Шрифт:
Закладка:
В мае 1814 года Абдалла I скончался. Правление его старшего сына и наследника Джабера I выпало на легендарную «эпоху жемчуга» в истории Кувейта. Натуральный жемчуг всегда ценился очень высоко, а промышленная революция на Западе как раз породила колоссальный спрос на предметы роскоши. С середины XIX века европейцы называли Персидский залив «жемчужным». Большинство кувейтцев прямо или косвенно участвовало в добыче и торговле этим драгоценным камнем. Купцы, судовладельцы, капитаны кораблей, рядовые матросы и ныряльщики – все они платили Джаберу I. Жемчуг также приносил огромную прибыль соседям семьи Аль Сабах – бахрейнской династии Аль Халифа и катарскому клану Аль Тани.[125]
Окончание Наполеоновских войн (1799–1814) повлекло за собой Pax Britannica – период британского превосходства в мире (1815–1918). Великобритания не всегда устанавливала свое господство огнем и мечом – нередко она прибегала к дипломатии. Это было гораздо дешевле, чем завоевывать новые земли и народы. В Халидже англичане искали сговорчивых – или, по крайней мере, финансово заинтересованных – правителей, с которыми затем подписывали мирные соглашения.
Фактически Лондон покупал лояльность и спокойствие в регионе. Эта практика была настолько распространена, что побережье Залива именовалось «договорным». Амиры и шейхи один за другим обменивали суверенитет на фунты стерлингов и обещания военной помощи. Маскат сделал это в 1798 году, нынешние ОАЭ – в 1820 году, Бахрейн – в 1821 году, Кувейт – в 1889 году, а Катар – в 1916 году. До 1889 года кувейтские правители всячески изображали из себя верных друзей и союзников Великобритании.
Впрочем, ас-Сабахи никогда не забывали о «подводных камнях» британского протектората. Например, англичане воспользовались смертью оманского султана Саида Великого, чтобы разделить его империю на два султаната – Оман и Занзибар – и создать условия, при которых Маскат потеряет свои колонии в Восточной Африке (1860). Шейхи Кувейта не спешили потворствовать британским инициативам, но пытались максимально реализовать коммерческие возможности, предоставленные англичанами.
Пока ас-Сабахи и крупные торговцы богатели, большинство кувейтцев жило в ужасной нищете. Они ютились в грязных хижинах и питались дешевой рыбой. Джабера I нарекли Щедрым, ибо он раздавал людям еду, опасаясь, что голодные и отчаявшиеся бедняки его свергнут. Народ быстро привык к шейхским подачкам и не выражал недовольства.
В 1859 году усопшего Джабера I сменил Сабах II, а тому, в свою очередь, наследовал Абдалла II. Став шейхом, он пожелал наладить более тесные отношения с Портой. Вероятно, Абдаллой двигал страх перед британцами – а, может, он просто подпал под личное обаяние харизматичного Ахмеда Мидхата-паши (османского губернатора Багдада). Мидхат-паша намеревался восстановить реальный имперский контроль над Аравией, который был утрачен еще в XVIII веке – с возникновением Дирийского эмирата. После его уничтожения в 1818 году Саудиты немедленно образовали новое ваххабитское государство – эмират Неджд, который активизировался в 1830-х годах. Османы решили во что бы то ни стало задавить ваххабитов – и Абдалла II с радостью к ним присоединился.
К ужасу британцев – и в отличие от других шейхов Халиджа – осторожные ас-Сабахи не подписали Общий морской договор (1820). Этот документ был нацелен на «прекращение грабежа и пиратства на суше и на море» – но кувейтцы являлись торговцами, а не пиратами и не конфликтовали с англичанами; поэтому о них попросту забыли. Спустя полвека британцы могли только смотреть, как сотни кувейтских кавалеристов во главе с Мубараком (братом Абдаллы II) влились в ряды османской армии, а кувейтский флот под командованием самого шейха вышел в море. В итоге кувейтцы разбомбили саудовский город Аль-Катиф – в то время как османы воздерживались от стрельбы, дабы лишний раз не провоцировать Лондон.
В 1871 году Стамбул признал Абдаллу II каймакамом – частично в награду за верную службу, а частично – чтобы закрепить его подчиненный статус. Это означало, что Абдалла II подотчетен османскому губернатору Басры. В реальности же Порта не получила ничего, кроме номинального господства над Кувейтом, – но османские чиновники торжествовали.
Абдалла II тоже был рад, ибо его право на престол не оспаривалось до самой смерти в 1892 году. К тому же шейх действительно зависел от османов. Население Кувейта росло, и знаменитые колодцы в Джахре уже не могли напоить всех нуждающихся. Бочки с питьевой водой транспортировали на лодках из Басры по реке Шатт-эль-Араб. В случае неповиновения басрийский губернатор мог «перекрыть кран» – и тогда Кувейту пришлось бы туго. Помимо того, Абдалла II приобрел сельскохозяйственные угодья под Басрой. Шейх знал, что эти земли будут конфискованы, если он когда-нибудь схлестнется с османами. Неудивительно, что при Абдалле II на кувейтских судах развевался османский флаг.
Преемник Абдаллы, слабохарактерный Мухаммед, делил власть с братьями – Джаррахом и Мубараком. Джаррах помогал шейху вести финансовые дела. Воинственного Мубарака – героя взятия Аль-Катифа (1871) – выдворили из столицы, поручив ему усмирять бедуинов.
Вскоре в Эль-Кувейт приехал влиятельный иракский купец Юсуф ибн Абдалла аль-Ибрагим – дальний родственник ас-Сабахов и доверенное лицо османского губернатора Басры. Он задумал переворот – первый в истории Кувейта – и сговорился с Мубараком. Юсуф хотел возглавить страну, а принц был нужен ему как исполнитель его замысла. Но все пошло не по плану.
Рано утром 17 мая 1896 года Мубарак, его сыновья Джабер и Салем и несколько верных слуг нагрянули в шейхский дворец. Мубарак собственноручно застрелил Мухаммеда. Оружие Джабера дало осечку – и тогда слуги убили Джарраха. Расправившись с братьями, Мубарак объявил себя шейхом Кувейта.
Юсуф бежал в Басру и пожаловался губернатору на Мубарака. В июле 1897 года османы пригрозили атаковать Эль-Кувейт. Самопровозглашенный шейх попросил британцев разместить канонерскую лодку у кувейтского побережья. Британцы отказали – да и османы не собирались ввязываться в войну с Лондоном из-за крошечного шейхства. Мубарак оперативно выслал щедрые подарки губернатору в Багдаде, муфтию в Стамбуле и прочим османским чиновникам, заручился их поддержкой – и стал каймакамом в декабре 1897 года.
Тем временем османы и немцы почти договорились о совместном строительстве Багдадской железной дороги.[126] Проект обсуждался с 1870-х годов, но первые конкретные шаги по его реализации были предприняты только в 1898 году. Британское правительство связалось со своим политическим резидентом в Заливе – подполковником Майклом Мидом, который работал в персидском городе Бушир. Миду было велено срочно оформить соглашение с шейхом Мубараком, дабы предотвратить усиление османского контроля над Кувейтом.
В январе 1899 года Мид и Мубарак на охоте (в неформальной обстановке) подписали частное соглашение (не договор между суверенными государствами).[127] Оно подразумевало, что ас-Сабахи не будут принимать представителей какой-либо «державы или правительства» без дозволения англичан, а также самостоятельно действовать в сфере внешней политики. При этом в соглашении даже не упоминались британские обязательства по защите Кувейта.
Мубарак насторожился и потребовал гарантии. Мид ответил, что, пока шейх соблюдает указанные условия, он может рассчитывать на «добрые услуги британского правительства» – включая ежегодные выплаты в размере 15 тыс. индийских рупий (1500 фунтов стерлингов). Шейх успокоился и подписал договор. Для Кувейта началась эпоха британского протектората – и страна вступила в нее под руководством шейха Мубарака ас-Сабаха, известного как Мубарак Великий.
Глава 3
Нефть вместо жемчуга
Все пройдет – и надежды зерно не взойдет, Все, что ты накопил, ни за грош пропадет. Если ты не поделишься вовремя с другом – Все твое достоянье врагу отойдет.
Омар Хайям
На заре XX века в Эль-Кувейте и окрестностях проживало 50 тыс. человек. Все они, за исключением богачей, влачили жалкое существование. Люди обитали в саманных лачугах, где пол был выстлан тростником, собранным на близлежащих болотах в Ираке. Дерево и камень стоили непомерно дорого. Летом кувейтцы спали на плоских крышах, чтобы не задыхаться от жары. Однако крупные торговцы получали баснословную прибыль, которая многократно превышала доходы купцов в других шейхствах и эмиратах Халиджа. Сезон добычи жемчуга длился с мая по сентябрь; но деньги, вырученные от продажи камней, позволяли содержать флот в течение года.
В 1906 году в жемчужном промысле было занято свыше 9 тыс. кувейтцев. Вместе со своими женщинами, детьми и стариками они составляли треть населения страны. На протяжении следующего десятилетия число таких работников выросло до 15 тыс., они трудились на 700 кораблях
