Сколько раз так продолжалось — не знает. Три раза он ей точно не позволил кончить. И с каждым разом приходилось увеличивать время «передышки». Остановился он, лишь когда его голова закружилась от запаха Фреи, от запаха её тела, которое требовало овладеть ею, дать довести дело до конца.

И то, оторвался не сильно. Перейдя с массажа внутренних стенок влагалища и давая передохнуть наружной точке, Вайс облизнул уста лисицы, и заглянул в глаза, проверяя состояние.

— Я могу делать это всю ночь, — предупредил он. — Когда одного прикосновения хватит, чтобы взорвать тебя, я отойду на полчаса. Удовлетворюсь сам, вернусь, и мы продолжим. Чтобы этого не случилось, ты еще помнишь, на какой вопрос ты должна мне дать ответ?

Как же ей хотелось, чтобы он продолжал! Она желала получать ласку и дарить ее в ответ. Уже было плевать, что это не руки Анградэ к ней прикасаются, властно целуют не его губы. Она была уже не просто Искоркой, а настоящим костром, в который подкидывали все больше дров, но в последний момент вынимали.

Подняв на Вайса замутненный взгляд, Фрея облизала свои губы, чтобы почувствовать его вкус на них.

— Как насчёт сделки? Я расскажу все, а ты забудешь упомянуть мое имя в отчётах. — Она готова уже была рассказать ему все, лишь бы эта сладкая мука прекратилась, но до последнего пыталась спасти себя. Облизав губы ещё раз, она потянулась к нему, но сейчас каждое движение остро чувствовалось, и она закусила губу, почуяв, как внизу все заныло. — А потом развяжи меня, и мы продолжим.

— Я что, настолько довёл тебя, что ты забыла…

«О свадьбе?» — хотел продолжить он, но тогда все его старания псу под хвост! Он вовремя прикусил язычок, который, чего греха таить, тоже не желал в собственном рту оставаться.

— Сначала слова, лиса, только потом действия.

Хотя его действия противоречили словам. Но Вайс, не вынимая руку, прекратил любые действия. Он стал слушать, с неохотой вспомнив, что он всё это делал по делу. И Фрея рассказала. Рассказала всё, что знала. Вайс поверил ей, что она не знала причин, но она подтвердила всё: Император повинен в смерти Амстронга, и он дал команду шпионке убить Лестата. С каждым словом Вайс мрачнел. Он должен был радоваться, но, наверное, он до последнего надеялся, что в советниках короля не будет таких крыс, как Император.

Стоило Фрее ответить на последний вопрос о причинах «Я не знаю, клянусь», Вайс, уставший терпеть, впился в её измученный ротик снова. Пальцы с двойной силой заработали внутри неё, при этом большой палец упирался к клитор.

Стоны Фреи в его рту сводили его с ума, а когда бедняжка получила желаемое, Вайс вновь оторвался, чтобы она передохнула, справилась с дыханием, вытерпела всю ту мощь, что вырвалась из неё. И хоть наблюдать было за этим так сладко, он оторвался, чтобы расстегнуть наручники.

Зачарованный металл упал на пол, а сам Вайс сел на кровать напротив своей добычи. Сидел и ждал с наглой ухмылкой, расставив ноги так, чтобы Фрея видела, что творилось с ним там; до чего она его довела.

А что ей нужно было делать? Здесь Вайс предоставлял выбрать самой.

Стоило ей почувствовать, что волна прошла, а по венам снова потекла магия, она тут же набросилась на него. Запрыгнув сверху, она заставила его упасть на кровать и разодрала одежду на нем, царапая ноготками грудь до крови. Фрея хотела сделать ему больно за то, что он сотворил с ней, на что толкнул. Она просто убьет его. Убьет! Но вместо этого её губы накрыли его в страстном, требовательном поцелуе, будто она хотела показать ему, кто тут на самом деле главный; что он ее не сломил.

Но он сломил… Стоило в ее голове промелькнуть здравой мысли и напомнить об Анградэ, как Фрея сильно схватила Вайса за горло и отстранилась. Но одного его взгляда блестящих, полных животного желания глаз хватало, чтобы заставить ее рычать и снова впиваться в его губы до болезненных укусов.

Она не поняла, когда ее вторая рука оказалась на его стволе и заходила по нему. Когда его руки снова коснулись ее кожи. Это все сводило ее с ума. Она не помнила, чтобы даже с Анградэ её захватывала такая безумная страсть. Словно Вайс разбудил в ней какие-то дикие, примитивные инстинкты.

Хотя на секунду Вайсу показалось, что она действительно собиралась его убить. Он уже пытался вспомнить заклинания, но вот её губы вновь на его устах, и страх проходит. Только желание отомстить за каждую царапинку. Но вот она уже заглаживает свою вину, и Вайс зарычал от удовольствия. Это стоило тех мук, что он с ней творил. Горячая ладонь так приятно легла на член, но как она это делала! Практики у его лисички было навалом.

Вайс сильно устал за время «пыток», он был не против, что она всё делала сама, но вот только мужскую гордость это не устраивало. Ему не составило труда приподняться с Фреей на теле и разодрать всю её одежду к чертям собачьим! И пусть то и без его рук было лишь тряпками — красивыми, но настолько откровенные наряды он никогда не называл одеждой.

Схватив Фрею и опрокинув, подминая под себя, Вайс помог ей спустить свои штаны, после чего, не долго думая, он вошел в неё рывком одновременно с жарким поцелуем, во время которого он неустанно терзал и кусал её губы. За всё это время, казалось, сколько можно? Но было мало! Она уже полностью пропиталась его телом, его прикосновениями и даже вкусом, но Вайс находил сантиметры, которых он еще не касался. А может, он хотел так думать.

Слишком долго ждал и слишком долго она истязала его воображение — Вайс быстро забылся в ней резкими рваными толчками, не просто доставая до конца, но и сотрясая внутри неё всё.

Хорошо, что комната была заглушена заклинанием, потому что замок Тени ещё никогда не сотрясался от таких стонов. Фрея давно потеряла способность мыслить, лишь отдалась во власть сильного мужчины. Когда сильнейший оргазм накрыл её, она с силой вжалась в него, впиваясь ногтями в спину. Наверняка и ее разодрала в добавок к груди, но это только радовало ещё сильнее.

Фрея даже не поняла, когда все закончилось, но этот быстрый и определенно самый яркий секс в её жизни ей ещё аукнется. Дыхание постепенно