каждой минуте. Дарион рядом. Такой сложный, болезненно закрытый, но любящий и любимый. История родителей была примером для Маргариты, и она спасёт своего мага. Наверное, так и становятся настоящими спутницами. Для неё это будет урок терпения и любви, а она всегда была прилежной ученицей.

К вечеру они забрались в очень густой подлесок, Ри даже решила, что заблудились, но Дарион упрямо раздвигал ветки и шёл вперёд, придерживая гибкие деревца и кусты, чтобы и Маргарита могла пройти. Она не хотела сбивать спутника и молчала, сгорая от любопытства. Кажется, маг вёл их в очередное тайное место, где можно спокойно заночевать.

И действительно, Люций широким жестом отодвинул поросль деревцев и открылся тёмный пролом.

— Не бойся. Нам не придётся ночевать в пещере, — маг заметил, как она нерешительно остановилась возле входа.

Он протянул Маргарите руку, и вместе они оказались во мраке. Ри боялась не отсутствия света, зрение магов позволяло свободно двигаться, а диких животных. Без магии они вряд ли справились бы с крупным хищником. Правда, она и не знала, водятся ли в Хриллингуре опасные звери. Грустно усмехнувшись, Ри подумала, что самые опасные животные юга — сами южане.

Всё время она чувствовала руку Дарионе в своей руке и успокоилась. Петляющий узкий ход оказался коротким, и они быстро вышли на почти круглую поляну с маленьким водопадом. Вода лилась прямо из разломов камня и падала в углубление, где с трудом мог поместиться один человек. Не водоём, скорее большая чаша.

— Ритуальный круг! — вышло немного громче, чем она хотела и эхо повторило её слова.

Дарион приложил палец к губам и улыбнулся. Маги стояли возле площадки с четырьмя жертвенниками, посвящёнными разным стихиям. Центральная площадка обрамлялась белыми камнями. В центр они не пошли. Люций разложил костёр у выхода из пещеры. Ни один маг не стал бы делать этого в самом круге. И сидя возле огня, насыщаясь кроличьим мясом, тихо переговариваясь с магом, Ри испытывала полное успокоение.

— На севере есть остров, — шептала она. — На нем ритуальный круг. Отец с мамой проводили там защитный ритуал. Мама уже была беременна мной и братом. Я читала, что финал ритуала — это наивысшее единение мага и его спутницы, дарующее магические силы и защиту.

— Только от магии, — Дарион рассматривал жертвенники и белые камни, лицо его казалось неподвижным. — Против кинжала или яда защиты не работают, — он помолчал. — Здесь принято у магов заключать брак в ритуальном круге. Говорили, что я зачат во время ритуала, поэтому мама считала меня очень удачливым и способным, — помрачнев, маг отвернулся. — Да, уж. Удача. Нечего сказать.

— Разве нет? — Ри нежно коснулась его плеча. — Ты жив, а это главное.

— Давай спать, — он стал осматриваться, чтобы устроится в стороне от неё.

Но Маргарита освободила немного места на расстеленном плаще.

— Иди ко мне. Так теплее и…надёжнее. Рядом не так страшно.

С сомнением Дарион смотрел на предложенное место. Они поместятся, но … В его голове существовало столько причин, почему не следует этого делать, а Ри просительно заглядывала в глаза. Дарион сдался, но лёжа лицом к лицу с Маргаритой оставил небольшое расстояние между ними.

— Расскажи мне о розе в хрустале, — после длительного молчания и попыток уснуть спросила она.

— Мой дар тебе, — маг снова хмурился.

— Какая в нем магия?

— Я разорвал сделку с богом низин, и он охраняет тебя. Да, и куб у меня с собой, — Дарион приподнялся и достал из мешка подарок.

Они вдвоём смотрели на розу — свежую, будто омытую росой, и свободную от тумана. Хрусталь оставался прозрачен, как и было прежде.

— Опасности больше нет, — улыбка тронула губы мага.

— Конечно, ведь ты рядом, — Маргарита потянула его к себе. — Обними меня. Только обними. И мы уснём вместе.

Руки Дариона легли ей на спину, удерживая, точно она собиралась сбежать, а он не мог позволить этому свершиться. Маргарита одной рукой касалась его волос, а другой груди, чувствуя биение сердца. Они засыпали обнявшись, согревая друг друга телами и дыханием, ставшим общим на время.

49

Верея опустила руки.

— Ты был рабом? — в её глазах тесно сплелись ужас и сочувствие.

— Нет, беспечным юнцом, — умывшись, Скай отыскал рубаху. — Поверил тому, кому нельзя верить, — зачем только говорит об этом с девчонкой, сам не понимал. — Подвёл близких. Чуть не погубил всех.

— И теперь не веришь никому, — она не спрашивала, сама утверждала то, в чём Скай не сразу признался и самому себе.

— Никому нельзя верить кроме родной крови, — он упрямо сжал губы.

— Иногда родная кровь это не только кровь, — ведающая смотрела на Фолганда с той спокойной уверенностью и пониманием, как могут лишь истинные женщины-маги, будто богини земель на время проявляют себя в них.

Заворожённо Скай не мог отвести взгляда от Вереи, такой хрупкой, что хотелось всегда быть рядом и защищать, и такой сильной, точно сама могла встать рядом наравне и закрыть от бед.

— Наша кровь смешалась, когда палачи тени хотели забрать тебя. Случайность…

Она молчала. Они оба знали, что исполнили часть брачного ритуала.

«Может быть поэтому происходят все эти странные вещи?» — подумалось Скаю. Ведающая взяла его за руку.

— Иногда случайность — следствие того, что у нас нет выбора.

Высвободив руку, он пошёл к навесу, обернулся, холодный, с острым взглядом менталиста

— Когда у меня нет выбора, я делаю так, чтобы он появился. Я решаю.

Они укрылись под крышей от внезапного дождя, с губ Вереи не сходила чуть заметная улыбка. Продумав всё, младший маг отбросил вопросы, не относящиеся к делу, стремился быстрее закончить с одним делом, чтобы вернуться к другим. Он беспокоился за отца больше, чем за сестру, догадываясь, что Эльсвер способен на любую жестокость.

— Так, порталы умеешь делать?

— Здесь не принято, — Верея отвечала охотно и лицо тоже стало серьёзным. — Нам недоступны такие схемы.

У Ская от удивления слетела вся холодность.

— Не принято сплетать порталы? Как такое может быть?

Пожав плечами, Верея не знала, что и ответить.

— Но если бы вы умели, то легко уходили бы от палачей! Вот, смотри!

И он вскочил, сконцентрировался, пытаясь создать особый портал, какие делают менталисты. Работа шла