обвинениям. Впредь попрошу дважды подумать, прежде чем озвучивать подобное. Вам всё понятно? Или хотите что-то добавить? - мне много чего хотелось высказать этому судье и всем присутствующим, но вспомнив слова дяди, утверждавшего, что никто меня и не послушает, я лишь отрицательно покачал головой. Я сделал попытку, но она оказалась безуспешной, так что дальше я соблюдал регламент и держал язык за зубами. Дядя Эрон изучая материалы дела был уверен, что обвинение не владеет достаточным количеством доказательств и в суде дело развалится, мне лишь нужно было изредка честно отвечать на задаваемые вопросы, а по большей части молчать и слушать.

Судебный процесс продолжился и всё пошло по схеме, которую мне в точности и заранее объяснил мой защитник. Обе стороны выдвигали, предлагали и выносили на рассмотрение в суде те или иные доказательства, предоставляли документы, выписки из личного дела, характеристики, приказы и регламенты, аргументируя, оспаривая и указывая на все "за" и "против" относительно всех приобщаемых к делу материалов. Когда с документальной частью закончили, в зал начали приглашать свидетелей, половина из которых была вызвана по нашему требованию.

Первым в зал пригласили капитана Бронсона. Даже спустя столько лет он всё так же был в звании капитана, а со слов дяди, приехал чуть ли не прямо из моей учебки, где всё ещё занимался обучением и тренировкой новеньких курсантов корпуса Защитников.

- Добрый день! Представьтесь, пожалуйста, и расскажите суду всё, что знаете о подсудимом, - обратилась к нему помощница судьи.

- Здравия желаю, - своим зычным командирским голосом рявкнул Бронсон, да так, что обвинитель, судья и его помощница, слегка подскочил на своих местах. Я же расплылся в довольной улыбке, радуясь, что капитан нисколько не изменился, - Меня зовут Джеймс Джей Бронсон, я капитан корпуса Защитников. И уже на протяжении пятнадцати лет...

Показания всех присутствующих свидетелей слились для меня в одну сплошную череду лиц и слов. Я был безусловно рад видеть всех присутствующих, но мыслями всё же был далеко отсюда. Тем более мне самому говорить не приходилось. Я только улавливал общий тон послания, который получался у дающего показания свидетеля. Капитан Бронсон высказался обо мне исключительно положительно. Прямо так и сказал, что за всё время, что он занимался обучением новых бойцов корпуса, я был одним из лучших его курсантов. Впрочем, представитель обвинения тоже общался со всеми свидетелями и пытался испортить общую картину.

- Капитан Бронсон, соблюдая секретность и не вдаваясь в детали, кратко опишите, какие критерии выдвигались руководством для отбора кандидатов на эту миссию?

- Я и так не был посвящён в детали "этой миссии", но мне поручили отобрать лучших из лучших, что были на тот момент в обучении.

- Правильно ли я понимаю, что в Вашей учебной части используется рейтинг бойцов по результатам прохождения испытаний, в том числе на тренировочном полигоне. Или как Вы его называете, Арене? С каким результатом курсант Дементьев её прошел? Он выиграл?

- Нет, он занял второе место...

- Спасибо, у обвинения больше нет вопросов к свидетелю! - перебил юноша капитана, стоило ему услышать желанный ответ.

- Я не договорил, - железным тоном, слегка повысив голос озвучил Бронсон, глядя в упор на парня, что представлял сторону обвинения. Не услышав, чтобы кто-то посмел его вновь перебить, он продолжил, - Майк занял второе место в личном зачёте. Но в групповом задании продемонстрировал выдающийся результат. Прайд под его командованием уверенно занял первое место, и что гораздо важнее, он сохранил жизнь всем своим бойцам. А это, поверьте мне, почти невыполнимая задача!

- Молодчина, капитан, - прошептал мне на ухо дядя, очень бодрым тоном. А затем обратился к судье, - Позвольте ввиду открывшихся обстоятельств задать ещё один вопрос свидетелю? - судья лишь кивнул, будто не заинтересованный происходящим в зале, а дядя тем не менее, обратился к Бронсону, - Капитан, подскажите, а были ли какие-то специальные требования к отбираемым на миссию бойцам, помимо озвученных?

- Да, чуть не забыл. Отдельной пометкой стояло обязательное условие для отбора: "Отсутствие близких родственников".

После капитана показания пригласили давать Санчеза Родригеса. Парень сильно изменился за прошедшее время, слегка набрал в весе, двигался не торопясь, и был уже не в военной форме. Но взгляд был таким же горящим, на входе он, активно жестикулируя подмигнул мне, а стоило ему открыть рот, как я понял, что он всё ещё тот же неугомонный живчик. Его речь осталась яркой и экспрессивной, как будто и не прошло столько лет. Он так же положительно характеризовал меня, отдельно отметив, что все бойцы в прайде были так или иначе, но обязаны мне и местом в группе, и даже жизнью. Даже здесь обвинитель, будто знал, о чём именно нужно спрашивать, и влез с каверзными вопросами:

- Лейтенант Родригес, расскажите суду, случалось ли такое, чтобы Михаил Дементьев знал о каких-либо нарушениях Устава или Директив Общества? - после прозвучавшего вопроса на миг в зале установилась тишина. Санчо повернулся ко мне, а его взгляд слегка изменился. Он чуть пожал плечами, всем своим видом будто извиняясь за что-то.

- Да, было дело. На исход первой Арены большинство курсантов из нашего потока делало ставки, - слегка упавшим тоном озвучил он.

- Спасибо, у обвинения больше нет вопросов к свидетелю! - в очередной раз перебил обвинитель свидетеля, как только услышал то, что хотел. Но в дело тут же вмешался дядя, предупреждённый мной о риске подобного развития событий.

- Лейтенант Родригес, уточните для суда, нарушал ли подсудимый хоть раз Устав или Директивы?

- Протестую! - попытался было прервать попытку обвинитель, но ему хватило лишь одного строгого взгляда судьи, который затем кивнул Санчезу, давай добро на то, чтобы он озвучил ответ.

- Никак нет, - Санчо расплылся в своей фирменной улыбке, - Мало того, что никогда не нарушал сам, как только узнал о случившемся, сразу же предупреждал всех без исключения, что подобное является нарушением, отговаривал от этого и угрожал подать рапорт начальству, в случае повторения.

На этом свидетели со стороны защиты