Шрифт:
Закладка:
В жизнеописании трубадура Бертрана де Борна-младшего рассказывается: «Когда король Ричард умер, у него остался брат, прозванный Иоанном Безземельным, ибо не было у него никакого своего удела. Он стал Английским королем, вместе с королевством унаследовав также герцогство Аквитанское и графство Пуатье. И как только он получил королевство, герцогство и Пуатевинское графство, он сразу отправился к графу Ангулемскому, у которого была дочь красоты необыкновенной, девица лет пятнадцати, каковую эн Ричард помолвил с эн Уго ло Брюном[117], графом Марки, племянником и вассалом Джоффруа Лузиньянского; граф же Ангулемский притом сам обещал ему отдать ее в жены и принимал его как собственного сына, ибо не было у него больше ни сына, ни дочери. И вот Иоанн Безземельный, придя, объявил графу Ангулемскому, что хочет дочь его взять в жены и, вынудив у графа согласие и тут же с нею обвенчавшись, вскочил на коня и удалился в Нормандию с молодой женой. Когда же граф Марки прознал, что король увел его невесту, он весьма опечалился и обратился с жалобой ко всем своим родственникам и друзьям, каковые весьма разгневались и порешили пойти в Бретань за Артуром, сыном графа Джоффруа, и объявить его своим сеньором, – а они могли это сделать по праву, ибо он был рожден графом Джоффруа прежде короля Иоанна[118]. Так они и поступили, сделав Артура своим сеньором и принеся ему клятвы верности, после чего доставили его в Пуатье, захваченный ими, за вычетом нескольких укрепленных замков и крепостей, у короля. Король же оставался с женой в Нормандии, не отходя от нее ни ночью ни днем, за едой ли, за питьем, во сне или наяву, и возил ее за собой на охоту по полям и лесам вместе с соколами своими и ястребами. А бароны тем временем завладели всеми его землями». Интересная деталь – много лет спустя, после смерти короля Иоанна, Гуго де Лузиньян все же женится на своей бывшей невесте, ставшей вдовой короля Англии – все же романтика была вовсе не чужда этому времени и живущим в нем[119]!
Иоанн Безземельный. Старинная гравюра
Пока же Лузиньян поднял мятеж и обратился с жалобой к Филиппу на Иоанна за многочисленные нарушения баронских прав и вольностей (апрель 1202 г.). Французский король был уже готов к войне, Лузиньян обладал уже целым войском, Артур Бретонский, лишившись матери, был вполне под влиянием Филиппа. Можно было начинать, благо формальный повод был. Невиданное дело – Филипп вызвал Иоанна в суд (как своего вассала по французским владениям); естественно, тот не явился, и началась война.
Первым делом Артур, посвященный французским королем в рыцари и помолвленный с его младшей дочерью, присягнул Филиппу, как властитель Бретани, Анжу, Мэна, Турени и Аквитании. Присяга эта интересна двумя обстоятельствами: в ней не упоминалась Нормандия, властелином которой должен был стать французский король, зато упоминалась Аквитания. Это был неприкрытый выпад в сторону старой Аквитанской Львицы: Филипп наглядно показал ей, что аннулирует ту присягу, которую она ему принесла в Туре. Ей это было предельно ясно даже до начала насильственных действий; когда же Филипп атаковал Нормандию, он послал Артура против Элеоноры на соединение с войсками Лузиньяна. Цель была предельно ясна – захватить бесценного заложника для давления на Иоанна. А то, что родной внук отправился ловить родную бабку – новый акт все той же любовной драмы Элеоноры и давно покойного Генриха; согласно мудрой восточной поговорке, некогда посеяв ветер, королева в очередной раз пожинала бурю. Нельзя не отметить и постоянное коварство Филиппа, практически сведшего со сцены почти всех сыновей Генриха и теперь взявшегося за его внука.
Итак, прознав об опасности, Элеонора прозорливо приняла решение оставить Фонтевро – вряд ли стены святой обители могли уберечь ее от плена или гибели, тут нужна была защита понадежнее. Легкая на подъем, как во все свои прежние годы, Элеонора успела покинуть аббатство, но ее первоначальный план – прорваться в Пуатье – все же не удался, и она еле успела укрыться в замке Мирбо (Миребо, Мирабель). Вокруг замка располагался маленький городок, который враги заняли практически беспрепятственно, после чего осадили цитадель. Совершенно не из лести многие историки признают, что только благодаря стойкости королевы замок удержался. Она не только возглавила оборону, но и сумела послать за помощью. Иоанн в то время был в Ле-Мане, в 80 милях. Это был один из немногих моментов в его жизни, когда в нем проснулся дух его отца и брата: король молниеносно прибыл с войском к Мирбо, потратив на переход всего 48 часов и умудрившись по пути пленить де Роша в Шиноне[120], согласившегося возглавить атаку на Артура и лузиньянцев.
Анонимный хронист сообщает о том, что Артур, осадив бабку, вступил с ней в переговоры, требуя сдать Мирбо и обещая за это неприкосновенность и свободу, она же упрекнула внука в отсутствии куртуазности (вот она, внучка первого трубадура!): «Артур вступил со своей бабкой в своего рода переговоры и попросил ее покинуть замок и его пределы, предложив ей отправиться туда, куда она пожелает, добровольно и без боя, поскольку он ничего не желал, кроме как оказать ей честь. Королева ответила, что она никуда не уйдет; но, по ее мнению, покинуть замок должен был Артур, если бы он был учтивым и благородным мужем. Ибо он мог бы найти немало замков для нападений, помимо того укрепления, в котором она находилась. Ее особенно удивило то, говорила она, что он и пуатевинцы, бывшие ее вассалами, позволили себе осадить замок, хотя прекрасно знали, кто находится внутри».
Артур Бретонский. Книжная миниатюра
Хронист Холиншед рассказывает: «Королева Элеонора, регентша этих областей, испугалась молвы о внезапном восстании и скрылась в Мирабо, укрепленном городе области Анжу,
