Шрифт:
Закладка:
Помимо монастырской формы буддизма (кстати, без обета безбрачия и других строгих правил монашеского устава) Ньингма широко практиковала и практикует скитальчество тантрических йогинов, мистиков, которые живут и действуют по собственному разумению. В сотериологию (теорию освобождения) буддизма школа привнесла учение о «быстром» (в течение 1–7 рождений) достижении состояния Будды благодаря особым инициациям, медитациям, средствам передачи опыта и т. д. Но самое скорое освобождение обещает Дзогчен, а именно — Просветление в этой жизни.
Будучи изгнанной в IX в. из центральных областей Тибета (в пору гонений на буддизм), Ньингма укоренилась в провинциях, особенно на востоке страны, где преобладала вплоть до 60-х годов XX в.
После успешной деятельности Атиши в 1042–1054 гг. монахи стали строже следовать уставу, глубже изучать и практиковать сутры и тантры. В этом же XI в. одна за другой возникли три новые школы: Кагью, Кадам и Сакья, названные школами «новых переводов». Они попеременно главенствовали в духовной жизни Тибета, имея собственные «вотчины» в виде монастырей и тибетских родов, которые поддерживали их (в том числе материально) в качестве родового сакрального наследия. Продолжавшиеся схоластические споры привели к образованию подшкол.
Большинство исследователей переводят слово «Кагью» как «устная передача», «традиция передачи наставлений», что полностью соответствует духу этой школы. Все мастера Кагью подчеркивали особую важность непосредственного контакта с Учителем, который является носителем благословения, знаний и опыта медитации, примером для подражания и отождествления и который сам был уполномочен своими Учителями на передачу традиции. Другие источники дают более развернутую трактовку этого названия: термин «Кагью» происходит от длинной фразы, которая означает «линия четырех особых передач» (тиб. bka’ babs bzhi’i brgyudpa).
Как уже говорилось, индийский тантрический йогин (махасиддха) Тилопа в начале XI в., создал основные доктрины школы. Они характеризуются тем, что акцент в учении переносится на практическую йогу и ритуально-мистические тайные обряды, помогающие достижению Махамудры («Великой печати» — непосредственное постижение природы Будды как печати на своем сознании, см. выше). В философском плане учение основоположника представляется синтезом мадхьямики и йогачары.
Индийский ученик Тилопы и тоже махасиддха Наропа (1016–1100) прославил Учителя, дополнив его наследие, о чем поведано выше. Тибетский ученик Наропы — Марпа-переводчик (1012–1096), которому была непосредственно передана традиция, стал одним из основоположников тибетской Кягью. В Индии его учили также Майтрипа и другие Учители. Марпа — один из величайших переводчиков (лоцава) тантрических текстов, в том числе «Гухья-самаджа-тантры» («Тантры таинственного соития»). Считается, что из шести йогических учений Наропы Марпа в совершенстве овладел «йогой сновидений», а также умел читать предзнаменования и истолковывать видения. Хотя Марпа избегал монашеского образа жизни, имел жену, нескольких сыновей, вел хозяйство и оставался мирским адептом тантры, тем не менее считается, что он обрел такой же уровень Просветления, как и Будда Ваджрадхара.
Марпа перевел многие индийские трактаты, сочинял мистические песни (доха). Надо заметить, что в индийской Ваджраяне традиция спонтанных песнопений сложилась совместно с проведением тайных празднеств (гана-чакра), посвященных успешному завершению напряженных йогических практик. В Индии эти песнопения были краткими и отличались специальным «кодовым» языком, свойственным этой тантрической группе и ее текстам. Пожалуй, Марпа первым стал сочинять долгие песни более повествовательным и искренним языком, который выражает и внутреннее состояние, и проблески осознавания, и сострадательную мотивировку исполнителя. В Тибете развитие получила именно такая традиция песнопения.
Марпа передал знания и «полномочия» линии преемственности своих Учителей Миларепе (1040–1123) — мирянину и йогину, знаменитому тибетскому поэту и социально-религиозному деятелю. Миларепа — автор духовных песнопений (доха), собранных позже в свод «Сто тысяч песен». В тибето― монгольском и российском буддизме Миларепа является также примером того, как обычный человек, обремененный тяжелой кармой, весьма прославился и отшельническими подвигами достиг Просветления в течение одной жизни. Согласно агиографическим источникам, Марпа совершил над ним ряд очистительных процедур и снабдил знанием Махамудры и йоги, оказавшем решающее воздействие на судьбу Миларепы.
От Миларепы «полномочия» получил Гампопа (1079–1153) — великий тибетский ученый-монах, знаток медицины, последний представитель единой Кагью — Дагпо Кагью, автор известного трактата «Драгоценное украшение освобождения» (dvags ро thar rgyan). Считается, что Гампопа в совершенстве овладел практикой «йоги тепла» Наропы и Махамудрой. Гампопа создал особую традицию Махамудры, соединившую пустотность (шуньята) с учением сутр и тантр. Ученики Гампопы образовали четыре главные ответвления школы Кагью: Карма, Цхал, Пхагмодру и Барам. Позднее Пхагмодру распалась на восемь младших ветвей, из которых до сего дня передаются традиции в Дрикунг, Таглунг и Другпа.
Одно из ответвлений известно как линия духовного преемства Кармап «Черных корон (шапок)» (с 1179 г.) и линия духовного родства Шамарп (zhwa dmar ра) «Красных корон (шапок)» (с XIII в.). Она нередко рассматривается в качестве самостоятельной школы — Карма Кагью, или как ветвь традиции Кагью. Ее основоположником стал Дюсум Кхьенпа (1110–1193). В этой школе особое развитие получил так называемый институт «воплощенцев» (тулку), начало которому было положено еще в конце VIII в. применительно к царской династии, как говорилось выше. Собственно идея Явленного тела Будды, в лице реально-исторического Шакьямуни и других Будд, а также человеческого воплощения Бодхисаттв была известна уже в ранней махаянской литературе. Пришедший в Тибет Падмасамбхава считался воплощением Будды Амитабхи. Однако только в Стране снегов идеи смогли обрасти плотью тантрических учений, особых техник самопознания и предсказания, позволившие убедительно для адептов и достоверно для общества определять новые воплощения каждого умершего Учителя, настоятеля и даже светского владыки. Начало формированию института воплощенцев было положено в школе Кагью, в которой в течение уже более восьми веков обнаруживается каждый новый Кармапа («человек действия») — духовный глава школы и воплощение Бодхисаттвы Авалокитешвары. Первым был Дюсум Кхьенпа.
Кармапа — титул главы школы Карма Кагью, признаваемого земным воплощением Бодхисаттвы Авалокитешвары (Ченрези) (точнее, его красной двурукой формы, носящей имя Гьялва Гьямцо (Могучий Океан) посредством особых ритуалов, завершающихся надеванием черной короны, свитой из волос Дакинь. Позднее аналогичные процедуры применялись для поиска и утверждения Далай-ламы в школе Гелуг. Шамарпа — это высший духовный иерарх школы, являющийся воплощением (тулку) Будды Амитабхи, как и Панчен-лама в школе Гелуг. Обе линии воплощений имеют непрерывное преемство до сего дня.
В отличие от аскетического образа жизни первых Учителей некоторые представители Кагью активно участвовали в политической жизни Тибета и даже боролись с Сакья и Гелуг за власть в стране. Собственно институт воплощающихся вновь и вновь духовных Учителей (тулку) сформировался до XIV в. именно в связи с Кармапами «Черных корон», настоятелями монастырей. Доктринальной основой института стало учение о необходимости непосредственной передачи традиции, которая
