я не удивился: он вообще часто сомневался.

— Извини, Кирилл, но Кот прав, — мрачно согласился с ним Егор-Глыба. — Хрена мы пройдём. Целители задействуют все силы, чтобы сразу вырубить нас ядами и добить хворью. А про те сидховы корни я вообще молчу. Место открытое, никак не спрятаться.

— Согласен. Никаких шансов, — вздохнул Тарас.

Его старший брат ничего не сказал, как и Коховский с Вьюгиным, но все внимательно слушали.

— А у тебя какая идея? — спросил Лёва, готовый исполнить любой мой приказ.

— Расскажу, когда приведут пленницу.

Я не стал вдаваться в подробности и терпеливо дождался, когда вернутся девушки.

И вот спустя несколько минут они явились, и надо было видеть реакцию парней. Те вскочили и замерли в недоумении.

— Ну и как мы выглядим? — с улыбкой поинтересовалась Исидора.

— Неплохо… — кивнул я, сам удивляясь тому, что увидел.

А там было чему удивляться.

Во-первых, Исидора отдала свою форму Стефане, а сама надела её одежду.

Во-вторых, остальные четыре девушки стояли в ряд, и их невозможно было отличить друг от друга. Рост и комплекция — практически один в один, а издалека так вообще близнецы.

Все стояли босиком, со связанными за спиной руками, в одинаковых чёрных майках и подвёрнутых на щиколотках брюках. Ну и самое главное — голову и грудь каждой девушки полностью закрывал накинутый сверху китель. Ни лица, ни волос, ни плеч и груди не разглядеть.

— Вот и наши пленницы. Угадайте, кто где, — сказала Исидора, всё ещё стараясь победно улыбаться.

Не угадал никто.

— Думаете, вы такие хитрые? — пробубнила из-под кителя Стефана. — Всё равно вам девочки голову открутят.

Я вздохнул, стянул с её головы китель и без церемоний сунул кляп ей в рот.

«А тебе голову открутят первым!» — сказал мне её гневный взгляд.

И пока все рассматривали четырёх одинаковых «пленниц», я принялся рассказывать план:

— Надо сделать так, чтобы они прикрыли собой девятерых. Римму поведёт Андрей. Нору — Егор. Раду возьму я. А с настоящей пленницей пойдёт Платон. Позвать на помощь она не сможет, у неё кляп, а руки связаны крепко, в отличие от других девчонок.

— Если мы пройдём долину, я снова тебя поцелую! Прям взасос! — глухо засмеялась из-под кителя Бородинская.

На это я ничего не ответил (а второго кляпа у меня не имелось) и продолжил инструктаж:

— Через ткань кителя пленницы ничего не видят, имейте в виду. Вам придётся всю дорогу крепко их держать, приподнимать и практически нести на себе. Исидору не стали задействовать, у неё рост отличается. Но нам хватит и четверых, чтобы сбить Целителей с толку. Долину надо будет пройти без задержек, максимально быстро, пока Целители не узнали Стефану или не предприняли ответных мер.

— Думаешь, выгорит? — нахмурился Котов.

— Должно. Турнир приближен к настоящему бою, а это значит, что при реальном столкновении мы бы убили заложницу, если бы нас атаковали. Вряд ли Целители будут заваливать нас ядом и хворью. Они же понимают, что тогда их подружке условно не жить.

Когда я подробно рассказал, кто и что должен будет делать, все переглянулись и заулыбались.

— А неплохо придумано, — оценил Котов.

— Хитрый засранец! — усмехнулся Егор-Глыба.

— Вот теперь шансы есть, — закивал Тарас. — Точно есть.

Команда приготовилась к переходу через долину.

Ещё раз проверили «заложниц», и чтобы на ярком солнечном свете цвет их кожи не отличался, Исидора измазала им руки и ноги пылью.

Затем Саблин, Котов, Глыба и я взяли себе по пленнице, приставили мечи к их шеям, встали в круг и двинулись вперёд. Под прикрытием наших спин почти вплотную пошли остальные: Яков, Лёва, Исидора, Эд и Тарас.

Все двигались на одной скорости, шаг в шаг.

Я крепко прижимал к себе Бородинскую, прикрываясь её телом, как щитом. Кажется, ей это даже понравилось, потому что она всё плотнее прижималась ко мне ягодицами.

Из-под кителя вдруг послышался её приглушённый шёпот:

— А ты в курсе, что после турнира в очередь за тобой выстроятся все Военные Дома? И, знаешь… я подумала… а давай встречаться?

Очень вовремя, конечно.

— Тихо, — почти беззвучно ответил я, хотя больше хотелось на неё наорать: нашла же время и тему для разговора.

— У тебя же всё равно никого нет, иначе бы я знала, у меня глаз намётан, — продолжала шептать Бородинская. — А я девушка видная, сам знаешь. Два раза не предлагаю…

Я слегка прижал меч к её шее, и девушка моментально смолкла.

Плотным кольцом мы двинулись со склона вниз. Первые секунды стали самыми нервными, ведь не было железных гарантий, что противник побережёт пленницу и не обрушит на нас сотни ядовитых стрел.

Но никто не стрелял.

В долине стояла такая тишина, что, казалось, тут никого нет. Лишь горячий ветер шумел по траве, обдувал наши потные лица и завывал вдали — в ущелье, к которому мы так стремились попасть.

Спустившись в долину, мы быстро двинулись в обход первой засады, минуя овраги и сухие дождевые промоины.

Из укрытий выскочили первые Целители. Сначала появились Божественные Врачи, а затем и Друиды на панголинах. В руках они держали луки и целились в нас, но стрелять опасались.

Неплохо.

Пока тактика с пленницами работала.

Мы заставили Целителей растеряться, и их командир пока не принял внятного решения. А мы тем временем миновали первую засаду и подбирались к середине долины.

Друиды на своих питомцах следовали за нами в отдалении. Панголины нервно похрюкивали, и я ощущал их волнение даже на расстоянии, сразу догадавшись, что с ними не так.

Они чуяли во мне Следопыта и боялись.

Точно так же боялись моего Демона все животные в конюшне Академии.

Я взял это на заметку и двинулся дальше.

Под ботинками шуршала трава, скрипели мелкие камни, от пота жгло кожу. Бородинская шла быстро, но порой мне приходилось приподнимать её, чтобы она не споткнулась.

Краем глаза я следил и за теми, кто был рядом: слева Платон Саблин со Стефаной, справа Егор-Глыба с Норой Аверьяновой.

За каждым нашим шагом из укрытий следили десятки глаз.

Все ждали малейшей ошибки, чтобы освободить пленницу, а мы продолжали идти, беспрерывно следя за действиями противника.

Напряжение так и вибрировало в воздухе.

— Кирилл… — снова зашептала Бородинская, но теперь её тон был не заигрывающим, а тревожным. — Под ногами что-то… оно движется… прямо