крылья в сердце, и сегодня, впервые раскрывшись, они дали свободу сотням людям. Позволь мне быть продолжением твоих крыльев… – Оливия запнулась, переводя дыхание, говорить тихо было сложно, хотелось кричать. Она коснулась его плеча, стоя слишком близко, он чувствовал ее дыхание своей щекой. – Потому что я люблю тебя.

Он обернулся, смотря в широко открытые глаза Оливии. Казалось, она боится пропустить любое движение на его лице, внимательно ожидая ответа. Он слегка улыбнулся, пальцем касаясь ее щеки… Неважно, что кругом зрители. Сейчас он забыл обо всех.

– Чтобы услышать эти слова, мне обязательно надо было сажать самолет без шасси?

– Обязательно, – кивнула она, ощущая его прикосновение.

– Тогда я готов это делать тысячи раз…

– Я тысячи раз повторю эти слова.

Хотелось обнять ее, но он убрал руку с ее лица, боясь не выдержать и сделать это. Сейчас для всех они актеры, и зрители ждут продолжения.

– Даниэль, – еле слышный шепот Оливии заставил его перестать дышать, – знай – я с тобой.

Три слова, которые изменили все. Ради нее он пожертвует капитанским креслом и сделает все, чтобы Оливия осталась в этом экипаже.

– Идут! – Голос Мирем заставил всех вздрогнуть. – Они идут! Карим!

Она кричала, махая руками, испуганно смотря на Даниэля и Оливию. Она кричала, предупреждая их об опасности разоблачения уже сейчас. Поддавшись эмоциям, Оливия отошла от Даниэля. Шаг в сторону, потом второй. Ноги больше не двигались, она не хотела покидать его. Сердце застучало сильнее, заставляя кровь поступать к мозгу быстрее…

Кто-то сжал ее плечи, поддерживая. А она стояла, прикрыв рот ладонью и наблюдая, как Даниэль, выпрямив спину, встречает «гостей». Его взгляд был полон уверенности, ни капли волнения.

– Даниэль! – Следом за Каримом зашел Мухаммед, он говорил бегло, но четко произносил каждое слово. – Я молился Аллаху за всех вас! Эта посадка останется лишь плохой историей в нашей компании. Я гарантирую, что виновник будет наказан. Я лично буду присутствовать при расследовании поломки.

Он тряс руку Даниэля, боясь отпустить. Его губы изогнулись в улыбке, и взгляд переместился на Марка:

– Марк, вы вдвоем проделали отличную работу, моей благодарности не будет предела. Все люди живы, это ваша заслуга…

– Это заслуга всего экипажа. – Даниэль поправил его слова, и Мухаммед кивнул, наконец выпуская его руку и обращаясь к бортпроводникам: – Шестьдесят секунд – это невероятный результат. Сегодня вы показали, на что способны члены «Arabia Airlines», я горжусь вами.

– Мы тоже гордимся собой, – прошептала Нина.

Оливия поняла, что это ее руки крепко сжимают ей плечи. Нина стала поддержкой не только физически, но и морально, ведь именно она стала свидетельницей признания Даниэля. Она могла выдать их прямо сейчас… Но лишь прижала Оливию к себе и прошептала ей на ухо: «Все будет хорошо».

– Вы можете идти по домам и хорошенько отдохнуть. Я отменю все ваши рейсы на ближайшую неделю, – произнес Мухаммед, обращаясь к экипажу. – Вы отлично поработали, и я не стану вас задерживать сейчас, но вашим пилотам придется остаться. – Тут же он обернулся к Даниэлю: – Тебе не привыкать писать рапорты, но мы не задержим вас надолго.

Прошел почти год, но Даниэль еще помнил экзекуцию по прилете из Коломбо. Это было долго и муторно, он держался из последних сил. Сейчас будет еще хуже – он так и не понял, чью сторону принял Марк. Начнет ли он предъявлять обвинения сразу? Или даст время на оправдание?

Оливия наблюдала, как вышли Карим и Мухаммед из холодной комнаты. Кондиционер работал на полную мощь. Или ее дрожь – это результат последствия адреналина в крови? Она боялась моргнуть, видя, как Марк и Даниэль последовали за ними.

Она сделала шаг вперед, желая еще раз увидеть глаза цвета кофе, и Нина отпустила ее. Но ноги не шли, а губы лишь шептали что-то неразборчивое, будто боялись быть услышанными. Хоть бы он не обернулся…

Даниэль замер возле двери и резко оглянулся назад, встречаясь с небом в глазах девушки. Затуманенный взгляд полон боли. Небесная гладь в самый дождливый день. Она переживала за него больше, чем он сам. Но сейчас Даниэль понял одну простую вещь – он переживает за нее. Они поменялись ролями.

Два шага назад, и его рука коснулась ее руки, перекладывая что-то твердое в ее ладонь и зажимая ей пальцы.

– Жди меня дома. – Он слегка улыбнулся и шепнул ей на ухо: – Я здесь не задержусь надолго, это просто формальность.

Оливия молчала, боясь произнести хоть слово, чтобы не разреветься перед всеми. Ему сейчас не нужны ее слезы, она должна быть сильной для него.

Келси рукой провела по плечу Даниэля, привлекая его внимание. Ее взгляд полон сочувствия, но слова были не об этом:

– Мы все с тобой, Даниэль, знай. Мы не видели тебя в салоне самолета. Может, ты и оказался там, но мы настолько были заняты подготовкой к посадке, что это ускользнуло от нашего внимания.

Она искренне улыбнулась и, кивнув, как поставила печать под своими словами.

Даниэль обвел всех взглядом, постепенно осознавая ее слова. Его экипаж сейчас доказывал, что они – одна команда. Сплоченный экипаж. Мечта любого капитана. Но он промолчал – в его планы не входила их ложь. Хотя это больше походило на недосказанность.

– Нас ждут, Даниэль. – Недовольный голос Марка заставил вновь направиться к выходу. Среди сочувствия и понимания капитан встретил холодный взгляд второго пилота. Впереди ждет тяжелое собрание и крах карьеры, сравнимый разве что с ударом самолета о землю.

Дверь со скрипом закрылась, и этот скрип, как скрежет по стеклу металлом, привел Оливию в чувство. Только сейчас она разжала пальцы и посмотрела на ключи в своей ладони. Ключи от его дома… Сжав пальцы снова, чувствуя боль от острых зубцов, она прижала их к груди. Он оставил их ей в доказательство своих чувств.

– Я отвезу тебя. – Шепот Нины на ухо заставил вздрогнуть. Еще капля сочувствия к ней, и она разревется.

– Я на машине, – кивнула Оливия, даже не удосуживаясь посмотреть в сторону коллег.

Сейчас ей хотелось быстрее добежать до машины, захлопнуть дверь и вжать педаль газа. Но это побег от реальности. Бежать всегда проще, чем