— Нет, о своей. Как тяжело в столице бедной девушке без зверя и поддержки, а небольшая рекомендация здорово бы помогла горемычной мне устроиться в этой жестокой жизни. Заодно отправила ей ящик нашего крема. Эолин быстро ответила и даже тебе передала подарок, в сейфе потом глянешь. Еще подтвердила все события, случившиеся в день смерти Дунка. Звала нас погостить во дворце, предлагала тебе присмотреться к работе придворного лекаря.

— И за что же мне такое счастье?

— За Габриэллу Ланн! — Бри больно пихнула его локтем в бок, но из объятия не вырвалась. — Не мог придумать ничего получше в качестве моей фамилии? Вообще видел глаза у ланей?

— Видел, — легко согласился Ирвин, затем притянул ее ближе и поцеловал в висок.

Бри сидела тихо-тихо и не шевелилась пару минут, после чего осторожно переложила руку на талию Ирвина и прислонила к нему голову.

— А я ведь женщина, ты заметил? Настоящая такая, дитя лжи и порока. И я в твоей аптеке. Хозяйничаю. Хуже того, расставила свои вещи по твоей ванной.

— Сам не понимаю, почему меня это не злит.

— А правда, почему? — Габриэлла подняла на него взгляд. — Я думала, выставишь меня сразу, как только оклемаюсь. Ты же понесся откупать меня от ловчих, потом сидел рядом, выхаживал, книги читал, съездил в Дагру.

— Не знаю, просто вдруг представил, что в моей жизни больше не будет ни Габриэллы, ни Бринса, и все разом стало предельно ясно.

Бри сжала его чуть крепче и мягко улыбнулась.

— А ты почему сразу не рассказала об артефакте? — спросил Ирвин. — Я действительно доверял Бринсу и выслушал бы его. Тем более не оставил умирать от невыполненного магического обязательства.

— Не знаю, наверное, представила, что скажу и тебя тоже больше не будет в моей жизни. Только у меня никакой ясности не наступило. Знаешь, и сейчас с ней не легче. Все вокруг знают, кто они и чего хотят, а я мечусь от одного к другому. Где только не пробовала работать, но дольше всего задержалась в воровской гильдии и в лавке у сестры. Но мне там не нравилось, ходить в дикие земли на охоту — тем более.

Ирвин вообще не представлял, как Габриэлла днями шагала с оружием и капканами среди магических тварей. Она, конечно, не хрупкая столичная девушка, но и не тренированный воин со зверем. Любая рана могла закончиться заражением, а потом — и смертью самой Бри. Нет, в диких землях ей точно не место.

— Даже мой дед не сразу решил стать королевским магом, клинком, разящим врагов Ривертонгов, — ответил Ирв. — Начинал он почти также, как и ты: выполнял разные поручения для тогдашнего правителя Дагры, далеко не самые законные и достойные. Как уж он пересекся с королем — я не знаю, но тот разглядел потенциал в Дунке и предложил ему послужить короне. И не прогадал, Стервятник стал своего рода символом династии. Ему на тот момент было за пятьдесят, а ты хочешь в двадцать найти дело всей своей жизни.

Она вздохнула и прижалась еще крепче. Определенно в Габриэлле что-то изменилось, но Ирвин не мог понять, что именно. Не внешнее, эти изменения пролегли глубже.

— Только давай договоримся больше не утаивать такие сложные вещи, как припрятанный артефакт с магическим зверем.

— Давай, — легко согласилась она.

Глава 26

«Никаких женщин в аптеке» было отличным правилом, но пришло время и ему отправиться в архив истории. Габриэлла оказалась активной соседкой, которой всегда много, но вместе с ней дом будто расцветал и наполнялся жизнью.

Вначале Ирвин думал, что это будет его злить. Как и новая посуда на кухне, шторы, перемены в торговом зале, целая череда флаконов в ванной второго этажа, совместные завтраки и ужины. На деле рядом с Бри он впервые за много лет чувствовал себя беспечным и счастливым. И больше всего надеялся, что и ей хорошо рядом с ним.

По крайней мере Габриэлла выглядела довольной и не собиралась перебираться домой. Только наведывалась в Дагру по случаю и привозила оттуда все новые и новые материалы для воплощения своих безумных затей.

— Мы не будем клеить на наши снадобья красные этикетки, — твердо ответил Ирвин и отодвинул стопку листов обратно к Габриэлле. — Это выглядит слишком вызывающе и кричаще.

— Привлекает внимание! — она подбоченилась, как знак, что не собирается уступать. — Мы давно, — на самом деле, дней пять назад, но упоминать об этом Ирвин не рискнул, — собирались сделать одинаковое оформление для всех этикеток. Ты согласился.

Что-то такое было, да. Ирвин тогда угукнул, не вдаваясь в детали, как раз размешивал одно крайне сложное магической зелье и не хотел отвлекаться, чем Бри и воспользовалась. Но за прошедшие пару недель он уже наловчился переубеждать чрезмерно активную помощницу ее же методами.

— Красный — цвет опасности, им помечают только яды, — выдал Ирвин. — Покупатели будут неосознанно сторониться таких лекарств. К тому же цветная бумага увеличит себестоимость этикеток и самих снадобий, а повышать цены мы пока не собирались. Давай оставим белые, как раньше, но используем твои штампы.

Их Габриэлла уже успела заказать, не выбрасывать же теперь. В теории должно получиться красиво и будет неплохо экономить время: пропечатать лист штампом куда быстрее, чем написать от руки. А Ирвин относился к этому весьма скрупулёзно: на каждом флаконе выводил название лекарства, состав, дату изготовления и адрес аптеки. Просто на всякий случай.

— Белый быстро пачкается и выглядит неопрятно, — парировала Бри. — Давай кремовые или зеленые.

Порывшись в сумке, она вытащила оттуда целую кипу таких листов и положила на стол поверх красных.

— Но старые не меняем, — сдался Ирвин, — начнем с новой партии.

— Как скажешь, — подозрительно легко согласилась она. — Как раз прибудут баночки для кремов от дагрского стеклодува.

— Мы не собирались их менять, — отрезал Ирв.

— Ты сам пообещал, что я могу заняться нашей косметической линией. Где-то прямо здесь, — она указала на стол, на котором когда-то лежала и истекала кровью. — Жаль, была не в форме, а то бы попросила чего-то более существенного.

— Боюсь представить.

Она самодовольно задрала нос, затем обошла стол и села на него, чтобы возвышаться над Ирвином. Пожалуй, надо будет поговорить с ней на эту тему, но