- Пани Машкевич!

- Ммм?

- Скажите, как вы полагаете, что придумал господин князь, чтобы помочь моей беде?

- Так откуда мне знать? Его Светлость у нас весьма начитан и знает многое, а потому просто доверься ему и надейся, что все задуманное получится!

Я кивнула, опустив голову к книге. Короткий диалог был закончен. Домовиха оставила меня в своей лаборатории и, шурша нижними юбками, удалилась из подвала. Сидевший в архиве пан Казимир выразительно откашлялся, словно напоминая о себе и я, со вздохом, стала вчитываться в сложное зелье, которое мне предстояло сварить вскорости, хотя я никак не могла понять, как оно может помочь сестре.

Признаться, мне никак не удавалось сосредоточится на этом важном занятии, я то и дело отвлекалась, то с приходом пани Машкевич, которая пришла, чтобы взять банку с мазью от боли – кто-то из горничных подвернул ногу на лестнице и, слава богам, произошло это на нижней ступеньке, иначе бедняжка не отделалась бы синяками на бедре. Иногда меня отвлекал пан Кондрат, спустившийся в архив, чтобы что-то прочитать в свитках, при этом он то и дело покашливал и, иногда, как мне показалось, нарочно, кряхтел. Но только больше всего я отвлекалась даже не на посторонние звуки, а на собственные глупые мысли, как не удивительно, связанные с князем Вацлавом.

Хозяин Крыла никак не шел у меня из головы. А от воспоминаний его губ на моих губах, по телу разливалась сладкая истома, которая пугала меня и, одновременно, заставляла желать видеть Вацлава. Но увы, после разговора в кабинете, я больше не видела князя, а прошло уже два дня. Пани Машкевич сетовала на то, что Трайлетан с необходимыми компонентами для зелья, никак не возвращается, а я только и могла думать, что о князе, а в прошлую ночь, напугала свою соседку по комнате. До сих пор помню лицо Габриэлы в свете свечи, склоненное надо мной. Ее волосы, выбившиеся из косы и испуганные, широко распахнутые глаза.

- Что болит? – спросила она. – Где болит?

Я тогда ничего не понимающе моргнула, поспешив уверить женщину, что со мной все в порядке, на что она мне ответила:

- Наверное, что-то страшное приснилось, - и добавила, - ты стонала во сне, я и перепугалась. Думала, что-то болит!

Меня спасла темнота. Она не позволила Габриэле разглядеть, как покрылось красными пятнами мое лицо, и я почти сразу же вспомнила то, что мне снилось, а точнее того, кто снился мне.

- Нет все в порядке, - заверила я подругу. – Ложись спать!

А когда она легла и затушила свечу, я уставилась в потолок, думая о том, почему мне продолжает сниться Вацлав, а его прикосновения, даже во сне, заставляют мое сердце биться быстрее, а мое тело…

Пан Казимир снова кашлянул, на этот раз сипло и я, не удержавшись, встала, решительно закрыв книгу на веточку лаванды, которую использовала вместо закладки. Оставив ее на столе, осторожно вышла из лаборатории и выглянула в помещение архива, заметив, что дворецкий сидит за своим столом спиной ко мне.

- Вы не заболели, пан Кондрат? – спросила осторожно.

Шесть рук одновременно взмыли в воздух. Пан Казимир повернулся ко мне и посмотрел своими ужасающими глазами.

- Вот еще! – произнес он.

- Но вы так часто кашляете! – заметила я.

- Это пыль, - пояснил он и показал мне какую-то книгу, совсем крошечную в его огромных руках и старую, как сам мир с момента его сотворения.

- Она здесь повсюду! – добавил дворецкий.

Я понятливо отвела глаза и попятилась назад в лабораторию, и уже было скрылась из виду, когда Казимир снова заговорил, обращаясь ко мне.

- Это правда, что ты хочешь покинуть Крыло?

«Скорее всего, ему рассказала пани Машкевич!» - мелькнула мысль, но вслух я сказала короткое: «Да!», - подтверждая его слова.

- А мне было показалось, что тебе нравится в замке! – предположил дворецкий и я бросила на него быстрый взгляд.

- Это не мой дом, - ответила я. – И не моя судьба! Если я могу жить вне замка, я уйду отсюда.

- Понимаю, - он кивнул и отвернулся. – Что ж, - добавил тихо, - каждый из нас кузнец своего счастья. Возможно, ты права!

Я попятилась назад в лабораторию, надеясь, что пан Казимир не продолжит этот разговор. Он и не продолжил, просто снова погрузился в свои свитки и древние книги, я же - в свою, пытаясь в очередной раз запомнить названия ингредиентов, необходимых для зелья. Скрип двери оповестил меня, что кто-то пришел. Первой мыслью было, что это вернулась пани Машкевич, но когда я оторвала взгляд от рецепта зелья и подняла голову, то увидела в проеме, отделявшем архив от лаборатории, самого князя. Вацлав стоял там и смотрел на меня, и что-то дикое полыхало в его синих глазах, и в моей груди разгоралось ответное пламя.

«Что же делать?» – подумала я взволнованно.

- Как успехи? – спросил князь, переступая порог.

- До вашего прихода, господин князь, еще ничего не взорвалось, если вы это имеете ввиду! – ответила быстро.

Мужчина улыбнулся.

- Я встретил пани Машкевич в холле, и она сказала, что ты занимаешься здесь! - произнес он и сделал несколько шагов, сокращая между нами расстояние. Сейчас он как-никогда напоминал мне того демона, которого я встретила в первый день нашего знакомства с Вайлавом. Нет, внешне князь оставался человеком, но было в нем нечто опасное, отчего мое сердце колотилось, будто сумасшедшее. Этот мужчина ухитрялся пугать меня и привлекать одновременно, и, признаюсь, я не знала, какое чувство сильнее: страх или влечение.

Князь тем временем пододвинул к столу табурет и опустился на него, устроившись напротив меня. А спустя менее чем минуту звук закрываемой двери оповестил меня, что пан Казимир вышел, оставив нас с хозяином замка наедине.

- Это сложное зелье! – сказала я, нарушив тишину, опустившуюся почти физически ощутимо на комнату. – Но я не совсем понимаю, как мы будем его использовать!

- Сложное! – кивнул Вацлав. – Даже составляющие его ингредиенты добыть непросто.