Медеи громко проурчал. Лой до сих пор ее не кормил. Об Эйкене девушка пыталась не думать. Ей было страшно, что Пес может решить, что она сбежала к отцу. Все вокруг уверены, что Медея поддерживает связь с Фейтом.

— Хочешь заморить меня голодом? — злобно спросила девушка, взглядом провожая до двери женщину, которая обрабатывала раны.

Блондин вышел вместе с врачом, оставив вопрос без ответа. Лоя не было минут десять. Вернулся он с лепешкой и фляжкой и уселся на кровать, напротив Медеи.

— Напоминаешь меня. — Он усмехнулся: — Я тоже поначалу вел себя подобным образом. Но когда вырос, осознал, что Грязный не хотел мне зла. Другого способа нам с ним коммуницировать не было, потому что я отказывался слушать.

— Какой ты благородный, аж тошно, — хрипло протянула Медея.

От вида еды ее почти вывернуло. Возникло чувство, что организм в шоке от запаха выпечки. Лой отломил от лепешки кусок и, пихая его девушке, произнес:

— Сложно не проникнуться симпатией к единственному, кто тебя кормит.

Медея поморщилась и отвернулась:

— Я сама могу поесть, развяжи мне хоть одну руку.

Лой грубо повернул ее лицо обратно и прошипел:

— Вера в твои слова улетучилась, как только ты мне ногу порезала. А теперь ешь.

Настолько слабой и никчемной девушка себя еще никогда не ощущала. Блондин нарочно подкреплял эти чувства. Есть с его рук было противно, но Медея ела. Лой улыбался, глядя на это.

Небольшой кусок девушка быстро прожевала. Следующего ей не досталось. Блондин прилег на ее руку, вытянутую вдоль спинки кровати, и откусил лепешку. Медея не скидывала его лишь потому, что не хотела тратить на это энергию. Она жадно наблюдала за тем, как парень отпил из фляжки.

Закончив с едой, Лой с энтузиазмом произнес:

— Нет ничего ужаснее голода и жажды. Вот есть человек сильный, смелый, гордый. Но забери еду и воду, и от человека мало что останется.

Медея скривилась на слова блондина. Ее тело и так отказывалось функционировать полноценно. Девушке нужно было поступление энергии извне.

— Сколько я уже здесь сижу?

Лой сообщил:

— Дольше, чем следовало бы тебя не кормить.

Воды он Медее дал два глотка. А затем вновь начались расспросы о Фейте, которые ни к чему не привели. Блондин ушел недовольный, бросив перед выходом, что еды будет становиться меньше. Девушка лишь подумала: «Куда еще меньше?».

Изредка Лой приходил сам, в основном же, Медею посещала та же женщина, что лечила рану на затылке. Врача сопровождала вооруженная группа.

На Медею напала апатия. «Слишком много», — вяло ползло в голове. Проблемой было, что даже развязанные периодически руки не особо помогали. Они дрожали от голода и долгого сиденья в одном положении. Пить хотелось смертельно бо́льшую часть времени, но умереть нормально Медее не давали.

Мысли растекались в горящем сознании девушки, привязанной к кровати. Когда Лой пришел, красные глаза не могли на нем сфокусироваться. Парень лег на дальний край и, повернув устало голову на пленницу, произнес:

— Вредина, еще немного и твой организм откажет.

Медея сла́бо понимала, что говоривший хочет.

— Еще немного и за мной придет Пес, — сообщила она в бреду.

Осознать неуместность этой фразы девушка не могла. Ее кидало то в жар, то в холод.

— Твое отсутствие подозрительно совпало с кражей информации из архива. Думаешь, Эйкен после этого кинется тебя искать? — Лой сел и придвинулся к Медее.

Его холодная рука легла на ее лоб. Парень свел брови.

— Соберись, — протянул он и быстро добавил: — Секреты Фейта не стоят твоей жизни.

— Так не убивай меня, — на выдохе выдала девушка.

Поднять голову у нее не получилось. Сил не хватало. Голодная и обезвоженная Медея периодически закрывала глаза. Сердце забилось быстро, а потом также резко успокоилось.

С коридора послышались голоса. В дверь тарабанили. Лой оказался у двери раньше, чем до девушки дошло, что это стучит не ее сердце.

— Это Пес пришел тебя убить, — протянула она, улыбнувшись.

Блондин хмыкнул.

— Было бы здорово встретиться с ним на моей территории. Но сомневаюсь, что ты нужна кому-то, кроме меня.

Дверь открылась. Отчет о происходящем полился из пришедшего непрерывным потоком. Медея пыталась вникнуть в суть, но сознание сбивалось. Было одно слово, которое она успела запомнить: «Ферма».

Тишина, нарушаемая жужжанием генератора.

Какие-то люди разговаривали с ней. Но девушка уже не открывала глаза. Почему доносится голос не блондина, она не понимала. «Он ведь был здесь только что? Или не был? Здесь — это где?».

Пока Медею поили, она слышала, как женщина просит развязать пленницу. Следующим воспоминанием стало, как ее погрузили в холодную воду. Сознание вернулось к Медее так резко, что она, потерянная во времени и пространстве, судорожно бегала глазами по сторонам.

Пустое мрачное помещение. Рядом с углублением, полном воды, сидела женщина, что залечивала девушке затылок. Медея подумала, что та пытается ее утопить. Она с силой вырывалась из рук успокаивающей ее. Тут же вокруг оказалась охрана, но сделать мужчины ничего не успели. Прилив энергии закончился так же внезапно, как начался. Медея вновь отрубилась.

В сознание девушка пришла, лежа на мягкой кровати.

— Неизвестно, как долго его не будет. Если она умрет, нас точно прирежут, — прошептала женщина.

— Если она сбежит, то наши шансы выжить будут ничуть не больше.

— Сам рассказывал, что было в прошлый раз, — настаивала женщина. Послышался слабый хлопо́к, словно кого-то ударили. — Неси еду.

— Только не пои ее больше. Она уже достаточно восстановилась. И помни, скольких наших порешала эта красноглазая. Будь с ней осторожней.

Медея едва приоткрыла глаза, чтобы посмотреть на говоривших. Мужчина, скрывшийся за дверью, ей сла́бо кого-то напоминал. Женщина же заметила, что пленница очнулась и тут же позвала охрану.

Появившиеся в спальне, люди вновь усадили Медею и привязали к спинке кровати. Она думала, что ее, должно быть, не кормили неделю. Желудок словно ссохся. Мысли текли в мозгу так медленно, что девушка лишь при появлении в комнате человека с едой подумала, что можно было попытаться спастись, пока она лежала не связанная.

Женщина старалась покормить Медею, но ту ужасно тошнило от запаха лепешки. По телу проходили спазмы, но девушку так и не вырвало. Нечем.

— Давай же, иначе умрешь. — Женщина крутила возле ее носа едой.

Медея чувствовала себя настолько плохо, что мысль о смерти не казалась такой уж и ужасной. Женщина, возмущаясь, поднесла к ее рту фляжку. Девушка не чувствовала смертельную необходимость пить, но по-прежнему ощущала дефицит жидкости в организме. От неожиданного вкуса воды Медея прыснула и прошипела недовольно:

— Соленая.

— Конечно, соленая, у тебя же