В июле 1998 года два предприятия, наконец, договорились. Компромисс был следующим: в фазе перехода, которая займет несколько лет, Volkswagen может продолжить использовать марку Rolls-Royce и получать двигатели и комплектующие для автомобилей от BMW, так как они уже давно использовались в автомобилях Rolls-Royce. С 2003 года BMW станет также использовать на своих автомобилях Rolls-Royce типичную для бренда решетку радиатора и фигурку. Таким образом, стало понятно, что с этого момента на своей новой фабрике концерн Volkswagen сможет производить только автомобили марки Bentley. Также было понятно, что BMW придется построить новую фабрику для производства Rolls-Royce.

С каждым днем BMW становилось все более понятным, что приобретать Rover не стоило. В Мюнхене провальную покупку называли «английским пациентом». Все предприятия по оздоровлению проваливались. Проблемы усугублялись ростом курса фунта стерлингов, в результате чего автомобили Rover становились за границей дороже, тогда как на британском рынке цены на импортные автомобили падали. В конце 1998 года убытки составили в общей сложности 1,9 млрд марок. Руководство в Мюнхене и крупные акционеры в Бад-Хомбурге видели, что BMW серьезно пострадает от кризиса из-за Rover. Молодые Квандты сильно беспокоились о судьбе предприятия. Так продолжаться не могло.

В феврале 1999 года разразился скандал. Наблюдательный совет собирался бесчисленное количество раз. Наконец, мир для BMW полностью изменился. Председатель правления Берндт Пишетсридер был снят с должности. В принципе, это был именно тот исход, которого ожидали большинство наблюдателей.

Вольфганг Райтцле также ушел из правления. Популярный руководитель отдела разработки в течение несколько месяцев слыл фаворитом среди кандидатов на должность главы компании. Но все сложилось иначе. «Утром я приехал в офис концерна, а вечером, по удивительному стечению обстоятельств, уехал домой безработным», – вспоминал позже Райтцле в интервью для Suddeutsche Zeitung.

Сюзанна Клаттен и Штефан Квандт, самые молодые члены наблюдательного совета, несли тогда наибольшую ответственность. На правах владельцев большинства акций компании они должны были принимать активное участие в заседаниях. Кто будет выводить предприятие из кризиса – Пишетсридер, Райтцле или кто-то еще? Штефан Квандт и сегодня хорошо помнит тот день. «Кто-то спросил: «Что вы думаете по этому поводу?» – и все эти люди смотрели на нас».

Вольфганг Райтцле был влиятельным человеком в BMW, и его высокая компетентность под вопрос не ставилась. Однако представители рабочих коллективов считали его жестким рационализатором и потому неподходящим для должности человеком. Они однозначно не одобряли кандидатуру Райтцле.

По словам американского журналиста Дэвида Кайли, который в 2004 году написал о BMW книгу («Driven»), оба наследника Квандтов предполагали, что председатель Объединенного производственного совета Манфред Шох выскажется против Райтцле. Это подтверждает и Эберхард фон Кюнхайм, который позже сказал в интервью, что в наблюдательном совете «не было разделения на две фракции – здесь акционеры, а там сотрудники». Квандтов и самих якобы раздражали слухи о борьбе за власть между Пишетсридером и Райтцле. Прежде всего, однако, дело было в том, что у главных акционеров на примете был другой кандидат, которому они поручили объединить рассорившееся правление.

«Это заблуждение, – говорит сегодня Сюзанна Клаттен об обвинении в давлении на председателя Производственного совета. – Все было не так. Наблюдательный совет BMW обладал прекрасным качеством: каждый человек в нем занимал свою позицию и играл свою роль. Уловки не были возможны, да и никому не были нужны». Ни она, ни ее брат не стали раскрывать в интервью драматичные подробности того заседания. Сюзанна Клаттен лишь отметила: «В компании произошел раскол. Но не в наблюдательном совете».

Новым руководителем BMW стал Йоахим Мильберг. Бывший университетский преподаватель, он пришел в BMW за шесть лет до этого, став членом правления по вопросам производства. Общественность была поражена новостью о том, что Мильберг возглавил компанию. На самом деле в наблюдательном совете этого человека с четким пробором, некогда преподававшего станкостроение в Техническом университете Мюнхена, уже давно видели главным кандидатом на пост генерального директора. Эберхард фон Кюнхайм в 2001 году даже заявил: «Профессор Мильберг стал бы моим преемником уже в 1993 году, если бы к тому времени он успел подольше поработать на предприятии». Уже тогда Конхайм обсуждал его кандидатуру с председателем наблюдательного совета Гольцем, однако эта идея была отвергнута, и главой BMW стал Пишетсридер.

До 1997 года Йоханна Квандт представляла интересы семьи в наблюдательном совете, а затем управление взял на себя ее сын Штефан

Кюнхайм вел то памятное заседание наблюдательного совета в феврале 1999 года, которое Financial Times назвала кровавой бойней. Это было одним из его последних действий в BMW. В конце своей 30-летней карьеры успешный управленец подвергся крайне жесткой критике. Связана она была с тем, что Кюнхайм официально защищал решения совета и энергично противостоял всеобщему мнению о том, что BMW одним ударом лишилась двух лучших людей в компании. «Это не был черный день в истории BMW, скоро это станет понятно», – сказал Кюнхайм в интервью журналу ManagerMagazin в апреле 1999 года. И он оказался прав.

Заняв новую должность, Йоахим Мильберг сделал последнюю попытку преодолеть кризис с Rover. Казалось, надежды оправдались, правда, в том числе и потому что новый Rover 75 получил хорошие оценки. Однако ситуация на валютном рынке ухудшилась. Британский фунт продолжал расти. Планы руководства BMW основывались на стоимости фунта в 2,70 немецкой марки, а британская валюта выросла до 3.

Осенью 1999 года руководству BMW стало очевидно, что закрытия или продажи Rover не избежать. Мильберг начал переговоры с венчурной инвестиционной компанией Alchemy. В марте 2000 года план продажи был представлен на заседании наблюдательного совета.

В это же время концерн объявил о том, что расстается с тремя членами правления, всего год назад занявшими свои должности. Речь шла о руководителе производства Карле Петере Форстере, руководителе отдела разработки Вольфганге Цибарте и руководителе отдела продаж Генрихе Хайтманне. Мильберг не сработался с этими людьми и хотел заменить их доверенными лицами. Молодые Квандты поддержали сенсационное решение главы предприятия, в результате чего отдалились от всех остальных. Казалось, компания погружается в хаос. С 1959 года в истории BMW не велась столь жесткая борьба за власть. Руководство буквально раскололось.

В связи с кризисом обычно неразговорчивые Квандты ощутили необходимость разъяснить свою позицию. Весной 2000 года Сюзанна и Штефан дали интервью газете Welt. Правда, отвечать на вопросы журналиста лично они не стали.

Издание опубликовало следующий одобренный текст: «Как для Штефана Квандта, так и для его сестры Сюзанны Клаттен, эмоциональная связь, развившаяся за годы участия семьи Квандт в BMW, осталась нерушимой. Марка BMW, в том числе исходя из курса ее акций, принадлежит к числу самых могущественных автопроизводителей мира… Вдохновление этой компанией живо и в четвертом поколении семьи!» Квандты также