— Если ничего срочного, поговорим завтра. А еще лучше, послезавтра, сейчас нам с Ульяной некогда, — отрезает Демид и сбрасывает вызов.

Но телефон оживает снова. На этот раз звонит Макс. Вначале бурно радуется, что с Демидом все в порядке, затем сообщает, что они с Лейлой, Диной и ее парнем, зависают в клубе. Предлагает нам присоединиться.

— Как-нибудь в другой раз, — отказывается Демид.

— Чай? — спрашивает у меня одними губами, пока из динамика льются теперь Динины потоки радости.

Я киваю.

Демид встает, и подходит к столешнице. Одной рукой продолжает удерживать телефон, второй наполняет чайник, включает и начинает доставать кружки.

— Кстати, отвар, — восклицаю я, едва Демид заканчивает разговор.

Он поворачивается и словно непонимающе смотрит на меня.

— Ну, отвар, чтобы я не забеременела, — говорю взволнованно, — как я могла забыть?

При этих словах я, кажется, снова краснею. Но этот вопрос должен быть решен.

Демид отворачивается и продолжает возиться с чаем, но я прекрасно знаю, где хранится нужное. Демид, похоже, не собирается туда подходить.

— Эй, ты слышал? Демид!

Он снова поворачивается ко мне. Стоит, замерев.

Я напрягаюсь.

— Только не говори, что он у тебя закончился! — в моем голосе мне чудятся истерические нотки.

— Нет, не закончился.

— Тогда сделай. Или… Или дай, я сама сделаю.

Тут я вскакиваю с места и подбегаю к нему.

Лично тянусь к нужному шкафчику, но Демид останавливает меня, перехватывая мое запястье. Впивается взглядом в мои глаза.

От его близости и прикосновения у меня захватывает дух. Но речь сейчас не об этом.

— В чем дело, — восклицаю я, — отпусти.

— Ульяна, я…

Он замолкает, но продолжает смотреть на меня.

— Что?

Пытаюсь вырвать руку, но Демид не только не выпускает ее из захвата, но еще и придвигается ближе, притесняя меня к столешнице.

Мне сразу становится нечем дышать.

— Я был бы рад, если бы ты забеременела, — произносит на полном серьезе, а у меня чуть не отвисает челюсть.

— Что?

— Немного рано.

Отпускает меня и достает из шкафчика заветный отвар. Берет пустую чашку, засыпает его, а потом заливает кипятком.

Я наблюдаю за всеми его действиями, словно завороженная.

— Держи.

Протягивает мне чашку, а когда я ее принимаю, снова отходит. Берет свой чай и начинает пить, даже не глядя на меня.

Делает вид, что ни о чем таком мы только что не говорили.

Тогда я отставляю чашку, и сама подхожу к нему. Встаю прямо перед ним.

— Ты ведь понимаешь, что мы даже не встречались толком, да? — спрашиваю я. — Не жили вместе…

— Ты все усложняешь, Ульяна.

— Зато ты упрощаешь.

— Ты вляпывалась из-за меня в такое дерьмо, что сложно теперь будет делать вид, что я тебе всё также безразличен.

— Конечно же, ты мне уже давно не безразличен, но ребенок…

— Станет естественным продолжением нашей любви, — завершает за меня Демид.

И не даёт мне опомниться.

— О моих чувствах, я думаю, ты давно знаешь. Если оставались сомнения… Уверен, что ты слышала наш разговор с Мадленой. А старая ведьма задала этот вопрос специально для тебя. Если хочешь, могу повторить.

— Стоп! — поднимаю я руку, ладонью вперед, — стоп, стоп. Помнишь, сегодня вообще-то мой вечер. Я рассчитывала бездельничать перед телевизором, а не вести разговоры о любви.

— Ты вроде бы хотела разговоров.

— Хотела, но не таких.

— Ладно, идем смотреть фильм.

— Хорошо.

Мы вместе проходим в гостиную и Демид разбирает большой квадратный диван, чтобы было удобнее сидеть. Точнее лежать.

Я ставлю чашку с отваром на журнальный столик, сбрасываю шлепки, и залезаю на диван прямо с ногами.

Демид включает плазму, подходит ко мне и усаживается на диван рядом со мной. Устраивается полулежа, подсунув под спину подушку.

Я придвигаюсь к нему. Осторожно кладу ладонь на его грудь, утыкаюсь носом в его шею, вдыхаю его запах. Головокружительный и волнующий.

Демид приобнимает меня за талию.

— Так ты хотела? — спрашивает он.

Я киваю, стараясь держать себя в руках, потому что хрипотца в его голосе пробивает мою чувственность до волнующих щекотных мурашек. Все мое тело отзывается на эти вибрации одуряюще сладкими спазмами.

— Да, так.

Взгляд мой невольно зацепляется за его подбородок, скользит по скулам, останавливается на губах.

Его пальцы тем временем приятно перебирают мои волосы.

— И что, ты выдержишь так весь вечер и не станешь ко мне приставать? — спрашиваю я.

На экране идёт какой-то фильм, но я даже не пытаюсь вникать в суть происходящего.

— Я же обещал тебе, — отвечает Демид, — придется терпеть.

— Мы можем поцеловаться, — произношу я и сглатываю.

И тут же тянусь к нему, устраиваясь повыше.

Мои губы первыми находят его губы и начинают целовать. Чтобы было удобнее, я закидываю на него ногу, согнутую в колене. Так получается еще приятнее и интимнее.

Демид не спешит ускорять темп поцелуя, позволяя мне вдоволь исследовать его рот, пробовать и прикусывать его губы.

Пока я это делаю, моя свободная ладонь неосознанно юркает ему под футболку и начинает осторожно поглаживать грудь.

— Просто поцелуй, — хрипло шепчет Демид, напоминая то ли мне, то ли себе о том, что будет между нами.

— Я тащусь от твоего голоса во время секса, — признаюсь я, — он становится таким… таким… не могу выразить словами. Еще от твоих губ, и рук. Вообще от всего тебя.

Моя рука опускается до резинки его штанов и, помедлив лишь секунду, двигается дальше. Пока не доходит до его твердого налитого члена и того, что следует сразу за ним. Я еще ни разу не трогала его столь откровенно, но теперь мне хочется попробовать. Я обхватываю… в общем, их, и слегка их сжимаю.

Демид запрокидывает голову назад. Его глаза закрыты. Он полностью расслаблен и позволяет делать мне все, что придет в голову.

Я делаю ему эротический массаж и одновременно с этим опять нахожу его губы. Снова целую.

— Мне потребуется вся моя выдержка, — стонет Демид, когда я чуть сильнее сжимаю его между ног, а губы тем временем переключаются на его шею.

— Прости, не могу удержаться. Думаю, что буду не против, если ты… если мы… в общем, если ты меня сейчас трахнешь.

Едва эти слова срываются с моих губ, как Демид перехватывает инициативу. Притягивает меня сильнее, и целует так, как умеет только он, провокационно и страстно. Потом опрокидывает на спину, вминает меня в диван. Властно, жестко и плотно. Прижимает всеми частями, не вырваться, не сбежать и не оттолкнуть.