Я слегка опешил от такого заявления, а Роза расплылась в улыбке, обнимая своего мужа.

— Николай мне рассказал, что мои родители только после твоего визита дали добро на нашу свадьбу Гриш. Ты словно наш ангел хранитель. Не откажи в просьбе. — Сделала она, жалобное лицо, округляя глаза, которыми впилась мне словно в душу.

— Сочту за честь. — Улыбнулся я, не отводя взгляда.

— Спасибо! — чуть не взвизгнула Роза, отстраняясь от своего мужа, начиная хлопать по-детски в ладоши.

— Это надо отметить, — слегка пошёл в сторону Николай, вызывая у меня улыбку. — Шампанского! — поднял он руку над головой. — Бутылку!

— Какую тебе бутылку? — хлопнула по груди Николая Роза, от чего его слегка повело назад. — Фужером обойдёшься. Хотя бы на ближайшие полчаса.

— Фужером? — Заплетаясь, протянул мой друг. — Одним?

— Да одним, — наградила Роза его властной улыбкой, вызывая у меня смех и зачатки хорошего настроения, хоть и ненадолго.

Посмеявшись над ситуацией, Роза выпила с нами и умчалась к гостям, а Николай, словно слегка напрягся, что не осталось мной незамеченным, при лёгкой паузе в разговоре.

— Что-то случилось? — Посмотрел я на своего друга, который словно медлил с чем-то.

— Я даже не знаю, как сказать. — Виновато улыбнулся Николай.

— Говори как есть, — положил я ему руку на плечо. — Пока Роза занята.

Князь Ястрин сжал зубы после чего слегка облизав губы слегка прикусив нижнюю губы при этом произнёс:

— Я хотел попросить совета и помощи. Моя мать, Григорий. В общем она обвинила меня в том, что я разоряю их семью. После того как вы подняли наследственное дело. Сам знаешь, выяснилось, что у Мельникова больно-то ничего кроме моего наследства то и нет. Небольшое состояние, пара домов и усадьб. Ну и слегка ценных бумаг. Фабрики и склады, да земельные векселя это всё моё. А именно предприятия приносили прибыль их семье. Без всего этого их состояние кончится через год другой скромной по меркам аристократа жизни. Она хоть тут и улыбается и веселится с семьёй. Но это напускное всё. Она хочет, чтобы половина наследства я оставил им, иначе она обвинит меня во всех смертных грехах и разорении, а также откажется от меня.

Я тяжело вздохнул и, отпив из фужера, устало посмотрел на друга, прикидывая все производные.

— Николай. Я не буду тебе опять разжевывать, что это их проблемы, что они все эти годы наживались та твоём добре. Ты сейчас перешёл черту друг мой. Теперь ты не только за себя в ответе, но и за неё, — указал я кивком на радостно смеющуюся в окружении гостей Розу. — А в скором будущем может и за ваших детей. Я понимаю, что тебе тяжело слышать такие слова в свой адрес от родной матери. Но они знали, что так будет рано или поздно. Однако не позаботились о своём будущем, имея в руках все ресурсы для этого. К тому же даже если ты оставишь им половину, где гарантия, что они не разорятся с оставленным тобой долей. Тогда они будут обвинять тебя уже в другом Николай, а ты не только это потеряешь, отдав им половину. Но и станешь потом всё равно виноватым.

— И что мне делать? — Стал, словно мрачнеть на глазах князь Ястрин.

— Ох, — выдохнул я, хлопнув его по плечу. — И что мне только с тобой делать. Выше нос. Сегодня твой самый радостный день. Не хватало мне, чтобы ты с кислой миной тут гостей пугал. Не переживай, я всё решу. Я же твой поверенный, и будущий крестный твоего ребёнка.

— Решишь? Но как? — Поднял на меня взгляд мой друг.

Я поджал губы и слегка закатил глаза вверх, словно прикидывая решение вопроса.

— Отдавать мы нечего не будем, — через пару секунд молчания произнёс я. — Это теперь не только твое, но и Розино. В место этого мы выделим им долевой процент прибыли без права участия в делах с предприятий, на срок в два года. При этом мы выплатим им откупные, и обставим это так, что ты платишь им за ведение твоих дел до момента вступления в законные права. Откупные, предложим им, как дочернее предприятие твоего имущества. Хотят руководить чем-то, пусть руководят и, если получится, приумножают. Предприятию предложим нашу поддержку на срок также в два года. Это не даст им разориться и приумножит их капитал. А дальше всё в их руках. Пойдут ко дну или смогут занять приемлемую нишу. Будет зависеть только от них. Я завтра же попрошу графа Рощинского связаться с твоей матерью от твоего и моего имени. Если упрутся. И не захотят принимать условия. Это их право и выбор. Твоя совесть будет чиста. Половина твоего имущества на данный момент составляет всего девятьсот тысяч рублей по рыночной стоимости. Я выкуплю её с небольшой рассрочкой и отдам им деньги. Тем самым я сохраню твоё имущество и удовлетворю их алчность, и огражу тебя от душевных терзаний. Но после этого пусть они даже не приближаются к тебе с просьбами, прикрываясь семейными узами. У тебя теперь своя семья, а у твоей матери своя. Ты должен позаботиться, чтобы твоя супруга была всегда такая красивая и радостная. А не выполнять прихоти людей, которые хотят тебя использовать.

— Ты как всегда прав, — робко улыбнулся князь. — И чтобы я без тебя делал Гриш.

— Разорился бы и не женился. — Засмеялся я, делая после глоток из фужера.

А через минуту нас снова посетила Роза, которая уволокла нас в гущу свадебных мероприятий.

Я же только и успевал чокаться с гостями фужерами и слушать про хорошо организованный праздник и великолепное угощение.

Празднество шло своим чередом, и вскоре уже должен был начаться вечер, после которого всё должно было кончиться.

Ходя по зимнему саду среди гостей, я общался с людьми, но среди всех этих лиц я так и не увидел Елену, хотя чета Полозовых присутствовала практически в полном составе.

Устав от нескончаемых разговоров, я вновь решил отдохнуть от гостей, и после беседы с графом Рощинским забрёл в здание и уселся в одиночестве в