всегда можно отправить в тюрьму, правда? Одну только минуточку, прошу!

Бросается из кресла на пол, падает на колени, протягивает руки к Миллеру. Кресло остается на месте.

Миллер (самодовольно). Быстро же у тебя понты кончаются. Ладно, минуту даю. Говори.

Бывший бургомистр отчаянно крутит головой, показывая глазами и подбородком на Стражника.

Миллер (стражнику). Выйди пока.

Стражник уходит. Бывший бургомистр поднимается с колен, отряхивает брюки ладонями, садится в кресло, делает оборот вокруг оси.

Бывший бургомистр (спокойным тоном, как ни в чем не бывало). Мы остановились на том, что у тебя есть проблема, Миллер. Как ее зовут?

Миллер. Фридрихсен.

Бывший бургомистр. Знаю, противный тип. Я его сына сгноил в подземелье. Он у вас кто?

Миллер. Ответственный секретарь Комиссии по разделу имущества, незаконно отчужденного драконом.

Бывший бургомистр. Понятненько.

Миллер. Вчера, пока я был занят делами, он снюхался с неким Вексельбондом, купил «Вечерний Дракон» и договорился с мукомолами.

Бывший бургомистр. Вексельбонд? Круто.

Миллер (подозрительно). А ты-то откуда знаешь? При драконе никакого Вексельбонда не было. Стража много болтает?

Бывший бургомистр. Вексельбонд был. Консультировал господина дракона в инвестиционных вопросах.

Миллер. Что-что?

Бывший бургомистр. Давай к делу. Зачем тебе понадобился я?

Миллер. Сам понимать должен.

Бывший бургомистр (разводит руками). Поздравляю, Фридрихсен, у меня началось раздвоение личности. (Басом.) Ты догадаться должна, чего от тебя хочет господин Фридрихсен, дура стоеросовая. (Тоненько.) Не женское это дело — в догадушки играть. Волос длинный — ум короткий. (Басом.) А ты покумекай, старая астролябия! (Тоненько.) Господин Фридрихсен — человек солидный, ежели ему надоть, он сам скажет.

Миллер. Хватит паясничать! У тебя что-нибудь есть на этого Фридрихсена? На мукомолов этих проклятых? На Вексельбонда, раз ты о нем знаешь?

Бывший бургомистр. Что есть?

Миллер. Ну… компромат.

Бывший бургомистр откидывается на спинку кресла и смеется — тонким, захлебывающимся смешком, на грани писка.

Опять?! Эй, стража!

Бывший бургомистр (крутясь в кресле, развязной скороговоркой). Извини, все в порядке… все хорошо, все отлично, просто зашибись, тебя скоро убьют… (Внезапно повышает голос.) Ты что, спятил, Миллер? Это настоящие бандиты. Компроматом их пугать — как быка дразнить. Они просто придут и тебя кокнут.

Миллер. Зубы мне не заговаривай. У тебя на них что-то есть по старым делам? Меня интересует только это.

Бывший бургомистр (спокойно). Вагон и маленькая тележка. Как на всех.

Миллер. С фактами, доказательствами?

Бывший бургомистр. Что знаю, то скажу. Только, пожалуйста, обеспечь условия. Нормальное помещение, нормальная еда, секретарша…

Миллер. Обойдешься Генрихом… (Внезапно.) Где Генрих?

Бывший бургомистр. Странно, только что здесь был…

Откатывается на своем кресле в сторону. Видно, что кресло Генриха пусто.

Миллер (истошно орет). Эй, стража!

Тишина.

Миллер (пытаясь быть хладнокровным). Что это значит?

Бывший бургомистр. Сейчас увидим.

Миллер. Что?

Бывший бургомистр. Я больше хозяйственник и по работе с массами, а вот по решению проблем с конкретными человечками у нас был Генрих. Его господин дракон лично натаскивал.

Миллер. Он сбежал? А как же стража?

Бывший бургомистр. Боюсь, что добрый человек, который меня так неумело мутузил, уже никого больше не обидит.

Мой мальчик всегда все доводит до конца. Его так учили. (С нежностью.) И он всегда был первым учеником, скотина этакая.

Внезапно и очень громко звонит старый телефон. Миллер оторопело смотрит на него, потом берет трубку.

Миллер (механически). Миллер слушает. Что значит «со мной будет говорить Фридрихсен»? Да кто он такой? Пусть перезвонит лично, и вообще я занят…

Раздается выстрел. Миллера сносит с кресла, он падает в тень, и его тела больше не видно. В кабинет входит Генрих, держа у бедра огромный старомодный пистолет с раструбом, из которого вьется дымок. Он подходит к столу и заглядывает за него.

Генрих (слегким удивлением). Надо же, попал. (Аккуратно кладет оружие на стол.)

Бывший бургомистр. Молодец, сынуля, возьми с полки пирожок.

Отрывает от робы слепленную из хлеба звезду и бросает ее Генриху. Тот ее ловит, вертит в руках, пробует на зуб.

Кушай, не стесняйся.

Генрих. Спасибо, папа. Я не настолько голоден. (Бросает хлебную звезду на стол.)

Бывший бургомистр. Ну как хочешь. А теперь найди кого-нибудь живого и раздобудь телефон Фридрихсена.

Генрих. Папа, я не понял. Мы на свободе. Зачем нам эти жулики и воры? Лучше уж мы сами.

Бывший бургомистр (вздыхая). Ты, сынок, все-таки у меня редкий балбес. У Фридрихсена сейчас все: мукомолы, «Вечерний Дракон», Вексельбонд. То есть бандиты, СМИ, иностранный капитал. А других сил в этом городе нет и не предвидится. И если мы не хотим обратно в каталажку, нужно налаживать отношения.

Генрих. Ты не забыл, что сгноил его сына в каталажке?

Бывший бургомистр. Да, это осложняет наши отношения. Но надо работать с тем, что есть.

Звонит телефон. Бывший бургомистр протягивает руку, Генрих бросает трубку, Бывший бургомистр ее ловит.

(В трубку.) Да, господин Фридрихсен. Нет, не Миллер. У нас тут случилось небольшое происшествие, долго объяснять, может быть, вы приедете лично? Это очень срочно. Что? Да, как бы нечто вроде того, как выражался в таких случаях господин Миллер. Что-что? Думал, не узнаете. Да, это я, а теперь давайте о деле… (Прикрывает трубку рукой и начинает говорить тише, слышно лишь неразборчивое бормотание.)

Генрих. Ох, папа, тебе виднее, но потом не жалуйся.

Занавес.

Действие седьмое

Тот же кабинет, ночное время. Обстановка та же самая, за одним исключением — с потолка свисает веревка, к которой привязан большой мешок. Из мешка торчит голова Бывшего бургомистра. Между мешком и полом — около метра. За столом сидит Фридрихсен. Кресла заняты Мукомолами — спортивного вида мужчинами в красных «народных» рубашках и тренировочных штанах с кедами. Видимые части рук — в синих наколках. За поясами у них длинные ножи, на коленях они держат тяжелые деревянные песты. Рядом с мешком стоит Генрих. В руках у него — такой же пест. В момент поднятия занавеса Фридрихсен разговаривает по мобильному телефону.

Фридрихсен (в трубку). Да, господин Вексельбонд… Понял, господин Вексельбонд… Непременно, господин Вексельбонд… Мы решим этот вопрос, господин Вексельбонд… Как скажете, господин Вексельбонд. Всего наилучшего, господин Вексельбонд. (Осторожно кладет мобильник на стол. В пространство.) Вот же гнида.

Первый мукомол (Фридрихсену). Слышь, ты. Че мы перед этим Векселем пляшем? Может, нам с ним пора поговорить? По-мужски? (Берет пестик и выразительно встряхивает им.)

Фридрихсен. Не пора. Пока он нам нужен.

Бывший бургомистр. Это вы ему пока нужны. Фридрихсен. Генрих! Успокой папашу.

Генрих молча размахивается и бьет пестиком по мешку. Раздается глухой удар. Бывший бургомистр кричит от боли.

Еще.

Генрих повторяет удар, на этот раз бьет по другому боку. Снова удар, снова крик.

Бывший бургомистр. Ну и смысл?

Фридрихсен. Знаешь, раньше я много думал о смысле. Атеперь считаю так: иногда надо просто давать себе волю. Генрих!

Генрих. Слушаю.

Фридрихсен. Знаешь что? Сломай-ка ему что-нибудь. Ребро, например.