Хотела ли я проверить спальню? Безумно!

ГЛАВА 21

Аслан встал из-за стола и торжественно произнес:

— Я поднимаю этот молочный коктейль за то, чтобы мы ещё не раз отправляли тебя, Лия, в декрет.

Коллега прыснула со смеху, явно решив, что это шутка, тогда как ее муж на полном серьезе заявил:

— Я не против, осталось Лию уговорить.

Раньше подобное заявление показалось бы мне эгоистичным: женщине тяжело, когда у нее трое и больше детей. Теперь, побывав в гостях у родственников Максима, уже так не считала.

— А я желаю, чтобы малыш вас только радовал, — произнес Игорь с улыбкой.

Когда и Слава решился на пожелание, Лия попросила:

— Дайте и мне вставить слово в череду ваших пожеланий. Желаю легких смен, ребята. Чтобы муж, возвращаясь домой, рассказывал мне только смешные истории. — И уже мне предложила: — Рита, давай оставим их ненадолго.

В комнате для девочек коллега сообщила о важном наблюдении:

— Ты заметила, что наш портальщик хандрит? Что-то его мучает, притом давно.

— Проблемы в личной жизни?

Лия умылась холодной водой.

— Нет, Рит, другое. Слава время от времени бросает на тебя виноватые взгляды и порывается что-то рассказать. Не дави на него, пусть признается сам.

— Хорошо. Лезть в душу не буду, пусть созревает и заговорит первым.

Интересно, в чем дело? Хочет признаться, что раньше думал обо мне плохо? Я и так это знаю.

Последние смены накануне ухода в отпуск Лии выдались напряженными, а тут еще летняя жара. Даже ночью было душно, и, заступая в смены, мы выживали лишь благодаря кондиционеру в микроавтобусе.

Вдобавок на сложные случаи нас вызывали чаще, чем других. И это не происки Якова Андреевича — братца Лизы с позором поперли с должности директора Конторы чистильщиков. Самой Лизе тоже досталось: увольнение, а затем и внушительный срок. Дергали нас чаще из-за того, что в бригаде два менталиста.

Вспомнить хотя бы выпускной в школе, где химию преподавал наш знакомец из магпатруля Ян. Девочка-тихоня надела линзы вместо очков, красивое платье и доверила свою внешность визажисту-профессионалу. Новоявленной Золушке одноклассницы не простили триумфа и решили указать на ее привычное место — поймав в туалете, попытались окунуть в унитаз… И в девочке пробудился дремлющий дар Огня. Если бы не сработавший оперативно химик, школа сгорела бы до угольков. Вот уж точно детишки зажгли на выпускном…

Этот случай и стал переломным в отношениях со Славой. Из всей бригады только мы с ним читали «Кэрри» Стивена Кинга, а именно эту книгу напомнила ситуация.

В туалет вошла светловолосая девушка, смутно знакомая.

— Привет, девчонки, — поздоровалась она, подтверждая мое впечатление. — Неловко просить, да еще в таком месте, но…

— Что случилось, Алена?

Косясь на меня, девушка смущенно затараторила:

— Неделю назад мою подругу бросил любовник. Она почти не ест и не спит, умом понимает, что он не ее собственность, что ничего не обещал и встречались они ради общего удовольствия.

— И что ты хочешь от нас? — Лия сделала вид, что не представляет, какой будет просьба.

Алена смотрела на нас, как на богинь милосердия во плоти.

— Помогите Дине забыть ее бывшего!

Знакомое имя. Где же я его слышала?

— Тем более помочь ей выгодно одной из вас, — неожиданно заявила Алена.

Лия удивленно вскинула брови, а я вспомнила, что с некой Диной разговаривал по телефону Максим, когда мы были в Светлодаре, и закусила губу.

Алена на полном серьезе хочет, чтобы я залезла в голову бывшей моего жениха? И она не боится? Хотя, о чем я? Всемирная организация Контроля из года в год целенаправленно создавала репутацию непогрешимости менталистов. Мы, как врачи с клятвой Гиппократа, должны помогать и врагам, и просто неприятным людям. Святые во плоти, ага…

— Почему выгодно? — спросила Лия. — Ты же в полиции служишь, Алена, а юлишь, как какой-нибудь изворотливый адвокат.

Блондинка решительно выпалила:

— Хотите прямоты? Ладно. Ее парень, — она некультурно ткнула пальцем в мою сторону, — спал без обязательств с моей подругой. А Дина понимала это, но все равно надумала высокие чувства и теперь страдает. Помогите ей, пожалуйста! Успокоенная волчица лучше, чем ревнующая, обозленная на весь мир.

Какая хорошая подруга, переживает, пытается помочь… В свое время я тоже была готова расшибиться в лепешку ради Веры.

— Я помогу Дине. Когда встретимся?

Глаза Алены загорелись.

— Давай сегодня?

После смены? Что ж, я успела отдохнуть, пока мы отмечали уход Лии в декрет.

— Где вы планируете этим заняться? Не в туалете же? — с иронией поинтересовалась Лия.

— Можно договориться с хозяином «Лысого кактуса», он предоставит какую-нибудь каморку.

Через пять минут, пока Алена договаривалась с барменом, я объясняла мрачному Максиму, что не сошла с ума.

— Я хочу помочь, времени на это уйдет максимум полчаса. Не переживай, она не съест меня в процессе лечения.

Оборотень помрачнел еще больше.

— В том-то и дело, что я не доверяю Дине.

— А Алене, патрульной из полиции Полуночи, доверяешь?

— Нет, — твердо заявил Максим. — Я против. Вообще, ситуация неприятная. Ты не обязана общаться с моей бывшей, я все с ней прояснил, претензий нет.

Может, он прав. Даже Дина признала, что между ними все было честно, и она сама себе придумала отношения. Но игнорировать чужую боль, когда можешь помочь? Не по-людски.

— Максим, ты сам говорил, что в любой ситуации нужно оставаться человеком. Я могу и хочу ей помочь. Это навязчивая идея, привычка. Маленькое внушение — и она будет вспоминать тебя без тоски.

Максим протянул руку лодочкой.

— Снимай все кольца, если что-то пойдет не так… ты знаешь, что нужно делать.

Я закатила глаза.

— Не беспокойся, я в курсе, как успокоить взбесившегося вервольфа и без членовредительства.

И, чтобы он окончательно успокоился, я обняла его за шею и поцеловала стиснутые губы. Максим ответил со всей страстью, усаживая на колени. Прошло больше недели после нашего возвращения из Светлодара, а мы не можем даже нацеловаться…

Посетители «Лысого кактуса» одобрительно засвистели, гады. Пришлось прерваться.

Вернувшаяся Алена приятно удивила новостью — нам на полчаса отдали кабинет хозяина бара.

— Спасибо, что согласилась помочь, — от души благодарила Алена, пока мы шли к ждущей нас Дине. — Она сильно переживает, и если бы я не заставила, то и не пришла бы сюда в