«Хитер… — невольно подумал Муттун, разглядывая настоятеля. — Благодать какого бога — Амона или Сета? Боится подставы… И то верно. Жрецы ордена Гора вездесущи. Пока не прочтет мою верительную грамоту, откровенности ждать не стоит».

— Да будет так, — ответил Муттун. — Нам бы побеседовать в удобном месте…

Настоятель храма молча кивнул и жестом указал, куда идти. Уж он-то знал, что к любым стенам могут быть пришиты чужие уши. Муттун не сомневался, что где-то среди колонн таятся телохранители Нефер-хеперу-ро с луками в руках, готовые в случае опасности мигом нашпиговать непрошеного гостя отравленными стрелами. А со смертельными ядами почитатели Сета хорошо знакомы.

Помещение, куда привел настоятель Муттуна, оказалось совсем небольшой комнаткой. Похоже, здесь была своего рода кладовая жреческого инвентаря. Но двери в него вели двойные, так что подслушать разговор было проблематично. А то, что комнатка считалась «переговорной», сомнений не вызывало — в ней находился низенький столик и два мягких диванчика. Усевшись, Нефер-хеперу-ро указал на диванчик напротив и молвил:

— Я внимательно слушаю…

Его строгое лицо стало каменным. Черные неподвижные глаза впились в Муттуна с такой силой, что тот едва не начал задыхаться. То, что жрецы Сета владеют гипнозом, для него не было секретом. Но так встречать брата по вере было, по меньшей мере, неэтично, да и вообще непозволительно. Муттун огромным усилием стряхнув наваждение, навеянное старым жрецом, пустил в ход свой дар.

Финикийские маги, у которых он учился, владели техникой магнетизма (так они называли гипноз) не хуже жрецов Черной Земли. А Муттун в свое время был едва не лучшим учеником жреческой школы…

Ментальный удар гостя заставил настоятеля вздрогнуть. Лицо Нефер-хеперу-ро вдруг «поплыло», и он резко отшатнулся. Муттун мысленно выдал образ разъяренной пустынной змеи, готовой к броску, и старый жрец не выдержал молчаливого «состязания». Он перевел дух и, недовольный собой — так глупо опростоволоситься! — буркнул:

— Я весь внимание…

Муттун покривился, что должно было изображать приятную улыбку, достал из складок одежды свернутый в трубочку опечатанный папирус и вручил его собеседнику. Настоятель, проверив печати, вскрыл письмо и начал читать, хотя на первый взгляд на хорошо обработанном папирусе был начертан бессистемный набор каких-то непонятных знаков, не похожих на алфавит ни одного из государств Ойкумены. Это был тайный шифр ордена Сета, и опытный настоятель храма мог читать сообщение, не обращаясь к помощи шифровальной таблицы.

— Оказать всемерную помощь… В чем она должна заключаться? — Нефер-хеперу-ро пытливо глянул на Муттуна; после гипнотической схватки он зауважал гостя и стал предупредительным.

— Шаррукин должен уйти к предкам, — понизив голос, ответил Муттун. — И как можно скорее.

— Почему?

Вопрос был не к месту. Распоряжение руководства ордена Сета настоятель должен был принять к исполнению без разговоров и лишних вопросов. Но Муттун понимал старика. Шаррукин благоволил к жрецам всех религий, которые существовали в Земле Ашшур. Он не мешал им заниматься своим делом, благоразумно рассудив, что верование человека — это его личное дело. И силком тащить в свою веру чужеземцев было верхом неблагоразумия. Достаточно было того, что все покоренные ашшурами народы и племена исправно выплачивали дань завоевателям.

Умудренный долгой жизнью Нефер-хеперу-ро считал, что от добра добра не ищут…

— Высшие не обязаны докладывать нижестоящим братьям о своих замыслах, — сухо заметил Муттун. — На все воля Сета…

На лице настоятеля не дрогнул ни единый мускул. Он понял свой промах и в ответ на слова гостя лишь изобразил поклон, который подразумевал невысказанные, но единственно верные в данном случае слова: «Слушаю и повинуюсь».

Снова порывшись в складках своей одежды, Муттун достал небольшой деревянный пенал.

— Здесь находится то, что поможет исполнить повеление Хранителей, — сказал он, передавая пенал настоятелю храма.

В этот момент невольная дрожь пробежала по телу Муттуна и он с трудом подавил желание уйти из храма как можно быстрее. Нефер-хеперу-ро вполне мог за долгие годы жизни в Земле Ашшур переродиться и стать предателем. Возвращение в Та-Кемет ему уже не светило, поэтому не исключено, что настоятель мечтал о спокойной, обеспеченной старости. А теперь ему нужно было ввязаться в смертельно опасную интригу, финал которой непредсказуем.

Если Нефер-хеперу-ро сдаст его тайной службе Шаррукина, то Муттуну придется молить все известных богов, чтобы они поскорее забрали его на серые равнины. Ашшуры были большими мастерами продлевать мучения своих врагов. Изощренные пытки могли длиться неделями. Умереть по своей воле было невозможно, потому как опытные лекари поддерживали слабую искру жизни в истерзанном теле различными бодрящими снадобьями.

Муттун догадывался, кто стоит за его весьма опасной миссией. Израильтяне не могли смириться с тем, что Шаррукин, победив царя Осию, разделил народ, отправив свыше тридцати тысяч иудеев на чужбину. То, что царь ашшуров взял в жены дочерей Осии, не играло никакой роли в смертельной ненависти иудеев к завоевателю. Уж как израильтяне вышли на орден Сета, можно было только догадываться. Но они точно знали, что лишь почитатели Змея смогут проникнуть в святая святых — царский дворец в Дур-Шаррукине.

И естественно, чтобы послать гонца в Землю Ашшур, иудеи обратились к финикийцам, которые были им близки и которые успешно торговали с ашшурами; собственно говоря, не только с ними, но и со всеми известными странами и племенами…

Нефер-хеперу-ро открыл пенал, и его взору предстал хрустальный пузырек, покоящийся на мягкой обивке и закрытый плотно притертой пробкой, которую залили смолой.

— Осторожно! — невольно воскликнул Муттун. — Если разбить этот сосуд, то спустя недолгое время мы умрем, и ничто нас не спасет.

— Его содержимое должно попасть в пищу? — деловито спросил настоятель.

— Это лишнее.