фреска В.М. Васнецова в Московском историческом музее! Но можно нарисовать и другую. Она, кстати, реально существует, принадлежит тверскому живописцу Всеволоду Иванову и называется «Бегство гипербореев» (рис. 95). Художник изобразил миграцию арийских племен с Севера на Юг после катастрофического похолодания. Мы видим, что в качестве основной тягловой силы здесь изображены мамонты. Должно быть, так оно первоначально и было. Мамонт вполне мог быть домашним животным, и не нужно было устраивать никаких загонов с огненным действом. Кстати, опыт по одомашниванию слонов мог пригодиться индоариям после того, как они добрались до Индостана, в течение многих веков потеряв по дороге таких же слонов, но только покрытых шерстью.

Рис. 95. Бегство гипербореев. Художник Всеволод Иванов

Расселяясь по просторам Евразии и упорно продвигаясь вперед, гиперборейцы – прапредки будущих индоевропейских народов – обосабливались друг от друга, создавая основу новых этносов. Конфликты были неизбежны, войны тоже. Боевые мамонты (как впоследствии и боевые слоны) составляли несокрушимую ударную силу. Вот эти-то боевые когорты с хоботами могли сохраниться в народной памяти и запечатлеться в доживших до наших дней фольклорных текстах.

Ну и, наконец, то, о чем тоже уже говорилось выше. Змей – древнее тотемное пресмыкающееся и одновременно объект почитания во многих архаичных культурах мира. О тотемных функциях змея свидетельствует, например, упоминавшаяся выше сказка «Кузьма Скоробогатый», где явственно проступают черты двух древних тотемов – змеи и лисицы. Кроме того, в русском народном мировоззрении до самого последнего времени сохранялись еще и реликты древних арийских и доарийских представлений о космическом змееподобном существе (драконе), творце Вселенной. По русским поверьям апокрифического происхождения считалось, что Земля покоится на огнеродном змее, живущем в Огненной реке или в Океан-море. В болгарских апокрифах рисуется еще более подробная картина: змей покоится поверх вола, тот стоит на рыбе, плавающей в море, которую, в свою очередь, держит на себе огромная черепаха (представления о последней, как мы помним, восходят к самым истоками индоарийской древности и смыкаются с божественной личностью Кашьяпы, который в переводе с санскрита как раз и означает «черепаха»).

* * *

В свете всего вышесказанного проливается некоторый свет и на странную привязанность, даже любовь и верность (что называется, до гробовой доски) арийских женщин (и не в последнюю очередь славянских девушек). Лучшее подтверждение тому – архаичная сербская песня из классического сборника Вука Караджича (1787–1864):

Змей от моря пролетал к Дунаю,

Под крылом он нес красну девицу,

Как под правым нес красну девицу,

А под левым – уборы девичьи.

Скоро жажда одолела змея,

Он на землю выпустил – девицу,

В лес зеленый по воду отправил.

Повстречала трех добрых молодцев.

Первый молвил: «Девица красива!»

Другой молвил: «Мы ее расспросим!»

Третий молвил: «Лучше расцелуем!»

Но сказала им красна девица:

«Прочь подите, три добрых молодца,

Я ведь, знайте, дочь царя честного,

А сестрица паши боснийского,

Верна люба огненного змея».

И по ровну полю пролетела,

Будто бы звезда по ясну небу.

В другой эпической сербской песне «Царица Милица и змей с Ястребаца» рассказывается о роковой любви супруги царя Лазаря к огненному монстру, который еженощно прилетал в высокую башню к предмету своего вожделения, превращаясь в прекрасного и страстного любовника:

<…> Дым-огонь пошел от Ястребаца,

От Змаеваца, реки студеной,

И поднялся над Крушевом ровным,<…>

И спустился на высоку башню,

На постель и мягкие подушки;

Скинул Змей одежду огневую

И с царицей лег на те подушки.

Немало аналогичных сюжетов и в болгарском фольклоре, где крылатые и огненные твари выступают в виде самых обыденных и заурядных персонажей:

По воду Рада ходила,

А был колодец змеиный,

Змеиный колодец, заклятый,

Пошла она и воротилась.

Навстречу идут два змея,

Огняника два навстречу.

Старший прошел мимо Рады,

Младший остановился

И напился из корчаги.

И говорит он Раде:

«Рада, милая Рада,

Ко мне, что ни вечер приходишь,

Всегда мне цветы приносишь,

А нынче ты без цветочков».

Ответствует Рада змею:

«Змей же ты, змей-огняник,

Пусти меня, дай дорогу,

Дай мне пройти поскорее.

Матушка захврала,

Терпит она от хвори,

Но дважды терпит от жажды».

Змей говорит Раде:

«Рада, красная дева,

Обманывай, Рада, другого,

А змея ты не обманешь:

Змей летает высоко

И видит вокруг широко.

Летел я над вашим домом,

В углу твоя мать сидела,

Сидела и колдовала.

Ведь мать твоя – колдунья,

Колдунья и волховница.

Покуда она колдует,

Я унесу тебя, Рада!»

Едва это змей промолвил,

Взял он Раду и поднял,

Поднял высоко в небо,

До самых скал высоченных,

До каменных скал ее поднял,

В широкие пещеры.

Согласно южнославянской традиции, в результате любви крылатых змеев (драконов) и земных женщин рождались отважные богатыри – юнаки. Известна и обратная «схема»: любовная страсть к земным юношам охватывала змееподобных существ женского рода (в просторечии – змеих). В целом же история странного симбиоза человека (в особенности девушек и женщин) с драконами (змеями) уходит своими корнями в седую старину. Сюжеты, аналогичные вышеприведенным, мы находим уже у древних хеттов (индоевропейцев по своей этнолингвистической принадлежности). В дошедших до нас мифах прослеживается и мотив змееборчества, о котором подробно речь пойдет в следующей главе. В хеттских мифах главными действующими лицами «драконьего действа» оказываются Змей Иллуянка, Бог Грозы и Богиня Войны:

«Змей победил бога Грозы и взял у него сердце и глаза. И бог Грозы потерял свой образ. Тогда бог Грозы взял себе в жены дочь смертного человека – Бедного. И она родила от него сына. Сын вырос и взял себе в жены дочь Змея.

Бог Грозы сыну наказывает: “Когда в дом к жене своей пойдешь, попроси сердце и глаза”. Когда тот пошел к ним, он у них сердце попросил, и они ему дали. Потом он у них глаза попросил, и они ему дали. И сердце и глаза он отдал богу Грозы, отцу своему. И бог Грозы сердце и глаза свои назад получил.

Когда он вернул себе свой прежний образ, он пошел к морю для битвы. И бог Грозы Змею дал бой. И он начал побеждать Змея, а со