растрёпанной гриве приник,

Вслед ему грохот тяжёлого слова…

Варвары! Вздрогнул седой Ватикан.

Тяжесть мечей и задумчивых взглядов…

Боли не знают, не чувствуют ран,

Не понимают что значит преграда.

Город ли, крепость, гора ли, скала…

Что бы ни стало — едино разрушат!

И византийских церквей купола

Молят спасти христианские души.

Но и сам Бог что-то бледен с лица…

Страх как комок обнажившихся нервов…

И под доспехами стынут сердца

Старых и опытных легионеров.

Хмурое небо знаменья творит,

Тучи в движении пепельно-пенном.

Варвары! Посуху плыли ладьи

К окаменевшим от ужаса стенам.

Быль или небыль о предках гласит…

Ждёт лишь потомков пытливого взгляда,

Как Святослава порубанный щит

На неприступных вратах Цареграда…

(Андрей Белянин)

— Оксана Сергеевна, вы готовы достойно ответить?

— Попробую, — ответила та, беря предложенную гитару.

По лунному лучу ссыпаясь пылью, в твое полузакрытое окно,

Касаюсь щек пушистою ковылю и проникаю горечью в вино.

Беспомощно ищу я тень улыбки, в глазах твоих, холодных как мистраль,

Скользнуло что-то легкой серой рыбкой, ты плачешь, только мне тебя не жаль.

Закрыться на замок предельно просто, в кругу из звезд и догоревших свеч.

Но чье угодно лопнет благородство, в ответ на безразличия картечь.

Немного слов, за слогом не гоняясь, сказать в свою защиту мне позволь:

"Не знаешь ты, как трудно жить, скрываясь и тайну превращать в слепую боль".

Слепой душе не достается жалость, коль скоро та к границе приведет.

Где нежность превращается в усталость и ненависть кривит победно рот.

Я снова в пустоту кидаю камень, на дне колодца видя влажный блеск.

У края замираю временами, надеясь на ответа робкий всплеск.(Канцлер Ги Романс Громеру)

Они так и менялись постепенно, иногда гитару брал кто-то еще из ребят, но всем было ясно, что сегодня ведут эти двое. Впрочем, как обычно. Но сегодняшний вечер был полон сюрпризов

— Ну, кто следующий? А то мы, с Оксаной Сергеевной уже притомились.

— Я! — неожиданно для всех сказал Шкип.

— ТЫ?

— Командир, при всем уважении….

— А я рискну. Кто-то что-то имеет против? Или хочет мне сказать? Гитару! — скомандовал Шкип.

Получив требуемое, Шкип взял пару аккордов. Тихо полилась мелодия. Конечно, Шкип не всегда попадал в ноты, пару раз сбился, да и голосом немного не дотягивал. но, это был первый раз, когда народ не пробивало на смех сразу же.

Холодный взгляд любовь таит

и красота гнетет и дразнит…

Прекрасны волосы твои,

но одиночество прекрасней.

Изящней рук на свете нет,

туман зеленых глаз опасен.

В тебе все музыка и свет,

но одиночество прекрасней.

С тобою дни равны годам,

ты утомляешь, словно праздник.

Я за тебя и жизнь отдам,

но одиночество прекрасней.

Тебе идет любой наряд,

ты каждый день бываешь разной.

Счастливчик — люди говорят,

но одиночество прекрасней.

Не видеть добрых глаз твоих -

нет для меня страшнее казни,

мои печали — на двоих,

но одиночество прекрасней.

Твоих речей виолончель

во мне всегда звучит, не гаснет…

С тобою быть — вот жизни цель,

но одиночество прекрасней. (Дольский Одиночество.)

— Один вопрос, командир-как? — посыпались вопросы

— Есть вопросы, на которые не всегда есть ответы. Так, давайте-ка закругляться, а то уже к часу ночи, а если вы не забыли, в шесть подъем и зарядка.

— Забудешь тут, если что «любимый» командир напомнит.

— Дежурное отделение, навести порядок! Всем приготовиться ко сну! Отбой через пятнадцать минут! Я пока провожу Оксану Сергеевну.

— И в тот же миг влюблённое создание, включив форсаж, умчалось на свиданье!

— Гера! Триста отжиманий, в жилете! Грэй, отжимаешься с ней и считаешь лично, твой боец, ты отвечаешь! И если для нее все закончиться только отжиманиями, ты, Грэй, меня сильно разочаруешь! — рявкнул Шкип.

— Есть, Шкип!

Дверь закрылась за Шкипом и Оксаной Сергеевной. Некоторое время они шли молча.

— Ты не слишком круто с Грэем и Герой? — спросила девушка.

— В приделах нормы. Давай поясню, за действия каждого курсанта командир отделения отвечает передо мной. Я, в свою очередь отвечаю за каждого перед руководством Училища. С дисциплиной вообще вопрос очень сложный, таких как мы нужно держать в стальных рукавицах, то усиливая, то ослабляя хватку. Иначе борзеем. Как Гера.

Снова небольшая пауза в словах.

— Спасибо, — тихо сказала девушка.

— За что? — удивился Шкип.

— Ты знаешь.

— Догадываюсь.

— Ты недавно говорил про просьбу, которую выполнишь, в силе?

— В силе. В разумных пределах. — ответил Шкип.

— Это как?

— Ну, космический челнок подарить не смогу. Ну вернее, скорей всего смогу, но что ты с ним делать то будешь?

— Все гораздо проще, возьми с собой в виртуал на задание.

— Исключено. — отрезал Шкип.

— Шкип, почему? Допуск по секретности у меня есть.

— Ты не понимаешь, о чем просишь. Ты была в виртуале?

— В Университете, несколько раз. — ответила девушка.

— То есть ты в курсе, что все ощущения там реальные? Боль, слабость, даже голод? Там, конечно, уровень чувствительности понижен, что б тупо от болевого шока все по-настоящему не передохли, но и того, что есть, за глаза и за уши. — пытался уговорить Шкип

— Шкип, ты обещал.

— Зачем это тебе?

— Не знаю, но чувствую, что нужно. Может для того, чтоб лучше вас понять, чтоб стать ближе. Мне сложно это объяснить

словами.

— Там очень трудно и очень больно, я не хочу, чтоб ты через это проходила.

— Я сильная, я справлюсь, ты же знаешь.

— Я подумаю.

— Шкип, ответь сейчас, только честно. Если нет, пусть будет нет. Зная вас, парней, термин «я подумаю», означает «я подожду, пока ты забудешь»

— Если честно, то мне эта идея не нравится, но, если ты решила и так уж хочешь, так и быть, я же обещал, но мне нужно переговорить с командованием, получить от них добро. Как только вопрос решиться, я дам тебе знать.

— Спасибо.

— Главное, чтобы ты не пожалела. Ладно, теперь до завтра и доброй ночи. — за разговорами они дошли до комнатки Оксаны Сергеевны.

— До завтра.

Подождав пока дверь за Оксаной Сергеевной закроется, Шкип направился к себе, проклиная женское любопытство и свой язык.

Следующее утра прошло стандартно: бег, силовая, спец акробатика, после завтрака разбрелись на занятия. Оксана Сергеевна с удовольствием составила им компанию. Немного погоняла дронами, с удовольствием попробовала себя в роли взломщика, чуть не «убила» «Васю», под возмущенные вопли Листика и Иголки, на медицине. В общем провела время с пользой и удовольствиями. Как раз на медицине ее и застало сообщение Шкипа:

— Загляни пожалуйста.

— Ну, в принципе, руководство не против, хотя убедить его было не просто, — сказал Шкип, когда Оксана Сергеевна подошла в вожатскую, —