– Я боялась, что Святогор тебя…

– Меня нельзя убить, – хмуро перебил её Кощей. – Точнее, нельзя было.

– Тебя можно ранить, – возразила Лебедь. – Мне ещё бабушка рассказывала, что Бессмертные могут призвать чёрную силу, если обстоятельства будут складываться не в их пользу… – девушка боролась со слезами, опустив голову.

Она действительно хотела поступить по совести. Подыграть Святогору, чтобы Кощею досталось как можно меньше боли. Но она и в мыслях не допускала, что Елена сможет предать Бессмертного! В её голове никак не укладывалось произошедшее.

– Зачем она так поступила? – сорвался с губ царевны вопрос. – Неужели не видит, что Святогор сошёл с ума? Неужели…

– Ты же слышала её слова, – голос Бессмертного был лишён эмоций. – Я – чудовище и монстр. А вот Святогор…

– Она говорила то, что он хотел слышать…

– Елена передала Кладенец Финисту и подтвердила приказ Святогора убить меня, – перебил царевну Кощей. – Некоторые поступки говорят куда больше громких слов.

Царевна Лебедь услышала сочившуюся в каждом слове мужчины горечь, но ничем не могла ему помочь.

– Я могу остаться в замке? – тихо выдохнула Лебедь, надеясь поддержать Бессмертного хотя бы своим присутствием.

Всё лучше, чем он будет один. Особенно, когда где-то рядом бродит Финист с Кладенцом и предавшая Кощея возлюбленная.

Елена Салтановна… кто бы мог подумать!

– Делай, что хочешь, – ответил царевне Бессмертный, поднимаясь на ноги.

Хватит играть в благородство. Как там Елена сказала? Монстр? Что ж, пусть так и будет.

Впервые мужчина понял, почему его предок позволил себя убить, когда его точно так же предала девушка, ставшая сердцем. Он ведь мог призвать тьму, мог уйти, но не стал этого делать. Потому что нет жизни Кощею без его сердца. Каждый вдох с трудом приходилось проталкивать в лёгкие. Словно все краски этого мира кто-то стёр, лишив существование смысла, оставив лишь одиночество и серость.

«Самое то, для жизни монстра,» – с усмешкой думал Кощей, безразлично наводя новый порядок в своих владениях.

Отныне чёрный лес никого не пропускал. Ни случайных путников, ни визитёров, желающих аудиенции с Бессмертным. Кощей не желал видеть никого, позволяя лишь царевне Лебедь находиться на территории его замка, чтобы хоть как-то развеять укоренившуюся в душе тоску. Правда, помогало общество девушки ему слабо… её присутствие лишь напоминало Кощею о необходимости держать лицо, когда внутри всё рвалось на куски.

Например, в тот момент, когда до Бессмертного дошли слухи о проживании Елены во владениях Финиста. Свадьбу он видел сам, но вот всё то, что ей предшествовало…

Но хуже всего был день, когда Елена решила завершить начатое и явилась на окраину чёрного леса вместе с сыновьями Сокола. Бессмертный едва сдержался, чтобы не выйти и не позволить прекратить свои муки тем же способом, как однажды завершил всё его предок. И видят все силы этого мира – Кощей уже мечтал о смерти, но… Ещё не время.

Ему хватило сил приказать тьме опустошить Святогора, лишив его магии. И процесс был в самом разгаре.

Бессмертный не был убийцей. И пусть Святогор заслуживал смерти – это было решать не Кощею. Пусть возродившийся Гвидон решает судьбу своего дяди. Осталось подождать не больше суток и Святогор лишится последних чар.

– Ваше Бесстрашие, – тихо позвал Бессмертного Привратник, опасаясь подходить ближе. – Там…

– Если опять люди Гвидона, – ответил мужчина, глядя в окно из своей спальни, даже не обернувшись в его сторону, – то просто не обращай внимания. Лес их не пропустит.

– Ваше Бессмертие, там Елена Салтановна…

Произнесённое имя отозвалось болью и тоской в сердце мужчины. Она снова пришла.

– Её тоже не пропустит лес, – сдержав порыв растереть рукой ноющее в груди место, сухо ответил Бессмертный. – Она одна?

– Нет, – ещё тише ответил слуга. – С ней сыновья Сокола и...

– Кощей! – неожиданный окрик царевны Лебедь удивил мужчину, вынуждая развернуться в сторону вбежавшей в покои царевны. – Елена…

– Я знаю, – холодно перебил её Бессмертный. – Если им так нравится прогуливаться вдоль границы чёрного леса – пусть…

– Она здесь! – выкрикнула царевна, и мгновенно вздрогнула от раздавшегося с первого этажа грохота.

– Это что…

– Ваше Бесстрашие, с ними Горыныч, – промямлил Привратник, опасливо косясь в сторону бледной и напуганной Лебеди.

– Опять убить пришли, значит, – усмехнулся Кощей.

– Нет, Ваше Бессмертие…

– Она хочет убить меня! – не выдержав, взвизгнула царевна, отбегая от двери и прячась за спиной Бессмертного.

– Что…

Кощея перебил шум в коридоре, доносящийся до них через открытую дверь и голос, который он никогда ни с чьим другим не перепутает.

– Лебледь! – на распев кричала Елена с какими-то странными интонациями, специально коверкая имя царевны. – Лябледь!... В следующей? Спасибо, Клав.

– Да не за что, – слух Бессмертного уловил смеющуюся речь Кладенца.

А после в дверном проёме появилась и сама Елена.

49

Я с опаской косилась в сторону замка, слезая со спины Серого.

Первым желанием было броситься туда, но…

– Даже не вздумай, – остановила меня Кладенец. – Коша всё тьмой опоясал, с отдельным блоком специально для меня. Так мы не пройдём.

– Помню, – выдохнула я, переведя взгляд на вход в жилище Горыныча и печально вздохнула.

Я смутно представляла, как буду объяснять ему, что мы знакомы. И поверит ли он мне? В крайнем случае, я всегда могу продемонстрировать Кладенец, но… Кто знает, может и до Горыныча уже дошли какие-то слухи про меня.

И как быть?...

– Что нос повесила, царевна? – усмехнулся волк. – Или… – Серый резко замолчал, вскинувшись в сторону. – Вот дурни!

– Кто… – решила уточнить, но сама успела увидеть скачущего в нашу сторону Сивку с Финистом и Соловьём. – Да вы издеваетесь?!

Конь остановился около нас, дождавшись, пока братья слезут с его спины и не говоря ни слова мне, умчался прочь.

– Это ты издеваешься, красавица, – встряхнул головой Финист, приближаясь ко мне. – Гвидон строго-настрого запретил тебе…

– Одной покидать дворец, – продолжила я за Финиста, от злости притопнув ногой. – А ещё он плевать хотел на…

– Гвидон старается уберечь тебя, – не дал мне договорить Соловей. – Тебе