— По местам, братцы, — я махнул мечом в сторону запада. — Встретим северян сталью и огнём!

— По местам! По местам! — тут же продублировали мои комнады младшие офицеры.

— Занять позиции!

— Дружина Федосеева и Блинова, выдвигаемся вперёд!

— Розов, Аковлев! Разведка боём!

— Стрелки, цель: командиры и шаманы!

— УГи! На исходные!

— Бегом-бегом-бегом!

Я влился в этот упорядоченный поток хаоса и на мгновение отдался во власть стихии.

Армия — это не просто устав, форма, оружие и смертельный риск.

Армия — это живой механизм, который в кратчайшие сроки пережёвывает любого разумного и делает из него нужный винтик.

Армия — это стихия, тот самый упорядоченный хаос, и единственная задача офицеров, выпустить этот хаос в нужный момент и в нужное время.

И сейчас именно такой момент.

С трудом вернув контроль, я обнаружил себя на границе плеши.

За спиной зеленели цветочные поля, слева и справа колосились леса. Справа хвойный, слева смешанный.

А вдали, на грани видимости, уже появились первые отряды северян.

Шлемы в виде волчьих голов, меховые шкуры, блестящие в лучах восходящего солнца острия коротких копий.

И туман.

Туман, который стелился прямо перед волками, и одним своим видом вызывал подспудную неприязнь.

— Налево посмотрите, — подсказал нам Хмурым.

— Демоны? — нахмурился Прокудин-Горские.

— Ледяные твари Бездны, — мрачно поправил его Воин. — Бруно придется несладко…

— Справится, — уверено заявил я и, пользуясь функционалом УГа, включил громкую связь. — Ребята…

Казалось бы, когда можно найти лучшее время, чтобы сказать несказанное, если не перед боем? Но сейчас, у меня как будто язык к небу присох.

— Ребята… Одноклассники, учителя, Воины и офицеры, Мастер Нико и все-все-все! Во-первых, хочу сказать, что для меня было честью служить вместе с вами. Быть частью чего-то грандиозного и строить будущую северную столицу!

В ответ послышались приглушенные хмыканье, кто-то отвесил плоскую шуточку, но большинство молчало, ожидая продолжения.

— Последнее время я частенько вел себя как последний засранец и… прошу за это прощения. Никакие дела, никакие заботы и проблемы не освобождают от святой обязанности каждого разумного — быть… человеком.

В эфире стояла гробовая тишина, и я никак не мог понять реакцию большинства.

Впрочем, даже если бы и понял, это ничего не именит.

— Мастер Нико, вы лучший Инженер, которого я встречал в своей жизни, и я зуб даю, что вскоре у вас появятся лучшие протезы этого мира! И вы сможете лично отвешивать подзатыльники ленивым подручным.

— Ты будешь первый на очереди! — грубо отозвался Мастер Нико, но всем было понятно, что это лишь маска, чтобы скрыть свои чувства.

В эфир посыпались смешки, а кто-то из Воинов одобрительно хохотнул.

— Точно появятся. — О! А это подключился Мирон! Вот только прости, дружище, сначала я договорю все, что хотел сказать.

— Штабс-капитан Сасс! Спасибо за науку и лидерские качества. Спасибо, что показали мне, что путь к уважению и авторитету лежит не через Силу, а через Достоинство!

— Тебе спасибо, Миш, — отозвался штабс-капитан. — За желание учиться и за умение признавать свои ошибки. Кстати, у нас остался нерешенным один вопрос.

— Вы про дежурство и передачу недостоверных сведений? — уточнил я, вспомнив своего однофамильца.

— Именно, — подтвердил Сасс.

В эфире тут же воцарилась мертвая тишина.

Не знаю как, но все в лагере прознали про низкий поступок Андрея Иванова, и Сасс не мог найти лучшего времени, чтобы ткнуть его носом, чем сейчас.

— Дружина — это не шутки, здесь от твоих действий зависит жизнь боевых товарищей. Лично для меня этот человек перестал существовать. Что до наказания… строго по уставу.

— Понял, — лаконично откликнулся штабс-капитан, но было понятно, что он недоволен таким мягким наказанием.

Я же считал, что офицер сам себя наказал. Мало кто захочет вести дела с подлым человеком.

— Оут, Макс! Я понимаю, что вы сейчас не на нашей волне, но тем не менее. Спасибо за вашу заботу о каждом воине и за высочайший профессионализм. Я горжусь знакомством с вами и с нетерпением жду нашей встречи.

Для большинства труд Макса и Оута остался скрыт, но я-то знал в каких условиях приходилось действовать моим товарищам и скольких Воинов каждый из них уже потерял.

— Фил, Жилик, Хмурый, Валерон, Василий! Я даже не знаю, что бы мы делали без вас. Создать условия для существования доброй сотни человек — это… это непросто. Ну и самое главное, параллельно с подготовкой к бою с северянами, вы закладывали основы экономического могущества надела! За это вам отдельная благодарность.

— Да ладно уж…

— Чего уж там…

— Будущие мануфактуры, заводы, школы, больницы и алхимические лаборатории будут носить ваши имена, не говоря уж о вашей пожизненной доле.

— Да я ж не из-за денег!

— Здорово!

Усмехнувшись про себя диаметрально противоположной реакции Хмурого и Жилика, я продолжил.

— Наши дорогие девушки! Айна, Алексия, Ольга… Ивановна! Вы одним своим присутствием освещали наш жизненный путь. Я не совру, если скажу, что в вас влюблены как минимум половина лагеря!

Эфир тут же наполнился смешками и согласными восклицаниями, и даже шутливыми признаниями в любви, поэтому пришлось сделать небольшую паузу.

— И знайте, что бы не случилось, лично я всегда приду к вам на помощь. И кем бы ни был ваш обидчик, будь то Одаренный, род или даже дворянский клан, вы всегда сможете рассчитывать на меня.

— И на меня!

— На меня тоже!

— Да на всех нас!

Интересно, насколько погаснет пыл большинства Воинов, когда они узнают истинный масштаб проблем наших девчат?

Ну да ладно с девушками и о девушках можно говорить вечно. И вообще, бьюсь об заклад, выговориться перед боем захотят все, а значит нужно поспешить.

— Алабай, признаться, иногда я завидую Айне. Такого преданного и верного друга как ты нужно ещё поискать, да Хмурый?

— Это точно, — усмехнулся Воин, а перевёртыш хоть и промолчал, но до меня донеслись его эмоции: смущение, благодарность и… восторг?

— Игнат Иванович! Я знаю, что вы нас слышите, и хочу перед вами извиниться. Изначально у меня сложилось о вас неправильно впечатление, но сейчас я вижу, как вы заботитесь о нас и приглядываете. Вы самый крутой физрук! Спасибо вам большое и… я этого не забуду.