— Когда артефакт готов к работе, он переливается перламутром, — посчитал нужным объяснить Рональд. — А он каждый раз готов к работе, когда рядом оказывается человек, который еще не проходил проверку. Но в этот раз Сфера не подает сигнала готовности. Что это означает?

Полина чувствовала себя загнанной в угол. Но сдаваться без боя не собиралась. Серые глаза требовали немедленного чистосердечного признания во всех совершенных и несовершенных грехах. Там, на дне омутов, плескалось что-то до жути пугающее. Полина не могла разобрать что. Какие желания сжигают Его Величество изнутри? Но она стойкий партизан. Никакая психологическая атака взглядом не заставит ее сменить выбранную тактику глухой обороны.

— Что это означает? — переспросила Поля самым невозмутимым образом и возвела на Рональда непонимающие чистые очи: мол, артефакт ваш — вам виднее.

— Это означает, что вы уже проходили проверку на Сфере Гольца, не так ли?

И что ответить?

— Может и проходила. Всего не упомнишь.

— Нет. Не проходили, — отчеканил Рональд. — В архиве Фермиля хранятся записи о всех господах, кого когда-либо испытывали Сферой Гольца. И имени Пьелина там нет.

— Значит, все-таки не проходила, — послушно согласилась Полина.

Ох, играешь с огнем, Полинка. Рональд — не тот мужчина, кто потерпит подобные игры. Она ощущала, как от гнева вскипает кровь в его жилах. Где-то в глубине души она даже немного сочувствовала ему. Представить сложно, какая путаница творится в его голове. Откуда ему знать, что Полина действительно уже проходила проверку, только была тогда в образе Элайзы. Вот Сфера теперь и не срабатывает.

— Встаньте, — скомандовал Рональд. Взял за руку и потянул на себя.

Движение было требовательным, но не резким. Он будто давал шанс к отступлению. Но Полина была только рада подняться

— умирать лучше стоя. Правда, она не ожидала, насколько близко они окажутся друг к другу. Ее обволокло знакомым запахом терпкой мужской свежести и еще чем-то едва уловимым, пугающим и манящим одновременно. Как же тут, рядом с ним, горячо… и опасно… Кажется, у Полины тоже начинает закипать кровь в жилах. Она тоже заводится, злится, сама не зная почему.

— Вы немедленно расскажете мне кто вы, — Рональд сократил расстояние до нескольких мучительных миллиметров. — Всю правду от начала до конца. Я больше не потерплю ни слова лжи.

Лгать ему вот так глаза в глаза, когда их рваное напряженное дыхание смешивается, когда пространство вокруг раскалено так — что вот-вот взорвется сверхновой? Сможет ли Полина? Ох, похоже, пора сдаваться? Нет, Поля не имеет на это право. Свою жизнь она может пустить под откос. Но как же Глори?

— Вы хотите знать о моих прегрешениях?! — заговорила Полина горячо и отчаянно. — Прежде чем я начну вам отвечать, хочу, чтобы вы дали обещание, — она понимала, что это высшая степень дерзости — требовать что-то от короля. Но Поля была в лютой власти адреналина. Страх отключился полностью. — Вы должны пообещать, что лично позаботитесь о Глариетте, если я в силу каких-либо обстоятельств не смогу этого сделать, — Полина подразумевала свой арест и отправку в каталажку, которые явственно нависли над ней. — Этот чистой души ребенок успел столько настрадаться за свою короткую жизнь. Поклянитесь, что возьмите ее под свою опеку!

Рональд, похоже, совершенно не ожидал такого напора. Полина чувствовала его недоумение.

— У девочки есть сестра и опекун, — напомнил он.

— Тайлер?! Это страшный человек. Его на пушечный выстрел нельзя подпускать к Глори. Разве не долг главы королевства оберегать и защищать беззащитных?! Обещайте, что не оставите малышку!

— Почему вас так волнует судьба девочки, которую практически не знаете?

Полина не собиралась отвечать на этот вопрос.

— Обещаете?! — продолжила свое наступление.

Она понимала, что перешла все границы. Что это было дикое отчаяние — грудью на амбразуру. И Рональд ей голову открутит. Его руки уже легли ей на плечи, а там и до шеи недалеко.

— Обещаю, — произнес он опасно медленно и замолчал.

Сделалось так тихо, что бьющий в висок пульс оглушал, словно работающий отбойный молоток. И только теперь, в этой зловещей тишине, снова проснулся страх. Чего Полина боялась? Этого мужчину, в полной власти которого была? А он все молчал, будто раздумывал, что с ней делать дальше — изобретал изощренные наказания для дерзкой лгуньи, посмевшей с ним играть. Его горячие ладони жгли кожу даже через слои одежды. Жар растекался по всему телу. Между ними шла безмолвная борьба. Какая это сладкая пытка — душить свой страх и с вызовом смотреть в его серые полные гнева глаза.

— Твое. Настоящее. Имя, — требовательно отчеканил Рональд.

Полине не понравилась формулировка. Почему он задает такой вопрос? Он, что, обо все догадался? Понял, что Пьелина — это не Пьелина? А может, с самого начала разговора уже все знал? И проверка со Сферой Гольца — это был просто спектакль, чтобы расколоть Полину?

— Пьелина, — выдохнула она упрямо, как партизан на допросе.

Его рука соскользнула с ее плеча, чтобы подхватить за запястье. А уже в следующее мгновение Поля ощутила, как его ладонь прижала ее ладонь к Сфере. Все произошло так быстро, что Полина даже до конца не успела осознать, что Рональд делает и зачем. Раздался неприятный треск и скрежет, и случилось то, что уже однажды случалось — древний артефакт прямо на глазах рассыпался в порошок.