Шрифт:
Закладка:
(9) Известно, что Октавий Авит7, легат проконсула, под влиянием неразумного благоговения вылил на дельфина, когда он однажды вышел на берег, ароматов. От необычности поступка и от запаха тот уплыл в открытое море8; только спустя много дней его увидели, вялого и печального. Потом, восстановив свои силы, он опять стал по-прежнему резв и взялся за обычную службу. (10) На это зрелище стекались все должностные лица, прибытие и пребывание которых стало истощать небольшую общину новыми расходами9. Наконец, и самое место теряло свой покой и уединенность; решено было тайком убить того, ради кого собирались люди.
(11) Как жалостно, как пространно ты все это оплачешь, разукрасишь, вознесешь! Впрочем, нет нужды что-нибудь придумывать и прибавлять; достаточно не преуменьшать того, что правдиво. Будь здоров.
34
Плиний Транквиллу1 привет.
(1) Успокой мою тревогу: я слышу о том, что я плохо читаю, по крайней мере стихи; речи – прилично, но стихи тем хуже. Поэтому, я думаю, при чтении близким друзьям2 испытать своего вольноотпущенника3. Это допустимо в дружеском кругу; я знаю, что сделал нехороший выбор, но знаю также, что он будет читать лучше, если только не будет волноваться: (2) он такой же новый чтец, как я поэт. Сам я не знаю, что мне делать в то время, как он будет читать: сидеть ли мне пригвожденным, немым и безучастным или, как некоторые, подчеркивать то, что он будет декламировать, – шепотом, глазами, рукой. Однако я думаю, что танцую не менее скверно4, чем читаю. Еще раз скажу: успокой мою тревогу и ответь мне правду, лучше ли читать очень скверно, чем не делать всего этого, или делать все это. Будь здоров.
35
Плиний Атрию1 привет.
(1) Книгу, которую ты послал, я получил и благодарю. В настоящее время я очень занят, и поэтому я еще не прочитал ее, как мне этого ни хочется. Я должен, однако, относиться с таким почтением к самой литературе и к твоим сочинениям, что считаю нечестивым приступать к ним иначе, чем с душой, не занятой ничем другим. (2) Очень одобряю, что ты предпринял прилежный пересмотр своих трудов. Тут есть, однако, некоторая мера: во-первых, излишнее старание больше уничтожает, чем исправляет, затем оно отвлекает нас от нового, но не заканчивает и прежнего и не позволяет начинать следующее. Будь здоров.
36
Плиний Фуску1 привет.
(1) Ты спрашиваешь2, каким образом я распределяю свой день в этрусском поместье. Просыпаюсь, когда захочу, большей частью около первого часа3, часто раньше, редко позже. Окна остаются закрыты ставнями; чудесно отделенный безмолвием и мраком от всего, что развлекает, свободный и предоставленный самому себе, я следую не душой за глазами, а глазами за душой: они ведь видят то же, что видит разум, если не видят ничего другого. (2) Я размышляю над тем, над чем работаю, размышляю совершенно как человек, который пишет и исправляет, – меньше или больше, в зависимости от того, трудно или легко сочинять и удерживать в памяти4. Затем зову секретаря и, впустив свет, диктую то, что оформил5. Он уходит, я вновь вызываю его и вновь отпускаю. (3) Часов в пять-шесть (время точно не размерено) я – как подскажет день – удаляюсь в цветник или в криптопортик6, обдумываю остальное и диктую. Сажусь в повозку и занимаюсь в ней тем же самым, чем во время прогулки или лежания, освеженный самой переменой. Немного сплю, затем гуляю, потом ясно и выразительно читаю греческую или латинскую речь не столько ради голоса, сколько ради желудка7; от этого, впрочем, укрепляется и голос. Вновь гуляю, умащаюсь, упражняюсь, моюсь.
(4) Если я обедаю с женой и немногими другими, то читается книга8, после обеда бывает комедия и лирник; потом я гуляю со своими людьми, среди которых есть и образованные9. Разнообразные беседы затягиваются на целый вечер, и самый длинный день скоро кончается.
(5) Иногда в этом распорядке что-нибудь меняется: если я долго лежал или гулял, то после сна и чтения я катаюсь не в повозке, а верхом (это берет меньше времени, так как движение быстрей). Приезжают друзья из соседних городов, часть дня отбирают для себя и порою своевременным вмешательством помогают мне, утомленному. (6) Иногда я охочусь, но не без табличек10, чтобы принести кое-что, если ничего и не поймал. Уделяется время и колонам (по их мнению, недостаточно): их деревенские жалобы11 придают в моих глазах цену нашим занятиям и городским трудам. Будь здоров.
37
Плиний Павлину1 привет.
(1) Не в твоем характере затруднять близких друзей традиционными и, так сказать, официальными услугами, а я люблю тебя слишком крепко и не боюсь поэтому, чтобы ты, консул, истолковал не так, как мне желательно, мое отсутствие в календы2, тем более что меня задерживает необходимость упорядочить многолетнюю аренду моих поместий3, и тут приходится принимать новые решения. (2) За прошлое пятилетие недоимки возросли, хотя я и делал большие скидки; поэтому большинство, отчаявшись в возможности уплатить долги, вовсе не заботится об уменьшении их. Люди тащат и тратят все, что у них появляется в хозяйстве, считая, что им нечего уже жалеть себя. (3) Надо прийти с помощью и лекарством в этой растущей беде. Лекарство одно: я буду сдавать землю не за деньги, а за часть урожая и буду ставить своих людей надзирать за работой и хранить урожай. Вообще, ведь нет более справедливого дохода, чем тот, который принесут земля, небо, год.
(4) Но такой порядок требует большой добросовестности, острых глаз, многочисленных рук. Следует, однако, попытаться и, как при застарелой болезни, искать помощи от перемены. (5) Видишь, какая грубая причина не позволяет мне быть при тебе в первый день твоего консульства; я, впрочем, и здесь отпраздную его, словно присутствуя там, пожеланиями, радостью, поздравлениями. Будь здоров.
38
Плиний Сатурнину1 привет.
(1) Я хвалю нашего Руфа2 не потому, что ты просил меня это сделать, но потому, что он вполне достоин этого. Я прочитал его книгу, совершенную во всех отношениях и которой моя любовь к нему придала много прелести. Тем не менее я судил; судят ведь не только те, кто читает с недоброжелательством. Будь здоров.
391
Плиний Мустию2 привет.
(1)
