— Мне кажется, что ты здесь самая красивая невеста, — сказала Нина, касаясь ее щеки.

Когда на экране высветился их номер, Мора и Нина заняли свои места перед церемониймейстером, лысеющим мужчиной с усами и в очках, практически утонувшем в мешковатом коричневом костюме. Он принимался за каждую церемонию с благожелательной энергией человека, который проводит только одно бракосочетание в день, а не десятки. Пара в очереди за ними — женщина в красном платье в цветочек с короной из цветов в волосах и мужчина в галстуке того же красного цвета — любезно согласились стать свидетелями, стоя бок о бок и сцепившись переплетенными мизинцами.

Мора никак не ожидала, что с ней это случится. Конечно, прежде она иногда подозревала, что однажды услышит предложение руки и сердца, — захваченная любопытством, она даже подглядывала, не появится ли коробочка с кольцом среди одежды в комоде Нины, — но в марте все изменилось. С тех пор даже в самые интимные моменты, даже когда они совершенно погрузились в романтику мощеных улочек и журчащих фонтанов Италии, Мора не воображала, что Нина сделает ей предложение. Ведь они видели нити друг друга.

И Мора никогда бы не стала просить сама, не поставила бы Нину в неловкое положение. Она не испытывала никакого стыда при мысли о том, чтобы просто жить с Ниной, без законных на то оснований. Море не нужно было становиться половинкой в браке, чтобы чувствовать себя цельной личностью. Но как только Нина задала сакраментальный вопрос, как только возможность брака стала реальной и появилась перед ней в образе женщины, с которой она чувствовала себя как дома, Мора подумала, что, возможно, выйти замуж было бы и неплохо, как получить нечто прочное и долговременное в своей порядком взбаламученной жизни. Может быть, несмотря на все, чего ее лишила нить, на это у нее еще есть шанс.

После того как священник объявил Мору Хилл и Нину Уилсон молодоженами, новобрачные вернулись в главную галерею и вышли на тихую улицу. Нина сжала руку Моры, и они направились в ресторан неподалеку, где их дожидались родители и близкие друзья, — все организовала Нина, потратив на это субботу и воскресенье.

В отдельном зале, освещенном свечами, родители Нины и Моры сидели вместе с Эми, а за тремя другими столами собрались несколько самых близких коллег Нины, друзья Моры по колледжу, родственники, жившие неподалеку, и члены группы поддержки коротконитных.

Еще до того, как появились нити, Мора искренне считала, что в браке есть что-то ненормальное: разве не странно посвятить остаток жизни кому-то, даже не пожив вволю в одиночестве? И конечно, кому-то ее брак с Ниной покажется еще более трудным для понимания. Тем не менее все собравшиеся в ресторане, их родные и друзья, в последний момент отменили свои планы, перекроили свою жизнь, чтобы прийти сюда сегодня вечером и поддержать этот безумный поступок двух женщин. Чтобы наполнить зал любовью.

Когда подали праздничные блюда, Нина подошла к Море, весело болтавшей с кузиной.

— Осталось еще кое-что, — сказала она.

Мора улыбнулась, глядя на нее с притворным подозрением, и, когда в динамиках зазвучали скрипки, вдруг заметила, что четыре стола для гостей были расставлены так, чтобы остался небольшой пустой квадрат в центре. Таков был план Нины с самого начала. Не скрывая изумления, Мора позволила Нине поднять себя из кресла и заключить в объятия, в то время как по залу струился голос Нэта Кинга Коула[27].

— Поверить не могу, что ты все это сделала, — прошептала Мора, прижимаясь щекой к щеке Нины. — Все это.

— Если кто и заслуживает этого, так это ты.

И они медленно покачивались взад и вперед на крошечном импровизированном танцполе, не размыкая объятий.