Шрифт:
Закладка:
– Ты не убила, – повторяю.
Вспоминаю давний разговор в бассейне.
Как одна смелая девчонка заявляла, что никогда не отнимет чужую жизнь.
Даже ради собственного спасения.
Сейчас её принципы мне поперёк горла становятся.
И напоминать о разговоре не хочется.
Я включаю воду, проверяю, чтобы не ошпарило.
Александра, как котёнок, отплёвывается от воды. Но не мешает, не перечит. Хватается за мою промокшую футболку, запрокидывает голову, когда смываю с лица грязь.
– Ты мокрый, – фыркает. – И… Мне х-х-холодно. Сделай теплее.
– Нельзя, – шлёпаю по ладони, перехватываю. – Хреново будет, если сразу горячим полить. Не возникай и не мешай мне.
– Слушаюсь, доктор.
Александра в тихую мышку превращается. Ничего не говорит, не спрашивает. В себе закрывается. Ни на что не реагирует.
Машинально протягивает мне руки, позволяя вытереть полотенцем.
Блядь.
А с этим как работать?
Укутываю в полотенце, прижимаю к себе. Тяну в сторону спальни, но Александра упирается. Мотает головой.
Я нихуя в пантомиме этой не понимаю.
Закипаю. Сдерживаюсь, чтобы девчонку не обидеть.
У неё и так стресса хватает в жизни.
Ладно.
Тяну в другую комнату – и лапуля больше не спорит.
Что здесь произошло, бля?
– Я не хочу, – качает головой, когда укладываю в кровать. – Не хочу в этом доме. Он…
– Он тебе что-то сделал? – едва не рявкаю.
Сука.
Ему и так пиздец, но если тронул лапулю.
Если больше вреда причинил, чем я заметил.
Сука, надеюсь эту гниду откачают.
И я лично ему яйца отрежу.
Покромсаю так, что один хирург обратно не соберёт.
Живи, сука, мне с тобой ещё разбираться.
Похую на предательство, на подставу.
Александру тронул.
И тут у меня любые тормоза срывает.
– Нет, – выдыхает, забираясь под тяжёлое одеяло. – Не успел. Но хотел. И я выстрелила. Ударила в пах, потянулась за оружием. Как папа учил. А потом… Схватка началась. И прозвучал выстрел. И…
– Ясно, – я забираюсь в кровать следом за девчонкой. – Ещё один пункт запишем. Сначала водить научу, потом – самообороне. Явно лажаешь в этом!
– Валид!
Вспыхивает, обиженно губы дует.
А в глазах – эти огоньки злости, их танец.
Алесандра шлёпает меня по руке, пыхтит.
Я сильнее подначиваю.
Давай, маленькая, заводись и злись. Главно живи, а не затухай.
А с остальным я разберусь.
– Я не хочу здесь оставаться, – просит, прижавшись. – Валид, я тут больше не могу. Пожалуйста.
– Потом поговорим, – обрубаю. – Утром решим, что дальше делать.
– Решим или решишь? А?
– Не наглей, лапуль.
Расслабляется в моих руках, быстро отрубается.
Будто не пережила кошмар совсем недавно. А может поэтому и засыпает – нервная система не выдерживает.
Лежу, уставившись в потолок.
Дохера чего сделать надо, но не рискую шевелиться.
Не хочу Александру будить, пусть отдыхает.
Чуть позже выберусь, всё решать буду. Разгребать скопом проблемы.
С ублюдком-предателем.
Теми, кто Ясира советовал.
Кто за него головой ручался.
А ещё обещал проблемы Ярого решить. Ехал на встречу, когда чуйка сыграла, заставила всё отменить.
Я же, блядь, брата подвёл.
Должен был его вопрос уладить, но…
Сейчас этим заняться не смогу.
Поебать.
Пусть Данияр со своей девкой лично вопросы решают.
У меня, вон, лапуля на руке обустроилась.
Уткнулась в моё плечо, посапывает сладко.
– Спи, маленькая.
А я подумаю, как в такое болото ты меня затянула.
И как всё уладить так, чтобы нас двоих всё устроило.
Глава 43
– Лапуль…
– Я не хочу.
Я натягиваю одеяло с головой. Пытаюсь провалиться обратно в бессознательное состояние. Я спала и всё было хорошо. Никаких проблем или вопросов.
Но теперь я проснулась. И ужас вчерашней ночи накатывает на меня лавиной. Перекручивает, бросает из стороны в сторону, а после погребает под тонной сожаления.
Я начинаю дрожать. Сильнее кутаюсь в одеяло, но это не помогает спастись от холода.
Боже. Я убила человека! Я нажала на спусковой курок, выстрелила. Без капли сомнений. Потому что мою жизнь ценила больше, чем чужую.
Это неправильно. Так нельзя.
Я никогда не считала себя жутко принципиальной девушкой. Есть что-то, что можно обогнуть или принять, потому что такова жизнь. Есть грани, которые стираются другими людьми.
Валидом, например.
Но как для некоторых земля держится на трёх китах, так и я держалась на трёх незыблемых принципах. Они были выцарапаны в моей голове, выжжены в сердце.
Собственные заповеди.
Потому что так правильно. Потому что по-другому просто невозможно.
Мой папа самый лучший и справедливый, мой личный супергерой.
Преступление никогда нельзя оправдать, преступники – опасны, нужно держаться от них подальше.
Не убий. Никого, никогда, ни при каких обстоятельствах.
А теперь всё разрушилось. За такой маленький период времени, за мгновение ока. Пол исчез под ногами.
И я лечу.
Лечу в пропасть.
Но Валид не может меня больше поймать.
– Маленькая, – мужчина предпринимает новую попытку дозваться до меня. Сжимает моё плечо, я дёргаюсь. – Александра, ты не можешь прятаться всю жизнь.
То, каким тихим и спокойным голосом говорит Валид… Это убивает. Ещё сильнее закапывает меня.
Всё так плохо? Ужасно? Я действительно убила Ясира, он не выжил. Его кровь навсегда будет на моих руках.
Иначе с чего Палачу быть настолько нежным? Он бы уже гаркнул, вытащил меня силой. Но мужчина просто лежит рядом, прижимаясь к моей спине. Гладит по волосам.
По той части, до которой можно добраться.
– Оставь меня в покое, – прошу тихо, не уверена, что меня слышно. – Я пристрелила человека. Я просто хочу лежать и не двигаться. Не думать. А когда ты здесь…
– Ты не убила, я же говорил. Блядь, жив он. Пока.
– Нет!
Я вскрикиваю, резко сажусь. Ладонь Валида едва не бьёт меня по лбу, но я уворачиваюсь. Подскакиваю, задыхаюсь от шока.
– Не смей его убивать, – цежу, меня колотит от злости. – Не смей из-за меня… Я не хочу быть виновата в чьей-то смерти!
– Ты и не будешь, – Валид отвечает спокойно, облокачиваясь на спинку кровати. – Он меня предал. Предал своего босса. Попытался изнасиловать мою женщину. Я обязан на это среагировать.
– Так нельзя! Ясно? Нельзя, Валид! Именно из-за
