— Откуда вам это известно? — спросил Козимо.

Берли хитро улыбнулся.

— А я был здесь с Картером и Карнарвоном, когда вскрывали эту гробницу. Я держал карту в руках. — С каким-то странным выражением на лице он покачал головой в тюрбане.

— Вы знали Картера? — изумился Козимо.

— О да, — ответил Берли. — Мы были знакомы…можно сказать, в прошлой жизни.

Подойдя к саркофагу, он достал древний деревянный сундучок и протянул его Козимо. Бледно-желтый лак высох и потрескался, но на крышке еще можно было разобрать те же знаки, что и на стенной росписи.

— Карта лежала здесь, — сказал Берли, постукивая пальцем по крышке. — К сожалению, в то время я не знал, какую великую ценность держу в руках.

Козимо осторожно открыл крышку сундучка.

— Здесь лежала карта, — с недоверием сказал он самому себе, всматриваясь в пустоту сундучка. — Господи, как же давно это было!

— Да, — ответил Берли, — но не это важно.

— А что же тогда? — не выдержал сэр Генри. — Может, вы наконец скажете, чего добиваетесь!

— Имейте терпение, — упрекнул его лорд Берли. — Действовать надлежит осторожно, поскольку мы имеем дело с тайной. — Он снова отошел ко второй картине. — Взгляните, что делает на картине наш друг Анен, верховный жрец.

— Как что? Конечно, он держит карту, — заявил Козимо.

— Да, это мы уже установили. Но что он делает другой рукой?

Козимо проследил за поднятой правой рукой жреца, внимательно изучил вытянутый палец.

— Он зачем-то указывает на небо…

— Сдается мне, не просто на небо, а на конкретную звезду, — добавил сэр Генри.

— Истинно! — воскликнул лорд Берли. — Только это не простая звезда. Подумайте, где мы находимся, джентльмены. Египет — это ведь южное небо, да? А какая самая яркая звезда на южном небе?

— Сириус, — ответил сэр Генри. — «Собачья звезда».

— Браво! — лорд Берли мягко поаплодировал, но звук все равно громко прозвучал в пустом помещении. — Итак, Верховный жрец Анен держит Карту на Коже и указывает на Собачью Звезду. — Он обратил горящий взгляд на своих пленников. — А почему так, как вы думаете?

ГЛАВА 31, в которой речь идет о милосердии

Тонкая как бритва полоска дневного света проникла в переднюю часть гробницы жреца. Гробница опустела, все ценные предметы должным образом каталогизированы и отправлены в новый Луксорский музей древностей. Сооружение погрузилось в тишину, нарушаемую лишь утренней незатейливой песенкой пустынной птицы, сидящей на высокой стене вади. Отдельные трели эхом разносились по каньону.

Внутри гробницы на голом каменном полу лежали двое. Они спали, один тяжело дышал.

Птица разбудила сэра Генри Фейта. Он открыл глаза и с минуту полежал, прислушиваясь — к птице, к дыханию человека в нескольких шагах от него. Еще вечером тот дышал намного свободнее. Сэр Генри встал и подошел к своему другу.

— Козимо, — позвал он и потряс спящего за плечо. — Козимо, просыпайтесь! — Ему не удалось разбудить спящего. Он сел и прислонился спиной к массивному каменному саркофагу в центре усыпальницы.

Очень хотелось пить. Вместе с жаждой вернулась и ненависть к Берли. Каким бы врагом он не был, но запирать их здесь без еды и воды бесчеловечно. Сэр Генри не стал бы так жестоко обращаться даже с бешеной собакой, не говоря уже о другом человеке. Среди цивилизованных людей так не принято!

Он поклялся себе, что будет самым решительным образом протестовать, когда представится следующая возможность… — вот именно! а когда она представится? Прошло полтора дня с тех пор, как они в последний раз видели Берли или одного из его приспешников — тридцать шесть часов без еды и воды в темной, душной гробнице Анена, верховного жреца Амона.

Такое окончание приключений казалось сэру Генри насмешкой судьбы. В первые дни их знакомства, когда он и Козимо только начинали исследовать межпространственные дороги и окольные пути вселенной, опасность представлялась небольшой, разве что случалось им оказаться среди враждебно настроенных дикарей. А потом началась эта гонка за картой, появились люди Берли, и все изменилось.

Может быть, подумал он, стоит уступить требованиям Берли, отдать ему то, что он хочет в обмен на свободу. Или, что еще лучше, объединить усилия, объединить знания. Ясно же, что этот тип обладает информацией, которой им не хватало; может, он поделится…

Например, очень любопытно, как это злодеи всегда их находят? Ведь поначалу было не так, сначала от берлименов ускользнуть было проще простого. Однажды встретившись, они не встречались снова на протяжении довольно долгого времени — иногда встречи разделяли годы. Теперь не так. Теперь каждый прыжок привлекает их внимание, и они тут как тут. Как узнают? Как попадают всегда в нужное место и время?

Берли видел карту, он ее знает. А они — нет. Очевидно, он знал, что Флиндерс-Питри когда-то бывал в Египте и что карта когда-то находилась в этой самой гробнице. А что еще он знает? Интересно же…

Пока сэр Генри сидел в размышлениях, свет стал чуть ярче. Снаружи он услышал, как завелся генератор. Это означало, что люди Берли встали и занялись своими гнусными делами. Он подумал о том, чтобы позвать их, попросить воды — всего лишь глоток, чтобы избавиться от металлического привкуса на распухшем языке. Он уже почти решился на этот шаг, когда услышал шаги на каменной лестнице, ведущей в усыпальницу. Тяжело поднявшись на ноги, он привел одежду в порядок, насколько это было возможно, и подошел к железной решетке, перекрывавшей дорогу на волю.

— Вы уже проснулись, сэр Генри? — Берли говорил совсем не громко, но в тишине усыпальницы слова его прозвучали громом. Он подошел к решетке, держа в руках бурдюк с водой и оловянную кружку. — Это прекрасно. Не придется вас будить.

— Нам нужна вода, — ответил сэр Генри, не сводя глаз с бурдюка с водой. — И медицинская помощь. Козимо заболел.

— Весьма сожалею, — сказал лорд Берли с притворным участием. — Правда, я опасался, что так и будет. Здесь что-то есть. Не могу сказать, что это — чумные миазмы, проклятие, или еще что, кто знает? Я подозреваю, что древние египтяне использовали комплексную защиту для своих гробниц.

— Ему действительно нужна помощь, — настаивал сэр