— Об этом не может быть речи.

— Послушайте. Без меня вы вообще бы не знали про сервер. Без меня у вас не было бы копии. Вы до сих пор гонялись бы за собственным хвостом, не понимая, что ищете. Так что могли бы быть со мной, черт возьми, помягче.

Агент ничего не ответил.

— Если у вас есть голова на плечах, сами увидите всю эту игру. И если получится, лавры достанутся вам. И уж от меня никто ничего не услышит.

Уоллуорк еще минуту молчал. Потом протиснулся мимо Ричера к двери:

— Мне надо срочно доставить эту штуку в Нэшвилл. Люди ждут. И вот что я вам скажу. Официально я не могу потакать тому, что вы предлагаете.

— А неофициально?

— Позвоните, когда закончится. Но все должно оставаться исключительно между нами.

Глава 24

На следующее утро Ричер проснулся в половине восьмого. Он принял душ, оделся и, пока Сара собиралась и приводила себя в порядок, принес из офиса кофе и булочки с корицей. Резерфорд сидел в девятнадцатом, согнувшись над своим ноутбуком, с головой уйдя в работу; разговаривать с ним было бесполезно, и Ричер оставил ему завтрак, а сам ретировался в смежную комнату. Устроился на кровати поудобнее. Сара уселась в кресло, откинулась на спинку. Они завтракали, и Ричер рассказывал ей о встрече с Уоллуорком.

— Значит, вечером все будет кончено? — спросила она, когда он закончил. — Если вы правы насчет Клостерманна. Если он работает на русских и сервер покупает для них, им тогда незачем будет охотиться за Расти.

— Да, если я прав насчет Клостерманна, — сказал Ричер.

Сара нахмурилась:

— Мне кажется, вы что-то упустили. Если вы правы насчет Клостерманна, то журналистку наверняка убил он. Или нанял убийцу. Что, если он, получив сервер, решит, что вы с Расти — ненужные свидетели? И вас тоже надо убрать?

— Ситуация с журналисткой — совсем другое дело. Она не была ненужным свидетелем. Просто она что-то знала. В архиве что-то нарыла. Скорей всего, нашла информацию, с помощью которой можно определить, кто русский агент. Поэтому ее и убили. Чтобы заставить молчать. А нас Клостерманн считает просто жадными дурачками. Думает, мы поверили в его байки про то, что он занимается историей своей семьи. А когда увидит, как мы рады продать ему сервер, еще раз уверится, что мы не понимаем, какую информацию он хранит. А это значит, убивать нас ему нет никакой надобности. Более того. Это для него было бы опасно. Зачем привлекать к себе лишнее внимание? Русские очень не любят лишних рисков.

— А можно ли оставлять Расти копию сервера? Вдруг он случайно наткнется на секретную информацию, а это ведь может случиться в любой момент, как случилось с журналисткой. Разве Клостерманн не посчитает это ненужным риском?

— Такое может случиться. Если он узнает, что у Расти есть копия.

— Если вы скажете, что у него нет копии, думаете, он вам поверит?

— А я не стану его обманывать. Просто сделаю так, что он сам придет к этому выводу.

— Но как?

— Вы можете дать мне его номер?

Сара достала мобильник, включила и пальцем стала перелистывать страницы.

— Вот он. Набрать?

— Нет, спасибо, — ответил Ричер, доставая аппарат, который купил для него Резерфорд. — Диктуйте.

— А почему не позвонить с моего? Вот номер, он уже на экране.

— Тогда он останется у Клостерманна. А по номеру можно отследить телефон.

— Если он не представляет угрозы для вас с Расти, какую опасность мне от него ждать?

— Возможно, никакой. Но ведь не только русские не любят ненужных рисков.

Экономка Клостерманна с ледяным голосом отозвалась сразу. Она заявила, что хозяин ее ответить не может, но Ричер успел намекнуть о том, что недавно найдена одна вещь, представляющая для мистера Клостерманна большую ценность, и через две минуты Клостерманн взял трубку.

— Превосходная новость, — сказал он. — Вы быстро работаете. Когда вы его нашли?

— Минут пять назад, — ответил Ричер. — Мы начали поиски, как только покинули ваш дом. И всю ночь шли по следу.

— И где же он был?

— На одном складе. Подготовленный к продаже.

— Целый и невредимый?

— Похоже, что так. Я, конечно, не специалист, но у нас есть мистер Резерфорд, и вот он не сомневается в том, что сервер полностью исправен.

— Приятно слышать. Куда прийти, чтобы забрать его?

— Я сам вам доставлю.

— Правда? Хорошо. Когда? И как скоро вы будете здесь?

— А как скоро у вас будут для нас денежки?

— Уже готовы. Лежат в сейфе.

— Тогда, может, завтра? Или, скажем, в субботу. Самое позднее, в воскресенье.

— А почему не сегодня? Утром. Прямо сейчас.

— Сегодня никак не могу. Рановато будет. Нам все-таки надо придумать, как сделать копию. Тут нужно специальное оборудование. Сервер, понимаете, это вам не ноутбук. Его нельзя просто взять и включить. Это больше похоже на очень большой внешний жесткий диск. Тут нужен компьютер, специальная программа. А поскольку мистер Резерфорд больше на город не работает, у него нет доступа к такому оборудованию. Ему придется просить об этом одного приятеля. У него есть такой в Нэшвилле, может помочь. Если не получится, придется ехать в Ноксвилл.

— А зачем вам-то нужна копия?

— Вообще-то, я думаю, не нужна. Но хочется. Вы говорили, там есть какие-то документы из городского архива. А вдруг попадется что-нибудь интересное? А если после того, как уладится проблема вирусной атаки, возникнут проблемы с запуском оцифрованного архива в открытый доступ, — мистер Резерфорд подумал, что он мог бы передать городу копию в дар. Чтобы показать властям, что он не держит на них зла.

— Это очень великодушно с его стороны. Но дело тут вот в чем, мистер Ричер. Как я сообщил вам вчера, я человек очень нетерпеливый. Если я чего хочу, то терпеть не могу ждать. И предлагаю вам вот что. Привозите мне сервер прямо сейчас. Или, если хотите, я сам за ним приеду. Мне абсолютно без разницы. И если впоследствии с цифровым архивом возникнут проблемы, я от имени мистера Резерфорда лично отдам копию городским властям. Что вы на это скажете?

— Честное слово, не знаю. Мистер Резерфорд в некотором смысле с нетерпением ждал, когда он сможет заглянуть, ему было любопытно посмотреть, что там есть. Поближе, так сказать, познакомиться с историей города. Ведь как раз сейчас у него есть на это время.

— А вы сами-то видели эти документы?

— Вообще-то, нет еще.

— Скука смертная. Уверяю вас. Если, конечно, у вас нет личного интереса, как у меня,