флобера? Но вообще, признаться честно, мсье Соврю, я немного обижен. Почему вы вспомнили обо мне в последнюю очередь?

– Не в последнюю, – проскрежетал Жильбер. – Ещё мадемуазель д`Обер!

– Посоветую ей тоже попросить побольше, – обрадовался Жерар.

– Знаете, – сообщил мсье Соврю, – очень легко было нанять детектива за семьсот жюке…

– Которые вы к тому же не заплатили, – поддержал его мысль Жерар.

– Я не стал требовать назад задаток, – сказал Жильбер. – Пусть скажет спасибо! Мне пришлось потратить куда больше, чтобы сохранить месторождение в тайне, знаете ли! Так вот, нанять вашу напарницу было просто. Не думаю, что возникнут трудности с наймом убийцы – он возьмёт дешевле, чем вы только что затребовали.

Ага, вот и угрозы подоспели. Жерар вдруг вспомнил, как им с Макс угрожал таксист… И хмыкнул в трубку:

– Знаете, мсье Жильбер, очень легко быть напарником детектива и бывшим жуликом, вы просто не представляете ширину моих связей. Все преступники Франкии знакомы если не лично, то через одного. И если я пущу слух, что вы обыкновенный враль и жмот, который выплачивает лишь задаток, а остальное зажимает в потной ладошке – к вам никто не наймётся.

– Вот как! – удивился Жильбер.

– Так уж и быть, остановимся на миллионе жюке для нас обоих. Что с вас взять, с бедняги – у вас же каждый лювре на счету. И учтите, если вы думаете, что нанять киллера дешевле – вы ошибаетесь. Найти старушку в Монпансьеле стоит куда меньше, чем убить двоих людей. Из них, учтите, один принадлежал к преступному миру, а там свои законы… А второй бывший полицейский, за которого, чего доброго, начнут рыть землю её сослуживцы. Поверьте, они обожали Максис и рыдали, когда она от них ушла.

Мсье Соврю прорычал что-то очень злобное, но невнятное.

– Принимаю этот ответ как согласие на установленную сумму, – сказал Жерар, – можете прислать чек с посыльным или привозите сами. Всего вам доброго, мсье Соврю!

После звонка Жерар понял, что ему просто необходимо как следует позавтракать, потому что, говорят, злиться на голодный желудок очень вредно. Злиться для Жерара было нехарактерно, и он не знал, что ещё делают с этим непривычным чувством. Но надеялся, что как следует поесть и выпить хорошего кофе в любом случае не повредит. И даже ещё лучше: накидать на поднос всякой всячины и притащить кофе с завтраком в постель к Макс. Вот она удивится!

На кухне он встретил сонную Эми, которая варила кофе. Возле её ног тёрся маленький серый котёнок с таким тоненьким и ощипанным хвостиком, что он напоминал ёршик для чистки курительных трубок. Котенок ходил возле Эми, рискуя, что она наступит ему на крошечную лапу, и чего-то требовал. Судя по пустому блюдечку со следами молока, он уже поел, но, видимо, хотел ещё, а служанка опасалась, что мелкому зверю станет плохо.

– У нас новый жилец? – спросил Жерар.

Эми наклонилась и погладила малыша, а потом посмотрела на хозяина снизу вверх. Словно спрашивая – можно, мы оставим его себе?

– Только приглядывайте тут за ним хорошенько, – предупредил Жерар. – Такая мелкотня требует много внимания.

Эми с готовностью закивала.

Какая-то мысль мелькнула вдруг у него в голове– но тут же пропала, так как служанка достала из печи пышущий жаром открытый пирог с консервированными грушами и принялась поливать начинку ванильным сиропом. От этого по кухне пошёл такой запах, что Жерар сам чуть не замяукал.

– Собери мне завтрак на поднос, я отнесу в спальню, – велел он.

Служанка улыбнулась и вдруг быстро-быстро принялась жестикулировать – так быстро, что Жерар и половины не успел разобрать из сказанного. Но смысл уловил: женщине было любопытно, надолго ли у них задержится новая гостья.

– Сам не знаю, – ответил Мильфей.

А про себя загадал: если Макс, проснувшись, выберет его любимую рубашку, то скоро они расстанутся. А если нелюбимую или