Шрифт:
Закладка:
Теперь стало тихо. Ни шагов, ни шорохов. Только журчание купели за аркой.
Варион поднял кочергу и вновь обошёл комнату. Раз наступила тишина, он мог считать себя победителем в этой необъявленной схватке. Вот только холод, стянувший всё ещё мокрый живот Лиса изнутри, совсем не походил на триумф.
— Сука, ну и дела, — бормотал он себе под нос. — Я с вами рехнусь скоро.
— Похоже, что уже рехнулся.
Химера обернулся на звук и занёс кочергу. Метнуть он её не успел, потому что глаз сразу зацепился за знакомый образ. Сойка медленно вошла в гостиную, но к Вариону приблизилась, лишь когда он отбросил железяку к разбитому стеллажу.
— Ты чего тут голый ходишь? — Таделия прыснула в кулак. — Ещё и шкаф навернул.
— Не знаю. Захотелось, — Лис пожал плечами. — А ты чего ходишь там, где я хожу голый?
— Да я не осуждаю, — даже полумрак не мог скрыть ехидную улыбку на полных губах. — Не худшее зрелище, даже наоборот.
— Раньше ты так не считала, — Варион не двигался и выжидал, чего же задумала Сойка.
— Ну, я же изменилась. Наверное, мы все изменились, — она подошла ещё ближе. Пялилась Таделия совсем уж откровенно.
— Точно, изменилась, — Химера понимающе кивнул. — До или после того, как пыталась меня убить?
— Прости, — она картинно выгнулась и положила обе ладони на плечо Лиса. — Правда, мне сейчас очень стыдно это вспоминать. То были нотации госпожи и бугренец, сама я бы на такое не пошла. Мои мысли… Они как будто были не мои, понимаешь, о чём я?
— С трудом, — покачал головой Варион. — Меня тоже как-то уговаривали на всякие глупости. Ну, там, попробовать пойло из неизвестной бутылки в Приюте, пробежаться голым перед кабинетом госпожи. Но убивал я всегда по своей воле. Мне казалось, так у всех.
— Да ну? А как же наёмники из поместья? Или те убийцы на площади?
— Глаза у тебя были бешеные, но, вроде как, не чёрные.
— Можешь ещё раз посмотреть, если не веришь, — лицо Таделии оказалось прямо перед Варионом.
Он почувствовал её дыхание, тёплое, как летний ветер, пусть и с лёгким оттенком браги. Глаза Сойки мерцали в тусклом свете и напоминали два сверкающих опала. Её губы почти касались лица Химеры, и годом ранее он бы всё, что осталось от его души, продал, чтобы оказаться к ней так близко. Но Таделия была права. Они все изменились.
— Я тебе и так верю, — Варион широко шагнул в сторону и направился обратно в купальню.
— Ну и хорошо, — ответ Сойки звучал обижено. — Мы там решили в общем зале собраться. Хоть пообщаемся нормально, ну и напряжение снимем. Тебе бы точно не помешало.
— Спасибо, если это приглашение.
— Оно тебе и не нужно, сам знаешь, — Таделия ещё немного выждала и всё же отправилась к выходу. — Подумай и заходи, если что.
— Не помню, кстати, чтобы я тебе рассказывал про черноглазых с площади, — сказал Химера, обернувшись.
— Ты не один там был, — промолвила Сойка неуверенно. — Не поверишь, но в крепости нашлись собеседники куда охотнее тебя.
Химера стряхнул последние капли со своего тела и оделся. Отдых уже был безнадёжно испорчен. Будь он в чуть лучшем расположении духа, Сойка бы получила, чего хотела. Прямо здесь, хоть на разбитом стеллаже. Если, конечно, она хотела его искренне. Таделии не впервой дразнить Вариона, и удовольствие от этого она никогда не скрывала. Он допускал, что Лиса могла впечатлиться тем, как он убедил Химеру-старшего сохранить ей жизнь. Ещё и вытащил из обречённого Приюта, когда гвардия стучалась в двери. Химера мыслями возвращался к тому дню и задавался одним и тем же вопросом. Прав ли он был, когда пощадил Таделию?
Но допускал он и то, что Сойка затеяла очередную игру и решила повысить ставки. Как знать, не её ли рук дело — этот чёртов шорох? Как бы мал ни был этот шанс, допустить этого Химера не мог. Он и так чувствовал себя паршиво в последние дни, а теперь ещё и кто-то успел рассказать историю о бассельском побоище раньше него. Ладаим, чтоб его. Наверняка, рассказал сухо и уныло, и теперь все добавления Химеры сочтут пустым бахвальством.
С самой встречи на казни их с Крысоловом разговор как-то не вязался. Как считал Варион, дело было в том, что они уже мысленно попрощались друг с другом. При это обоим было, что сказать, но каждый ждал, что второй начнёт беседу.
Химера добрёл до своей комнаты и увидел, что дверь в неё приоткрыта. Он думал вернуться за кочергой, но всё же решил, что на его покой покусился кто-то из своих. Хоть та же Сойка, недовольная тем, как закончился их последний разговор в купальне. Ну, или Ладаим осмелел достаточно, чтобы нарушить их негласный обет молчания.
Того, кто ждал Химеру на самом деле, он увидеть не ожидал.
В середине комнаты замер Басс. Младший сын своего семейства твёрдо стоял на босых ногах, а взгляд его устремился на ворох вещей Вариона. Именно на то место, где кристалл Альхиора скрывался под слоями мешковины.
— Привет, Басс, — тихо произнёс Лис. — Ты меня ищешь?
— Здравствуй, Варион, — звучал он бодро. — Извини, что без стука.
— Ничего, стуков я уже наслушался, — Химера продолжал говорить с затылком Басса.
— Да-да, — собеседник, наконец, повернулся. — Есть у них такая привычка.
— Вижу, тебе получше. Бледноват ещё, но глаза горят, а это — главное.
— Так хорошо мне уже давно не было, — Басс улыбнулся и опустил голову. — С меня будто оковы сняли.
— Так и сняли же, ещё в Бастионе, — рассмеялся Варион. — Шесть дней правда прошло, но тебе не до этого было в последнее время.
— Что было, то было, — загадочно промолвил Басс и вновь бросил взгляд в сторону кристалла.
— Точно. Главное, что тебе сейчас лучше. Лучше ведь, да?
Химера слышал рассказы о больных, которые резко вскакивали после долгих страданий, но было это на деле чуть ли не хождением во сне. За приступами бодрости неминуемо шёл упадок, а то и скорая смерть. Верующие говорили, что Далёкая Звезда давала бедолагам последние крупицы силы, чтобы закончить дела на Большой Земле.
— Варион, не переживай, — попросил Басс. — Я отлично себя чувствую. Рад, что смог увидеться с тобой.
— Так и я рад. Ты извини: я тебя особо не навещал, пока ты там лежал. Просто…
— Я же знаю, что ты занят был. Вийм так и сказал.
— Уверен, что его мнение о моих занятиях не шибко хорошее.
— Дай ему
