Секунду-другую они продолжали сверлить взглядом друг друга, и Сесил вдруг сдался первым.

— Дурак! Непроходимый дурак и тупица, — вскричал он, наградив собеседника еще целым сонмом нецензурных эпитетов и ругательств. — Ты хоть понимаешь, что стоит на кону? Благополучие нашей нации, ни больше ни меньше. А он мне — любовь… Да я тебя… Да я вас…

— Вы ничего мне не сделаете, — неожиданно сказал Кайл. — И мы оба знаем причину…

Лорд-казначей так и замер с одной из угроз на языке, только мгновенье спустя рот его и захлопнулся, а кадык дернулся, словно он этой угрозой вдруг подавился.

Соланж удивленно распахнула глаза, следя за словесной дуэлью двоих собеседников…

— Что… что ты хочешь этим сказать, глупый мальчишка?

— Я полагаю, вы хорошо понимаете, что.

Лорд-казначей отступил от постели и тяжело осел на свой стул.

— Вы — предатели, — сказал он, извлекая платок и утирая им лоб. — Такое невозможно простить не при каких обстоятельствах.

Соланж, молчавшая все это время, теперь с горячностью произнесла:

— Но, сир, нас принудили к этому. Кайл сказал правду… Мои брат и отец в руках графа Эссекского, он грозится убить их, если в день Иоанна Крестителя я не сделаю так, как он просит!

— Почему в этот день? — спросил Сесил.

— В тот день наша труппа играет пьесу для королевы.

— Так-так, очень занятная информация. — Лорд опять вскочил на ноги. — И я узнаю об этом вот так, впопыхах, совершенно случайно. Будто какую-то сплетню! — Его взгляд ожег Кайла, а голос сделался тише: — Я должен немедленно принять меры. Королева, конечно, мне не поверит — Эссекс умеет втираться в доверие, он задурил ее голову комплиментами и подарками, — но я обязан ее убедить. Это мой долг! Я не могу допустить, чтобы с ней что-то случилось.

— Но, сир, в руках этого человека мои брат и отец, — возразила Соланж. — Прикажите найти их, освободить, и только потом делайте с графом, что пожелаете. Умоляю вас!

Граф вскинул вверх подбородок и довольно высокомерно на нее посмотрел.

— По-вашему, жизнь ваших брата с отцом важнее благополучия королевы? — под стать всему своему виду, высокомерно-презрительному, осведомился он.

Но тут в разговор вступил Кайл:

— Но вам под силу отправить людей на поиски Дюбуа. До праздника Иоанна Крестителя с королевой ничего не случится!

— И это лишь с ваших слов… — возразил Генри Сесил. — А я пока не уверен, могу ли вам доверять. Так есть ли смысл подвергать королеву опасности в угоду какой-то…

— Я вас прошу, — прервал его Кайл. — Помогите мисс Дюбуа обезопасить родных, и я клянусь вам, что с первым же кораблем мы отплывем в сторону Шетлендских островов и более вас не потревожим.

Соланж ощущала за словами возлюбленного недосказанность, нечто такое, что было доступно лишь этим двоим, Саутгемптону и Генри Сесилу. Будто у Кайла имелся рычаг воздействия на влиятельного вельможу, стоявшего перед ним…

Тот задумался.

— Эссекс — человек изворотливый… — начал он. — Вряд ли найти родных мисс Дюбуа окажется просто.

Голоса за запертой дверью между тем стали громче, будто там поднялась какая-то перепалка. Послышался вскрик, дверь сотряслась от удара с той стороны и… вдруг распахнулась, впуская внутрь запыхавшегося мужчину.

Соланж узнала в нем Фергюса. Он торопливо оправил одежду и по-военному вытянулся перед лорд-казначеем.

— Сир, позвольте заверить вас в своей наиглубочайшей верности королеве Елизавете и дому Тюдоров. Да благословит его Бог! — отчеканил он.

— Кто вы такой? — недоуменно и толику раздраженно осведомился вельможа.

Соланж, удивленная поведением родного отца ничуть не меньше, шагнула вперед.

И ответ вырвался сам собой:

— Мой отец, сир.

— Ваш отец? Но вы только что говорили, что его держит в неведомом месте ненавистный нам Эссекс.

— Речь шла о моем отчиме, сир. А мистер Фергюс — родной мой отец…

Лорд-казначей не менее раздраженно передернул плечами.

— Что за нелепая буффонада! — возмутился в сердцах. — Немедленно убирайтесь отсюда! — отмахнулся рукой от вновь вошедшего. — Или я прикажу запереть вас в Ньюгейте!

Три кирасира в тот самый миг ворвались в комнату, готовые враз исполнить приказ господина. Сконфуженные своим недосмотром, они ждали лишь нужного слова, чтобы вытолкать старика вон и отдубасить его хорошенько.

— Сир, я знаю, где Роберт Девере держит брата и отчима моей дочери, — не выказав и толики страха, отозвался на угрозу старик.

В повисшей вдруг тишине очередной взмах графской руки показался неожиданно шумным. Это лорд-казначей прогнал прочь охрану… Те спешно ретировались, прикрыв дверь.

— Говорите.

— Когда граф увозил Дюбуа из столицы, я проследовал за каретой до точки их назначения и теперь знаю точно, где держат обоих.

— Как интересно все складывается, — просветлел лицом Генри Сесил. — Каждый миг новая неожиданность! Я так понимаю, ваша дочь не знала об этом?

— Я не успел рассказать.

Лорд-казначей окинул его заинтересованным взглядом, уже не столь неприязненным, как минуты назад.

— Вы бывший военный, не так ли? — осведомился у Фергюса.

— Был им очень давно. Начинал при короле Генрихе и много лет с честью служил королеве Елизавете, — будто отрапортовал старик.

— А теперь почему в таком виде?

— Маскировка, сир. — Бровь лорда вскинулась, и говоривший продолжил: — Должен признаться, что долгие годы был заперт в тюрьме за преступления, кои действительно совершил…

Лорд-казначей кивнул с неким удовлетворением.

— Ты тот самый убийца «Голые руки», протоколы дела которого я читал по наущению верного человека. Мне донесли о тебе, но слишком поздно, как оказалось: кто-то помог тебе выбраться из тюрьмы.

— Граф Эссекский, сир. Он посулил мне свободу в обмен на коварное святотатство, на которое я никогда не смог бы пойти!

— Убить королеву?

Фергюс кивнул.

— Я согласился для вида, а как только выпал шанс убежать, представил все так, будто погиб. С тех пор и скрываюсь под видом нищего в самой клоаке нашего города!

Генри Сесил обернулся к Соланж.

— Должно быть, именно после этого наш крючкотвор-граф и обратил свои взоры на вас, дочь погибшего. Именно так же сделал и я, узнав, что отец ваш скончался! Хотя, должен признать, найти вашу мать оказалось непросто: она хорошо вас скрывала. — И вдруг хлопнул в ладони: — Я знаю, как убедить королеву в злонамеренности ее фаворита! Итак, господа, выслушайте мой план.

Глава 46

Оставалось три часа до представления, а Уильям не находил себе места от беспокойства. Носился по длинному залу Миддл-Темпл-Холла будто в агонии, путался под ногами актеров, выводил из себя госпожу Люси и Джеймса Бёрбеджа, громыхавшего голосом на всех, подвернувшихся под руку. И на него в первую очередь…

— Переоденься уже, и немедленно. Хватит носиться юлой!