За ведьму сознавшуюся – четыре тысячи, за ведьму не сознавшуюся три с половиной, за голову темного колдуна – восемь тысяч золотых, за головы тайного круга магов – двести тысяч! Я охочусь на безумных чудовищ, пожирающих людей без разбору, я защищаю, спасаю и предостерегаю мирных жителей. А твой Арланд убивает не монстров, а живых людей по всему миру! Ему все равно: ребенок или старик, мужик или баба, он смотрит на всех нас, как на плату, выискивает скверну в каждом встречном. Такие, как он, могут обвинить целую деревню в заговоре с темными силами и после того, как всех ее жителей казнят, жить в шелках и роскоши до конца своих дней! Половина инквизиторов так и делает, другая половина просто живет на всем готовом: люди просто содержат его, чтобы он не вздумал доносить. А донести белой сове – дело двух строчек в письме! Не далась мужику девица – ведьма, муж попытался уберечь красавицу-жену – всю семью в костер, как сообщников темных сил! Святого отца могут укокошить, если посчитают, что тот пьет святую воду недостаточной консистенции, и младенца, который от помазания орет в три глотки, и кошку, которая ему в тапки нагадила, окрестит исчадием зла и на костер, и знахарку с ученицей в кандалы! Если ты на него смотришь – ты одержимый, неконтролирующий себя, если не смотришь – ты скрывающийся одержимый, если ты на него косишься, значит, ты боишься, как все нечистые боятся высшего суда! Инквизиция обвиняет всех и каждого, лишь бы свое получить. Или ты думаешь, что там все на честном слове и благих намерениях держится? Как бы ни так! Там щенков с первого года обучения на простых людей бросаться учат, а уж если появится хоть один намек на темную магию, то у подобных псов аж слюна капать начинает от возбуждения!

– Но не все же они такие гады, которые из-за денег нормального человека готовы на виселице вздернуть! Будь они все такие, человечество бы вымерло…

– Как раз такие, Бэйр, – кивнул Дейк. – А не вымерли нормальные люди лишь по тому, что инквизиторов очень мало. Перед выходом в свет они проходят какой-то ритуал, после которого выживает один из тысячи учеников. Так что все те, кто состоит в Ордене Белых Сов, либо помешанные фанатики, либо отъявленные мерзавцы, но и те, и другие живут припеваючи на чужой крови. А если этот Арланд еще и мечтал попасть в белые совы, то он гораздо хуже всех тех, которых туда насильно забирают с улиц и монастырей! И если он не мерзавец, – а мерзавец убил бы ведьму на месте, – значит, он фанатик, безумный охотник с маниакальной жаждой поиграть в хищника и добычу! Он будет с тобой милым и добрым, пока ему не представится удобный случай. Тогда ты моргнуть не успеешь, как он лишит тебя магии, наденет на голову мешок и увезет в неизвестном направлении! А ты ведь не просто ведьма, Бэйр, ты в розыске, как особо опасная! Твоя голова принесет ему больше, чем все наследство Меви! И ты можешь не тешить себя надеждами, что он не узнал тебя: твои портреты в каждом трактире, а в ордене так и подавно!

Я молчала, пораженно смотря на рыцаря.

– Все, что ты говоришь, ужасно… – тихо сказала я. – Но разве ты не видел этого Арланда? У него ведь на лице написано, что он не такой! – слова Дейка пугали меня не на шутку, но у меня никак не получалось связать их со своим новым знакомым. Да, он был странный, но он не был монстром.

– А что у меня на лице написано, когда я хочу получить чьи-то деньги, а? – спросил Дейк, внимательно смотря на меня.

С этим аргументом я спорить не могла.

– Я буду держаться от него как можно дальше.

– Никуда не ходи с ним одна, но нарочно не избегай. Чем спокойнее ты будешь себя вести, тем лучше. Пока он ученик, за тебя ему платить не станут… главное, не болтай, чтобы потом он не смог найти тебя.

– Хорошо, – я покорно кивнула.

– Что ты успела ему рассказать?

– Все, – честно ответила я. – Кажется, он хочет нам помогать.

– Он не будет нам помогать, – отрезал рыцарь. – Я – сын ведьмы, а ты вообще потомственная колдунья, мы для него лакомый кусочек, до которого надо только добраться.

– Но…

– Что «но», Бэйр!?

– Он мог бы нам здорово пригодиться: ты бы видел, как он справился с Дороти! Она просто исчезла.

Дейк уже открыл рот, чтобы ответить мне, но его слова оборвал стук в дверь. Я невольно вздрогнула.

– Я посмотрю, кто там, а ты сиди здесь.

Рыцарь поднялся и вышел в коридор, плотно закрыв за собой дверь. Как только дверь захлопнулась, я схватила ближайший стакан и побежала подслушивать.

– Что тебе нужно? – спросил Дейкстр.

– Нас так и не представили друг другу, – голос Арланда. Достаточно дружелюбный, надо отметить. – Меня зовут Арланд.

– Я знаю, как тебя зовут, – спокойно ответил рыцарь, его голос звучал непринужденно, хотя в душе он наверняка уже сотню раз повесил своего собеседника. – Мое имя Дейкстр Донан, если тебе это о чем-нибудь скажет.

– Ни о чем конкретном.

– Я так понимаю, ты не поздороваться пришел?

– Я хочу заниматься расследованием вместе с вами.

– Нет.

– Почему же? – удивленно спросил Арланд. Он явно не ожидал, что ему откажут.

– Потому что ты только ученик, а я профессионал. Мне достаточно одной обузы: ведьмы-недоучки. Следить еще и за тобой не имею никакого желания.

– Хм, значит, за мной надо следить? – в голосе инквизитора звучало веселье. Да, Дейк, не мог ты ничего получше придумать…

– Ты молод и неопытен, потому забудь. Я разберусь со всем сам.

– Что ж, тогда я скажу по-другому, – произнес Арланд. – Или вы работаете со мной, или сегодня же убираетесь из поместья в ближайшую гостиницу. Там уже два дня сидит ланк, который спрашивает о рыцаре, путешествующим с ведьмой. Думаю, он будет, наконец, встретиться с вами.

Дейк промолчал.

– Следить за мной не придется, это я могу обещать, – сказал инквизитор, поняв, что поймал нас, как лягушат. – Теперь я хочу поговорить о склепе. У меня есть идея, как попасть внутрь.

– Выкладывай, – вздохнул рыцарь, прислоняясь спиной к двери.

– Мне кажется, Бэйр должна знать об этом, она ведь тоже участвует. Может, я войду?

– Вот я послушаю и решу, стоит ли ей это знать или нет. Выкладывай так.

– О склепе. Бэйр сказала, что дверь исчезает.

– А разве ты не знал об этом?